Книга превращений - Ньютон Марк. Страница 90

Но прежний вопрос возник опять, и снова его задал Дартун:

– Куда подевался Туунг? Он точно пошел на берег?

– Да, он так сказал, – ответила она.

Лоб Дартуна пересекла глубокая морщина, в отблесках огня казавшаяся целой бороздой. Он встал, опрокинув стул. Вышел из комнаты; входная дверь открылась и захлопнулась опять.

Она осторожно оглядела других, и Тоди ответил ей тревожным взглядом.

– Надеюсь, Дартун его не найдет.

Два часа спустя солнце село, и все завернулись в одеяла, слушая бурю, бушевавшую снаружи. Когда входная дверь распахнулась и кто-то с грохотом и стонами ввалился в дом, Верейн вскочила со стула и бросилась на шум.

Туунг лежал на полу, весь в грязи, свернувшись в плотный ком, на его лице застыла мука. Дартун грозно нависал над ним.

– Его и рядом с берегом не было. – Его голос звучал обвиняюще, глаза смотрели прямо на нее. Верейн нервно сглотнула, боясь промолвить хоть слово.

Дартун закрыл дверь и уставился на человека на полу.

– Нет, он был уже в двух милях к северу отсюда.

– Ты его арестовал? – спросила наконец Верейн. – Он что, теперь твой пленник?

Дартун, похоже, задумался над ее словами всерьез.

– Нет. Конечно же нет. Просто в этих местах небезопасно – незачем бродить здесь в одиночку.

И он, переступив через Туунга, пошел по лестнице наверх. Верейн бросилась к распростертому на полу культисту, встала рядом с ним на колени, начала осматривать его в поисках ран.

– Он сделал тебе больно? – шептала она.

Туунг в ответ только фыркнул.

– Нет, девочка, – измотал он меня, вот что. Он… нашел мой след и… гнался за мной до тех пор, пока я… не выбился из сил. А тогда он взял меня за ноги и поволок сюда. И ему ведь нравилось, маньяку. – Потом он добавил: – Задница болит, ты не поверишь как.

Верейн села рядом с ним спиной к стене.

– Значит, мы все пленники?

– Похоже на то, – сказал Туунг. И сел, также спиной к стене, как она, покряхтывая и постанывая от боли.

– Ему прямо не терпится доставить нас в Виллджамур, – сказала она. – Что он, по-твоему, задумал?

– Понятия не имею, только, по-моему, это будет не здорово.

Глава тридцать пятая

Фулкрома преследовало ощущение провала. Все, за что он брался, он привык доводить до конца: каждое дело нужно было закруглить, написать отчет и передать его начальству. И вот теперь он никогда уже не найдет Шалев и не завершит порученного ему расследования – это его злит.

«Да нет, не злит, а прямо бесит».

Он уже почти распрощался с Виллджамуром, оставалась всего пара мелких дел. И все равно, не достигнув главной цели, то есть не поймав зачинщицу всех беспорядков, что творились теперь вокруг, он чувствовал, что потерпел поражение и подвел горожан. Не в его это было натуре – просто так взять и все бросить, но внутренний голос вопреки его лучшим чувствам подсказывал ему, что он поступает правильно.

Фулкром шел к своей квартире, его не покидало ощущение непорядка. Задержавшись в тени здания напротив, он наблюдал, как двое его соседей выкатились из подъезда, озираясь, словно затеяли что-то противозаконное. Куда они шли, Фулкрома не интересовало; важнее было другое – кто-то явно их напугал.

«Все, что я хотел, – это войти в свой дом, собрать вещи, дождаться Лан и смыться отсюда. Но они все же явились за мной».

Фулкром услышал шевеление сзади. Делая вид, будто ничего не заметил, он нагнулся поправить шнурок – на самом же деле вытащить клинок. И тут же ощутил на своей спине тяжелый ботинок и растянулся на мостовой, оцарапав подбородок. Сжав рукоятку ножа, он вскочил, едва увернувшись от тяжеленного кулака…

Пятеро в серых плащах, шляпах и шарфах взяли его в кольцо.

– Не вырвешься, Фулкром, теперь не выйдет. – Трудно было различить, кто из них говорит, – и из-за шарфов, скрывавших рты, и потому, что все они казались копиями друг друга, без единого намека на индивидуальность.

– Иди вперед, потихоньку, – сказал другой. А может, и тот же.

Фулкром засмеялся.

– Я же знаю, как вы работаете. Что вы, за дурака меня держите, что ли?

– Нам надо задать тебе пару вопросов. – Маленькими шажками они подвигались к нему, сжимая кольцо; в руках у всех сверкали кинжалы.

– Оно и видно. – Фулкром крутанул в руке свое лезвие. Может, бравада позволит ему выиграть минуту-другую. Его хвост застыл, прямой как палка, в ожидании их следующего хода. В дальнем конце улицы небольшая семья остановилась поглядеть.

Двое напали. Фулкром ужом скользнул на мостовую и ударом под коленки повалил одного из них. Это оказалась женщина, темноволосая, он схватил ее за волосы, с силой потянул назад и приставил свое лезвие к ее горлу. Она уперлась обеими руками в камни, пытаясь встать.

Прикрываясь ею, он встал сам и поставил ее между агентами и собой.

– Ты же не идиот, Фулкром. Отпусти ее.

– Случалось убивать и за меньшее. – Дыхание со свистом вырывалось у него меж стиснутых зубов.

– Нет, ты врешь. В тебе нет тяги к злу.

– Не глупи, – добавил другой. – Ты из другого теста.

Фулкром стоял спиной к стене. Бежать ему все равно некуда, выхода нет, так есть ли смысл пускать в расход чужую жизнь?

– Что вам нужно – на самом деле? – Фулкром отпустил женщину, толкнув ее на них. Свой нож он со звоном уронил на мостовую.

– Нам надо задать тебе несколько вопросов касательно отсутствующего Рыцаря, – сказал один.

– Так я и думал, – ответил Фулкром.

– Значит, ты нам поможешь?

Фулкром опустил глаза, вздохнул и помотал головой.

– И не надейтесь.

– Мы тоже думали, что ты так скажешь. – Один из них метнулся вперед, целя кулаком ему в живот, но румель собрался и принял удар. Он не согнулся вдвое, вообще ничем не выдал боли, чтобы не доставить им радости. Еще удар – в челюсть, другой – в бок. Он пошатнулся, и чей-то кулак обрушился ему на голову. Он упал на колени на мокрый камень.

Ему заткнули рот, связали руки, рывком подняли на ноги и толчками в спину погнали по улице. Ему стало страшно оттого, что он никогда больше не увидит Лан.

Вулдон пришел в себя под звуки голоса Тейна – тот разговаривал с кем-то вдалеке. Над ним изгибался кирпичный свод – такие обычно бывают в подвалах или зданиях, где работают культисты. Дрожание земли подтверждало последнее предположение.

Дышать было трудно. Похоже, что его легкие получали теперь лишь часть привычного объема воздуха. Мышцы… онемели. Он ждал, что будет больно, глубоко внутри, но не чувствовал вообще ничего.

«Значит, культисты надо мной поработали. Вот почему я не горю сейчас на погребальном костре».

– Вулдон, старина, ты очнулся. – К нему подошел Тейн, фонарь отбрасывал тени на его шерстистое лицо. Его когти клацнули по краю металлического стола, на котором лежал Вулдон.

– С трудом, – отвечал тот. – Какого черта я тут делаю?

Тейн с нескрываемой радостью рассказал, как, карабкаясь по развалинам моста, разыскал его. Вулдон не рухнул вместе со всеми обломками вниз, а упал на крышу дома. Точнее, провалился сквозь нее и пробил перекрытия верхнего этажа. В остальном здание почти не пострадало от обрушения моста, так как стояло вплотную к опоре, которая прикрыла его от летящих сверху камней.

– А ты везунчик.

– Будь я везунчиком, мост не рухнул бы подо мной, идиот.

– Зато мы больше не на линии фронта.

– В смысле? – не понял Вулдон.

– Как только ты совсем поправишься, мы предложим наши непревзойденные способности для спасения императора в Балмакаре.

– Тогда я лучше буду валяться здесь и притворяться мертвым. – И Вулдон уставил глаза в кирпичный потолок.

– Ну не дуйся, старина, – заговорил Тейн покровительственно, насколько мог. – Эта война показала, что внизу мы бессильны. Судьбы гражданских сейчас в руках военных.

– Поэтому мы будем нянчить Уртику.

– Напротив – нам несказанно повезло. Мы будем охранять святая святых, внутренние покои.