Неожиданный наследник 3 (СИ) - Яманов Александр. Страница 11

— Мне по душе нынешняя деятельность. Торговля — занятие увлекательное только по началу, а далее скука смертная, — слышу в ответ через некоторое время.

— Ты готов пойти на определённые жертвы ради нынешней работы? Нет, деньгами и чинами я не обижу. Только их нельзя будет показывать окружающим.

— Не понял, — удивлённо вскинулся брат.

— Больше не будет Антона Антоновича Холмогорова помощника купца второй гильдии Сёмужникова. На свет появится Михаил Долгих или Иконников. Для начала он откроет мелкую лавку, а далее трактир, — начинаю описывать свой замысел, — В столице у тебя более нет знакомых, кроме старых осведомителей. Но даже от них лучше отгородиться верным человеком.

— А почему именно Михаил? И как быть с… — братец непонимающе развёл руками, но я понял, о чём он.

— Назовись хоть Авксентием Феоктистовым или Феоктистом Авксеньтьевым, без разницы. Касаемо семьи, то ты для них пропадёшь. Вернее, мы тебя якобы отправим в Сибирь, откуда будут идти письма. А затем тебе лучше исчезнуть.

Понимаю, что моё предложение излишне жестоко. Но у меня есть свой резон. Семья теперь на виду, и регулярное появление Антона должно привлечь к нему внимание. А далее толковым людям вполне по силам раскопать, чем занимается известный купец, продающий разнообразные новинки. Он уже привлёк к себе внимание. Мне же нужен совершенно неприметный человек, заодно с тайным пристанищем в виде трактира, где можно проворачивать любые дела. Подобное место и посещающих его людей крайне сложно отследить. Тут дело даже не в разветвлённой сети, которую братец должен раскинуть на всю столицу и далее крупные города. Возможно, мне придётся спрятать человека или даже целый отряд. В общем, я обдумал предложение Майора и немного переделал его под себя. За два года Антону необходимо создать чуть ли не тайное общество, которое будет противостоять моим врагам. И действовать оно будет украдкой.

Думаю, аристократы не прекратят злоумышлять против моей персоны. Вот мы и противопоставим им свою структуру из собственных слуг. А судьба Антона меня волнует. Если он откажется, то я пойму и буду искать другого человека. Но объективно у меня нет другого кандидата. Я ведь нахожусь в окружении вельмож и чужих людей, которым доверять просто глупо. Разве что Пафнутий и тройка обозников присягнули мне на верность по велению души. Только их готовили совершенно к другим делам. Они больше охранники и даже убийцы, но не разведчики.

— Я согласен. Буду теперь Михаилом Иконниковым, — тихо произнёс Антон и грустно улыбнулся.

— Тогда слушай новое задание.

Глава 4

Февраль 1766 года, Москва , Российская империя.

Надоели они мне пуще репы пареной. Хотя я никогда не ел самую распространённую крестьянскую еду. Речь о придворной камарилье, как метко обозвал аристократию дон Алонсо. Тяжело смотреть на эту бесконечную череду лиц, алчущую исключительно власти, денег и развлечений. Мне бы сходить в салон и пообщаться с литераторами или обсудить научные открытия. Ан нет, приходится давать очередной приём, куда слетается высший свет.

Вдобавок я начинаю опасаться девиц, съехавшихся на смотрины. Нужно уделить каждой немного внимания под пристальными и недобрыми взглядами остальных соискательниц. Хочется плюнуть на всё и посвятить себя только делам, но Шувалов с остальной «шестёркой» сразу прибегут убеждать меня, что император должен уделять внимание верноподданным. Так, кто против? Разве что у нас разное понимание поданного. Для меня это простой народ, купцы и служилое дворянство, тянущие на себе Россию. У вельмож мнение противоположное. Боюсь увидеть их лица, коли они узнают о моих мыслях. Совсем окружили и спеленали условностями, обзываемыми этикетом. Жду не дождусь, когда начнётся ледоход, и настанет время выдвигаться во Владимир, а далее Нижний Новгород, откуда начнётся моё путешествие вниз Волге.

Кстати, к чести Трубецкого, подготовка к столь нелёгкой одиссее уже началась. Ведь в обязанности обер-гофмаршала, кроме ведения моего хозяйства и устройства различных церемоний с приёмами, входит организация путешествий. Сначала мне показалось, что князь решил злоупотребить нынешним статусом, зачастив ко мне на приёмы, но подозрения оказались ошибочными. Представьте себе сложности, с которыми столкнулся Пётр Никитич. Даже при самых скромных расчётах, в нашем караване будет около пятидесяти возков, и столько же телег. Ведь, кроме меня, секретарей, личных слуг и охраны, с нами едут обычные обозники, лакеи, рота измайловцев. Прибавим пару десятков вельмож, которые не собираются оставлять меня надолго в одиночестве. У них тоже хватает своих людей. Получается, что наша процессия растянется версты на две, если не больше.

Вот князь и начал заранее согласовывать места остановок, снабжать их дровами и продовольствием. Трубецкой в армии особо не служил, но в дальнем походе однажды участвовал. Поэтому он отнёсся к поручению весьма серьёзно, даже скрупулёзно. Самое забавное, что больше всего времени при наших встречах уходило на согласование списка отправляющихся в путешествие. Уж больно много желающих выразили желание сопровождать императора. Им заняться нечем? Так, я найду, ведь держава наша обширна. Вон на Волге, Урале и Сибири нужны толковые люди. Но подобное предложение, по словам Петра Никитича, дворян не воодушевило. Зато отстали. Надолго ли?

Тут ещё возбудились Шувалов с Нарышкиным, недовольные моими частыми встречами с Трубецким. Взрослые люди, а ведут себя будто дети неразумные. Я уже устал говорить, что оцениваю людей по делам, а не мельканию передо мной. И через год после коронации каждому крупному чину держать ответ. Однако знать ничего не слышит и продолжает свою мышиную возню. С другой стороны, пусть ссорятся, так ими легче управлять. Хорошо, что я создал несколько групп из приближённых, которым очень тяжело договориться. Только как они мне надоели!

— Ваше Величество, могу ли я надеяться на место в кортеже? Мне кажется, что подобное путешествие весьма любопытно. В Европе слишком мало знают о России, кроме Санкт-Петербурга и Москвы. А мой секретарь обладает склонностью к сочинительству. Он бы смог ярко описать поездку и предоставить её на суд европейской публики.

Не успел я станцевать полонез и менуэт, как появился английский посол. Мне бы сейчас водички попить, а тут этот сэр, прилип, аки репень. И ведь не прогонишь, снова чёртов этикет. Тут же начали подтягиваться другие посланники и несколько вельмож. Не считая моего обычного сопровождения, в лице Шувалова, Трубецкого, Гагарина и Нарышкина получилась целая толпа. Лучше общаться с претендентками, чем с этими волками в овечьей шкуре. Хотя нельзя заблуждаться насчёт девиц. Там под личинами могут скрываться такие чудовища, что лучше об этом не думать.

Касаемо просьбы англичанина мне с трудом удалось сдержать чувства. Неужели знает? Я ведь только недавно обсудил весьма перспективную затею с канцлером, главой Коммерц-коллегии и Голицыным, возглавляющим дипломатическое ведомство. Вернее, само предложение было обсуждено ещё в столице. Сейчас мы занялись деталями, благо чиновники одобрили прожект.

В осведомлённости европейских послов, имеющих в России свою агентуру, я не сомневаюсь. Англичане вообще не стесняются и лезут в наши дела. При попустительстве трёх моих предшественников, надо заметить. Со мной подобные вещи не пройдут, что поняли даже самые недалёкие придворные. Среди высланных мятежников хватало подозреваемых в сотрудничестве с иностранцами. Остальным персонажам сделали внушение, вместо каторги отправив в провинцию и имения. Что наверняка замечено послами, вынужденными менять тактику и искать новых предателей. Только Шешковский не дремлет, а чиновников предупредили, что связь с иностранными посланниками, купцами или принадлежность к масонству будет восприниматься как измена. Нет, торговать или общаться с европейцами никто не мешает. Но даже подозрение в получении денег или излишне тесных связях сразу будет наказываться.