Прости за любовь (СИ) - Джолос Анна. Страница 48

— Опаздываю, дорогая, — отзывается тот, мельком взглянув на массивные часы, украшающие запястье. — У меня клиент через сорок минут, а на дорогах грёбаные пробки.

— Хорошо, тогда я провожу вас, — Вебер спешит подняться со стула.

— Она пусть проводит, — заявляет мужчина вдруг.

Илона в растерянности замирает.

Адвокат забирает портфель и выходит из кухни, как бы намекая на то, что я должна отправиться за ним следом.

Встаю.

Иду в коридор.

Понятия не имею, зачем ему понадобилась, оттого волноваться начинаю ещё больше. Особенно, когда он молча собравшись, повелительным кивком головы требует выйти за дверь.

— Джугели, — не то уточняет, не то спрашивает.

— Да.

— Та самая, — прищуривается.

— Смотря, что вы имеете ввиду, — мой голос не подводит и звучит ровно.

— Ты прекрасно знаешь, о чём я.

Ох уж этот абрамовский тон!

— Будете, как ваш сын, обвинять меня во всех бедах семьи? — смею предположить, судя по настрою беседы.

— Нет. У меня к тебе наставление, — удивляет он в ответ. — Поговори с моим внуком. Убеди в том, что нужно лечь в рехаб. Он бухает по-страшному и что-то употребляет. Теряем пацана.

— Убедить? — в сомнении выгибаю бровь.

— У тебя проблемы со слухом? — в секунду раздражается, цокнув языком.

— А у вас со зрением? — отражаю невозмутимо, чем удивляю уже его, судя по изменившемуся выражению покерфейса.

— Щас не понял, коза, — снова прищуривается.

Коза???

Манера общения у него, конечно, своеобразная.

— С чего вы взяли, что он станет меня слушать?

— От тебя не убудет, если попробуешь, — застегивает пуговицы на шикарном пальто.

Молчу.

— Тебе плевать на него? — задаёт прямой вопрос.

— Нет.

— Это главное, — делает странный вывод, поправляет ворот и шагает уверенной походкой к лифтам, напевая при этом… строчки из песни внука:

Я покурю. Уеду к себе домой.

А есть ли он вообще? Этот дом, мой

Холодный, пустой. Совсем неживой

Была бы Ты в нём, был бы он другой?

В шоке стою, наблюдая за ним.

— Что если у меня не получится? — спрашиваю, уже когда он, прекратив петь, нажимает на кнопку вызова.

— Сделай так, чтобы получилось. Не справишься с этой задачей ты, никто не справится.

— Вы переоцениваете мои возможности.

— А может, ты сама не осознаёшь свою власть над мальчишкой?

К щекам приливает жар.

Как вообще реагировать на подобные высказывания?

Створки лифта открываются.

Игорь Владимирович бросает взгляд в мою сторону и, усмехнувшись, произносит:

— До встречи, Девочка по имени Нельзя.

Глава 25

Когда возвращаюсь на кухню, Илона общается с кем-то по телефону и параллельно моет свою чашку под краном.

— Девятнадцатого, да. Абсолютно все билеты остаются действительными. Конечно.

Разговор явно по работе, и я невольно становлюсь его свидетелем.

— Нет, группа обязательно будет в полном составе.

Присаживаюсь на стул, чтобы допить свой подстывший кофе.

— Вы говорите с официальным представителем, разумеется, я даю вам актуальную информацию.

Терпеливо слушает собеседника. Ставит на полку в шкафчик вымытую чашку. Разворачивается ко мне.

— Концерт состоится, — вытирает руки о полотенце, зажав телефон между плечом и ухом. — Люди будут проинформированы в соцсетях. Расходы на городскую рекламу покроем. С вами завтра утром свяжутся наши ребята. Договорились? Отлично. Всего доброго.

Сбрасывает вызов. Нахмурившись, принимается кому-то писать, однако гаджет начинает вибрировать вновь.

— Блин, гендиректор. Филатова на тебе, — наконец обращает на меня своё внимание. — Я поехала на работу. Срочно вызывали в офис ещё утром.

Берёт со стула свою дизайнерскую сумку, что-то ищет в ней. Как оказывается, ключи.

— На случай, если тебе нужно будет выйти, — кладёт их передо мной и застёгивает молнию.

— Когда вернёшься?

— Не думаю, что в этом есть необходимость.

— В смысле?

— Моё присутствие для Полины не имеет никакого значения. Думаю, тебя, в отличие от меня, она будет рада видеть.

— Постой, ты разве не живёшь здесь? — выпаливаю вслух прежде, чем успеваю тормознуть себя.

— С чего ты это взяла?

— Не знаю. Ты и Марсель. Вы ведь вместе, — пожимаю плечом. Мол, логично всё, не так ли?

Илона, усмехнувшись, склоняет голову чуть набок.

— Вместе… — повторяет за мной, будто бы смакуя это слово на вкус. — Я бы хотела сказать тебе, что это так, но нет никакой объективной причины лгать.

Признаться честно, суть услышанного доходит до меня не сразу, а когда доходит…

— Но кольцо!

— Что? — растерянно смотрит на свои пальцы. — Ах, ты про это, — бережно поглаживает смутившее меня ювелирное изделие. — Дарил действительно Он.

— Издеваешься?

Закатывает глаза.

— Мы друзья. Выдохни, Джугели. Зелёный свет.

— Друзья не целуются в губы, — упрямо парирую я.

— В своих клипах Марсель перецеловал множество девушек.

— Но это ТЫ…

— Горин предложил поучаствовать в съёмках, парни поддержали мою кандидатуру, я не стала отказываться.

— Хочешь сказать, между вами ничего и никогда не было? — выражаю сомнение по этому поводу. — Я не верю.

— Извини, не считаю, что должна объясняться с тобой, — отрезает она сухо.

— Ты ведь столько лет влюблена в него.

— И?

— И никогда не говорила об этом мне, своей подруге. Знаешь, скажу прямо: всё выглядело так, будто бы ты только и поджидала, когда наступит удобный момент. Я уехала. Ты осталась в Красоморске. Провела с Ним лето в больнице, сблизилась с его семьёй, жила у них, а затем уехала вместе с ним в Москву.

— Да, это был МОЙ выбор! Ты сейчас предъявляешь мне за то, что я была рядом с Ним после аварии? Да ты хоть знаешь, в каком состоянии он находился? Из-за тебя, между прочим!

— Я не хотела, чтобы всё закончилось так, — в горле саднит. — То ДТП…

— Не в ДТП дело, Тата! Он тебя ждал! — перебивает, повышая голос. — В первые и самые тяжёлые месяцы, когда лежал переломанный. И весь последующий год, пребывая в глубокой депрессии! Чёрт, да я ведь защищала тебя в начале. Понимала, что ты, почти наверняка, действовала под давлением обстоятельств, но проходили дни, недели, месяцы, а ты всё не появлялась. Не будь рядом с Ним семьи и друзей…

— Как раз-таки семья и запретила мне связываться с ним!

— И тем не менее, спустя четыре года ты объявилась.

— Так вышло. Я бы никогда не нарушила данное Абрамову-старшему слово, если бы…

— Если бы что?

— Если бы не услышала песни Марселя, — выдаю, как есть. Ведь именно тогда, стоя на концерте, я вдруг почувствовала, что нам просто необходимо встретиться.

— Ты даже не представляешь, что наделала своим появлением!

— И в чём же я опять виновата?

— В том, что в очередной раз пустила его жизнь под откос. Он только-только решил, что хочет навсегда завязать с прошлым и вот она ты! — произносит с какой-то совершенно отчаянной грустью.

— Прости, что спутала тебе карты, — отзываюсь ядовито, ведь прозвучало всё именно с таким подтекстом.

— Я переживу это. А вот переживёт ли отец Марселя очередную операцию на сердце — большой вопрос, — чеканит брюнетка ледяным тоном.

— Что?

У меня внутри всё холодеет, а она в эту секунду, судя по лицу, понимает, что ненароком выдала важную информацию.

— Вебер, — давлю пристальным взглядом. — Выкладывай уже, как есть.

Даю понять, что мне нужно услышать правду, какой бы неприятной она не была.

— Отец и сын разругались из-за тебя в пух и прах. Марсель больше не общается со своей семьёй.

— Я… — открываю и закрываю рот.

Вдруг про Милану думаю. Кучерявый упомянул во время своего стрима тот факт, что они с сестрой поссорились.

— Не смей рассказывать ему за Яна Игоревича. Дарья Александровна сказала, что сделает это на днях сама. Они в Москве сейчас на обследовании. Абрамов-младший пока не знает.