Неожиданный наследник 3 (СИ) - Яманов Александр. Страница 12

Так вот. Два дня назад мы обсудили результат переговоров с персидскими посланниками. Посольства этой магометанской державы в России нет, но хватает купцов, торгующих на Волге. И под личиной торговца часто скрываются шпионы шаха. В общем, люди Голицына, добравшиеся до Астрахани, прислали сообщение, что наши предложения рассмотрят, и летом в город прибудет полномочный посол.

Я предложил Керим-хану заключить долговременный торговый договор. Военная мощь персов сейчас ослаблена, а сама страна ещё не отошла от междоусобиц. Поэтому вряд ли они помогут России против османов. Но оттянуть на себя кое-какие силы соседей, персы способны. Тем более, что у Порты очередные сложности с бунтующим Египтом. Если ударит одновременно, то нам будет полегче. Ещё бы привлечь мамелюков, над чем Голицын тоже работает. Но главное — торговля, выгодная обеим державам. В последние годы она изрядно пострадала из-за войны.

И вдруг в мой караван, главной целью которого станет Астрахань, где пройдут переговоры, просится английский посол Макартни. Тут волей неволей начнёшь задумываться. Хотя, я могу и ошибаться. Но увеличение товарооборота с Персией для англичан — как нож в бок. Ведь таким образом мы начнём получать восточные товары напрямую, без немалой наценки торгашей с Альбиона.

— Я бы тоже с радостью посетил окраины России. Как верно заметил граф, это весьма любопытно, — к разговору присоединился француз де Бретёйль.

Мысленно выдыхаю и одновременно усмехаюсь. Послы тоже изрядно надоели, пытаясь подобраться ко мне поближе. Уж больно колючим и несговорчивым человеком является новый глава Иностранной коллегии. И Дмитрий Голицын сразу оказался рядом, превратив бал в собрание. Послы явно недовольны появлением вельможи, но не выказали вида.

— Вы плохо знаете географию России, дорогой барон. Но я могу помочь вам увидеть настоящие окраины. Вас устроит поездка на Урал? Или вы предпочтёте Сибирь, — произношу под улыбки присутствующих, наслаждающихся уязвлённым французом.

Делаю небольшую паузу, давая возможность вельможам обменяться шутками.

— Господа, моя поездка не развлекательная. Не будет пышных приёмов или огромных толп народа, восторженно приветствующих правителя. Вы же знаете, что осенью состоится Уложенная комиссия. Вот и не мешает узнать, о чём действительно думают подданные. Поэтому я еду работать, а дорога в четыре тысячи вёрст займёт семь месяцев, — делаю ещё одну паузу, внимательно оглядывая собравшихся, и задаю вопрос, — Неужели мои царственные браться послали вас в Россию, дабы проводить время в бессмысленных и долгих путешествиях? Или у нас нет никаких насущных дел?

Перевожу взгляд на англичанина, который недавно потребовал пересмотра торгового соглашения, заключённого по настоянию Панина. Надо отдать должное графу, здесь он принёс империи немало выгод. Потому посол и всполошился, поняв, что это при Екатерине договор можно было обходить. Но сэр Макартни сразу разобрался, что в моё правление закон будет соблюдаться вплоть до последней запятой. А такие люди, как Миних и Гагарин, мзду не берут, пресекая воровство среди подчинённых. Это значит, что таможенные пошлины выплачиваются в полной мере, а Россия потихоньку начинает отказываться от торговли исключительно сырьём. Потому сейчас идут весьма насыщенные переговоры графа с Голицыным.

Только англичанин не угадал, думая продавить наше упорство. Князь одновременно общается с голландцами, которые тоже претендуют на узурпацию торговли с Россией. Думаю, в итоге мы дадим больше преференций подданным штатгальтера Вильгельма V. Но и с королём Георгом ссориться нельзя. А ещё есть французы. Поэтому будем договариваться к нашей выгоде, конечно. Ведь без русского леса и пеньки не будет боеспособного английского флота. Голландцам же необходим наш хлеб.

Значит, господам с Альбиона придётся идти на уступки, несмотря на потерю прибыли. Главное, чтобы не пострадал карман русского дворянства, иначе следующий заговор — дело времени. Но я заранее издал статью в газете, объясняя людям, что забочусь об общей выгоде. Понятно, что писали её люди Миниха, но общие принципы там мои. Пока народ наблюдает и вроде поддерживает новые указы.

Судя по ухмылке прусского посла, он оценил мой манёвр. А вот остальные дипломаты, включая австрийца, остались недовольными. Ещё бы — пропадает возможность хорошенько разведать внутренние губернии империи. Касаемо англичанина я до конца не успокоился. Да и француз — тот ещё прохиндей.

— У каждого из вас сейчас важные переговоры с князем Голицыным, — продолжаю затянувшийся разговор, — Кто-то обсуждает торговлю, другие политику. Может, объясните мне, с кем договариваться президенту коллегии, коли главные переговорщики отсутствуют? По возвращении я собирался внимательно изучить будущие соглашения. Поэтому не вижу причины откладывать всё на семь месяцев. Или у кого-то есть возражения.

Француз сразу начал велеречиво объяснять, что готов отправить со мной ближайшего помощника. Выглядело это неубедительно, о чём барон догадался, прекратив славословие.

— Может, вы позволите мне продолжить танцы? — насмешливо смотрю на собравшихся, которые тут же расступились.

Я же иду к своей даме, которой был обещан следующий танец. Остальные соискательницы с недовольством посматривают на послов, помешавших им пообщаться с императором. Кстати, танцы начали доставлять мне удовольствие. Хороший способ развеяться после тяжёлого дня. Главное — не впасть в безумие, поменяв государственные дела на развлечения, как многие европейские монархи. Русский самодержец не может позволить себе подобного. Не заметишь, как страну растащат.

* * *

— Не удивляйтесь, что вас провели в кабинет тайно. Просто не хочу, дабы о вашей деятельности узнали раньше времени. Вы садитесь, разговор у нас будет долгий.

Капитан кивнул и примостился на краешек кресла. Думаю, он сильно удивился, когда его вызвали в Москву, ещё и прислали людей из Тайной экспедиции. Я предупредил Шешковского, чтобы нужного мне человека не пугали и успокоили сразу при встрече. А то подумает, что его приехали арестовывать.

Гость был невысок, строен и производил впечатление приятного человека. А ещё он был образован и умён, об этом мне доложили в первую очередь. Забавно, что Чичагов^[4] не отказался от прежней моды и щеголял в европейском камзоле с париком. Оно и неудивительно, ведь Василий Яковлевич прибыл из Архангельска.

Я недолго думал, кому поручить новый прожект. Для его осуществления нужен не просто хороший моряк, но и опытный управленец. Поэтому выбор сразу пал на Чичагова. Есть мнение, что капитан нерешителен и излишне долго обдумывал тактику боя в прошедшей войне. Но для меня это скорее плюс. Судя по докладам, за несколько лет пребывания главой архангелогородского порта, Василий Яковлевич успел принести немало пользы. Он отправил несколько экспедиций, пусть часть из них оказалась неудачными. К тому же, Чичагов добился отмены более высоких таможенных пошлин для местного порта, уравняв их с Санкт-Петербургом и Ригой. Также по его просьбе Екатерина вновь разрешила вывозить хлеб через Архангельск, что вкупе привело к оживлению торговли. Из Поморья до сих пор везут немало леса, дёгтя и пушнины. Но количество приходящих из Европы кораблей несопоставимо с началом века.

А причина упадка города носит имя Пётр. Ага, наш самый великий и прогрессивный правитель. Мне удалось внимательно изучить положение тамошних дел, за что надо сказать спасибо Панину. Затем я общался с отцом и Антоном, разбирающихся в поморском вопросе. Картина вырисовывается не самая приглядная.

Император с какой-то нездоровой страстью умышлено вредил Архангельску. Вроде всё делалось во благо новой столицы, но как-то непонятно. С севера вывезли множество мастеровых, корабелов и моряков, осевших в Санкт-Петербурге. Это же касалось влиятельных купцов, коих переселяли, чуть ли не насильно, либо просто запрещая вывоз и ввоз многих товаров. Таким образом, была уничтожена крупнейшая ярмарка в империи, сильно пострадало кораблестроение, разорялись ремесленники и крестьяне. Купцы, не захотевшие переселяться, обнищали или перешли на иные промыслы.