Поездка за наследством - Ламур Луис. Страница 34

Мы шли молча, стараясь не шуметь. Следы обоих отчетливо видны, никто их не прятал. Они вели по крутому склону к реке. Если бы нам удалось вызволить саквояж, мы просто продолжили бы свой путь. Нам нужно было в ту сторону.

Теперь уже не было необходимости искать следы, поскольку двое шли по тропе, ведущей к реке. Я поглядывала в ту сторону. Не совсем ясно, где мы находились — то ли это хребты Пауэлла, то ли Тесные горы. Мы мотались по горам взад и вперед, и я представляла лишь общее направление.

Когда мы остановились перевести дух, я перезарядила пистолет. Местность во многом была для меня непривычной.

Вдоль реки вела тропа, по которой ходили и люди и звери. На ней отпечатались нужные нам следы.

Элмер, меняя руки, тащил саквояж, жалея, что вообще нашел его. Он знал, что шагающий рядом верзила собирается его убить — Сардаст нацелился на все деньги. Был момент, когда Элмер хотел было просто отдать их ему, но помешало прирожденное упрямство. Вообще-то, может быть, и этого было бы мало. Сардаст убьет его в любом случае.

На тропу падали тени деревьев. Хорошо бы шагать здесь в одиночку, без Сардаста. Элмеру нравился плеск реки.

Он вдруг остановился, остановился и его попутчик.

— В чем дело? — раздраженно и в то же время настороженно спросил верзила.

— Я, кажется, что-то слышал.

— Может, ветер. Или река.

— Нет, кто-то двигался.

— Тронулся со страху!

— Пэттон, нам нужно это вернуть. Хочу сказать, той девушке. Нужно отдать саквояж Эхо Сэкетт. Он принадлежит ей.

— Ты и вправду тронулся! В нем денежки, парень. Денежки на двоих. Отдать? Зачем?

— Он принадлежит ей. Знаю, я сам был за то, чтобы его упереть. Она мне ни капли не нравилась, но у нее есть характер. И она нуждается в деньгах. С тех пор как я сюда попал, я все время думал. Считаю, что мы поступаем плохо.

Пэттон плюнул на дорогу.

— Ну, распустил нюни, словно баба!..

— Я серьезно, мистер Сардаст. Теперь я все вижу иначе. Из-за этих денег пострадали люди. Трое лежат изувеченные, их хотят бросить. Я считаю, что это нехорошо.

— Дай-ка их мне. Беру грех на себя. Можешь драпать куда угодно и делать что угодно. Снимаю тебя с крючка. Давай.

— Нет, мистер Сардаст, может быть, я и непроходимый болван, но сумку верну девушке. Может быть, из-за того, что мы здесь, может быть, из-за нее, может быть, из-за тех, которые остались лежать и, может, умирают, только я теперь считаю, что поступил нехорошо.

— Давай, говорю, мне. Беру весь грех на себя. А ты вместе со своей совестью можешь уматывать и вдоволь порыдать. — Пэттон Сардаст презрительно плюнул. — Баба ты, больше никто!

— Нет, мистер Сардаст. Я отдам деньги ей.

— Заткнись! Давай сюда сумку!

— Я считаю, что он прав, мистер Сардаст, — раздался из-за деревьев голос. — Считаю, что он прав. Лучше отпустите его, мистер Сардаст.

На тропу вышел очень высокий и очень худой мужчина с винтовкой.

Пэттон Сардаст медленно обернулся. Что станет делать Элмер, в данный момент не имеет значения. Сардаст никогда не видел этого человека, но интуиция подсказывала ему, что он влип в неприятности, в большие неприятности.

Сердце стучало медленно, с трудом. Винтовка у бедра, под мышкой. Почти на изготовку. Достаточно дотянуться пальцем до спуска…

— Кто ты, черт, такой?

— Не черт, мистер Сардаст, но вроде него. Могу открыть ворота в преисподнюю. Я Мордекай Сэкетт. Готовы туда отправиться?

Глава 22

Элмер возвращался по тропе, ведущей к вершине. Шагалось ему легко, настроение поднялось. В одном месте он остановился и поглядел сквозь деревья на реку. Стоял, любуясь игрой света и теней. Тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев. Никогда еще он не испытывал такого покоя и умиротворения.

Позади внизу раздался выстрел, следом другой.

Значит, Сардасту конец. А мог бы быть конец ему.

Он видел выражение лица незнакомца и не сомневался в том, кто кого убил.

Тропа ненадолго спустилась к реке, чтобы затем снова пойти в гору. Элмер остановился, поставив саквояж на землю.

Он не знал, как живется в таких местах, но можно однажды вернуться сюда, чтобы просто побродить. Снова пройти по этой тропе, только уже без забот и волнений.

Она появилась перед ним на тропе, и Элмер, подняв саквояж, протянул ей.

— Это твой, — сказал он.

— Спасибо, Элмер. Ты славный малый.

Он покраснел.

— Ну бери. Я просто подумал…

— Спасибо.

Следом подошел Дориан.

— Мы слышали выстрел.

— Да, сэр. Думаю, это он. По-моему, он убил Пэттона Сардаста.

— Убил его? Кто?

— Он вышел из леса словно привидение. И похож на привидение. Сказал, что его зовут Мордекай Сэкетт.

— Мордекай!

Дориан поглядел на нее.

— Он твой родственник?

— Он Сэкетт с Тесных гор. Вроде бы мой кузен.

— Было два выстрела. Пойду посмотрю, не ранен ли он. — Дориан помедлил. — У тебя все будет в порядке.

Он ушел, а я осталась стоять, глядя вслед удалявшемуся по тропе Элмеру. Что на него нашло?

Что он теперь станет делать? Сможет ли вернуться к Джеймсу Уайту? И захочет ли?

Теперь я могу идти домой. Деньги снова у меня, и теперь вся наша жизнь станет веселее. Я подняла саквояж. Передо мной стоял Феликс Хорст, указывая револьвером на ведущую к реке едва заметную тропинку.

— Ступай туда. Если крикнешь, он вернется и не успеет узнать, кто его уложил.

— Он там не один.

— Шагай! И без шуточек. Давай топай!

— С ним Мордекай Сэкетт. Это он разделался с Пэттоном Сардастом.

— Топай, говорю. По этой тропке. Если без шуток, то, может быть, завтра будешь жива.

С саквояжем в руках я пошла вперед. Винтовку оставила на земле — они ее увидят. Хорст, кажется, не обратил на нее внимания. Если бы я попыталась ее поднять, он, скорее всего, убил бы меня. Дориан вернется. Найдет оружие как раз на тропинке, по которой ведет меня Хорст.

Тропинка спускалась к реке. Вскоре стала видна отгороженная от воды купой черных ив и затененная платанами полянка. Из камышей торчал нос ялика. Знал ли он заранее?

— Ты делаешь большую ошибку, — спокойно заметила я. — Здесь Мордекай. Тебе не выбраться из этих гор.

Он мрачно засмеялся.

— Не будь дурой! Бросай саквояж и отваливай.

— Послушай! Пожалуйста! Там мое голубенькое платье. Отдай хоть его! Мое единственное приличное платьице!

— Ладно, забирай свое барахло и катись ко всем чертям. Только быстро! У меня нет времени на твои глупости!

Я открыла саквояж, сунула в него руки, левой принялась вытаскивать голубое платье и шляпку, а правой взяла свой «даун». Я собиралась стрелять прямо сквозь одежду, но мне стало жаль портить такое прелестное платье.

Отбросив в сторону вещи, я подняла пистолет.

Наступила мертвая тишина; у Хорста тоже был револьвер, но рука опущена. Он ошеломленно глядел на меня, постепенно осознавая, что произошло нечто ужасное и непоправимое. Я выстрелила.

Мгновение бандит стоял, пытаясь поднять револьвер, но он выскользнул из его пальцев. Хорст повалился на колени, медленно нагнулся и рухнул на усыпанную листьями поляну. Одна нога судорожно выпрямилась, пропахав носком землю.

Я подошла к большому платану и села, откинув голову к стволу.

Так и сидела, когда по тропинке вдоль реки подошли они — Мордекай Сэкетт и Дориан Чантри.

Дориан помог мне подняться и обвил руками.

— Все хорошо, — повторял он. — Все в полном порядке.

— Хочу домой.

— Хорошо.

Он сложил голубое платье и шляпку в саквояж. Поднял его, и мы вдвоем пошли прочь. Мордекай нас остановил.

— Глупо топать пешком, когда под рукой ялик. Ничуть не хуже спуститься вниз по реке.

— Спасибо тебе, Мордекай, за помощь.

— Трулав и Мейсон тоже пришли. Подчищают, что осталось. Когда нужно, мы всегда придем, кузина. — Взглянув на Дориана, Мордекай сказал: — В лесу нашел чернокожего.