Нелюбовь - Ти Эллин. Страница 12

Она пишет мне все время с того момента, как укатила на такси. Телефон обрывает, как будто умер кто-то. Пишет, звонит. Я даже трубку взял, пока в магазин для пса бегал, но лучше бы не брал. Претензии такие, как будто мы были лет сорок женаты, а я, такая сволочь, ее бросил в поле одну и укатил с какой-то другой девицей. Попалась же… Не, разные девчонки, конечно, у меня бывали, но такая пиявка – это впервые. Или крестик уже сняла бы, или трусы надела. Сначала сама в штаны мне лезет, даже имя не спросив, а теперь закатывает истерики, как будто бы я что-то должен.

Бред.

Она опять звонит. Но мне некогда, я в раю. Отключаю телефон и уплетаю ужин; надеюсь, что не выгляжу как голодающий, хотя, скорее всего, именно так и выгляжу. Ну и похер, если честно.

Мелкая на подоконнике широком в подушках с щенком играется, а я смотрю на нее и понять не могу: зачем я к ней целоваться-то полез?

Оба раза.

Нет, первый ладно, не придумал ничего более шокирующего, да и сработало же, нечего думать. А второй?.. В лоб поцеловал, как на похоронах, честное слово. Зачем?

За-чем?

Я сам не понял ни черта. Походу, вместе с ней уже кукухой поехал, что отчета действиям своим не отдаю.

Просто жалко мне ее. Девчонка молодая совсем, хорошенькая, да и сама вообще как ребенок, а у нее такой пиздец в жизни. Тут рефлекс работает: защитить, обогреть, пожалеть, в лоб, блядь, поцеловать. Моя сестра давно уехала, мы не виделись три года уже, а тут такая же мелочь, еще и с проблемой похожей, как у Али моей в шестнадцать. Сестру, Альбину, защитить не смог, может, эту получится? Соседи тем более, приглядывать не так уж и сложно.

Зачем мне это надо, уже другой вопрос. Ответа на который у меня, конечно же, нет.

– Ты чего смотришь? – ворчит рыжая. А я не смотрю. В одну точку залип и мысли в голове гоняю. Не могу понять, мне то ли реально за ней приглядывать, то ли, наоборот, откреститься и забыть, чтобы проблем меньше было. – Невкусно?

– Вкусно, очень, – говорю я с набитым ртом, и Даша смеется. Да правда вкусно! У меня сразу такой прилив сил, что готов хоть Эверест покорить сейчас. Или три игры подряд откатать и все выиграть. – Ты спасла меня от голодной смерти, Рапунцель, – говорю я, доедая. Счастье всегда было так близко. Нужно было просто пожрать нормальной домашней еды.

– Да прямо… – Она хохочет опять, но краснеет. – А как же твои салаты из магазина? Там большие порции. Не наедаешься?

– А вот меньше болтала бы – наедался! Ведьма ты, Рапунцель, ни фига не принцесса, я теперь не то что есть, я смотреть на них не могу!

Рыжая коварно ухмыляется, как будто бы специально все это сделала, а теперь проделанной работе радуется. Ну и ладно. Пусть радуется. Это точно лучше той истерики, что мне вместе с ней пережить пришлось. Еще вопрос, кому из нас было хуже в тот момент. Я думал, сам в истерику впаду. Одна орет, хрен знает что делать с ней, другая рядом на ухо зудит как муха назойливая, а мне хоть разорвись. Жесть. Если бы не пожрал сейчас – прозвал бы день одним из худших. Но то мясо из духовки спасло не только день, но и всю мою жизнь, кажется.

– Спасибо, Рапунцель, за ужин, сегодня в мире на одного счастливого хоккеиста стало больше. – Я подхожу к подоконнику и чухаю щенка, что сидит в ее руках, за ухом. Ладно. Он правда не шавка. Прикольный малый. Рыжей он подходит. Смотрятся как идеальная пара.

– А вы все хоккеисты от еды зависимые или только мне такие попадаются? – спрашивает она с улыбкой, а потом замирает вдруг, опуская глаза. Интересное кино.

– Коваль? – спрашиваю я, хотя не знаю, хочу ли знать ответ. Собственно, и без ответа все и так понятно. Она тогда к нему пришла, когда он меня попросил ее отвезти, и смотрела потом на него так, как будто замуж за него собралась. Даша кивает, но взгляд не поднимает, странная. – А чего куксишься? Он в Крохалеву нашу втрескался, там уже без вариантов, Рапунцель.

– Да все равно мне, совет да любовь, – говорит она и правда почти равнодушно. Почти. – История с Антоном меня совсем как приличную девушку не красит, поэтому давай обсуждать не будем? Сама чушь ляпнула, не подумав.

– Не обижал тебя? – спрашиваю я быстрее, чем думаю. Качает головой. Не обижал. А если бы да? Что бы я сделал? Зачем мне вообще эта информация? Надо идти домой и спать, я с собственной головой договориться уже не могу. – Ладно, рыжая, не грузись ты. У всех такие истории бывают, все мы люди. Домой пойду. Дверь на все замки закрыть, спать лечь вовремя, Вольта не обижать, усекла?

– Хорошо, пап. – Она смеется, спрыгивая с подоконника. Топает за мной в прихожую, сонная уже, смешная стоит, глаза трет. И к лучшему. Быстро спать ляжет и не будет чушь всякую думать. – Слушай… А у тебя тренировка завтра есть?

Киваю. Есть, конечно, когда их нет?

– Девчонок не берем в команду, тебя тем более, у тебя грива, шлем не налезет.

– Ха-ха, – закатывает глаза рыжая. – Подкинешь меня до парка, который рядом со спорткомплексом? С подругой встретиться еще вчера договорились, а мне уже и такси не внушает доверия.

– Именно поэтому ты собралась по городу шариться, да? – спрашиваю я. Это я такой старый стал уже, что молодежь не понимаю, или она правда дурная?

– Я осторожно!

– Спасать не буду больше, Рапунцель. – Я подмигиваю и открываю дверь. – В десять заеду за тобой, и дверь закрыть не забудь, горе луковое.

Слышу в спину «ты точно как мой папа!», когда уже иду по коридору. Не знаю, хорошо это или плохо. Не то чтобы я относился к ней как к дочери, она уже слишком взрослая для этого. Скорее, как к сестре.

«Сестер не целуют», – орет внутренний голос, и я старательно пытаюсь заткнуть его другими мыслями, пока добираюсь домой.

Дома меня от этого спасает кровать, подушка и очередная книга в наушниках. Чет я замотался сегодня…

Засыпаю быстро и ловлю странное ощущение, будто встаю через мгновение по будильнику. Как будто бы закрыл глаза и сразу открыл их, хотя чувствую себя заметно лучше. Сто раз говорил, что вкусная еда чудеса творит, скажу сто первый.

Собираюсь быстро, хватаю сумку и перевожу машину под подъезд Даши. Надеюсь, она не забыла и не передумала ехать, а уже собралась и ждет меня на пороге, потому что я всем своим нутром ненавижу ждать, пока соберется женщина.

Это же ад! Минное поле! Тебе нельзя ее подгонять, нельзя напоминать, что вы уже везде опоздали, ни в коем случае нельзя лезть под руку. Нужно выбрать тот самый оттенок красного в помаде, хотя для мужиков они все одинаковые, а еще слишком естественно сказать, как замечательно она выглядит, хотя ты точно уверен, что в домашних шортах и с гнездом на голове она выглядит куда лучше. Короче, не любитель я.

Поэтому я стучу в дверь с надеждой, что откроет мне уже полностью готовая Даша, а не…

– Без десяти, а ты еще в халате? Серьезно? – говорю я с отчаянием. Да издевательство! Зачем оно мне вообще все это надо.

– Прости-прости, я быстро сейчас! – Даша убегает в комнату, видимо, собираться дальше, и кричит мне оттуда: – Если что, там на кухне блины есть, меня Вольт рано разбудил, я напекла, чтобы без дела не сидеть, можешь хоть все съесть.

И… ладно. Ворчать мне больше не хочется. А еще, оказывается, женские сборы могут быть не такими уж плохими.

Глава 13

Умение вкусно готовить когда-нибудь обязательно спасет мне жизнь, хотя уже спасло, если так подумать. Леша уплетает блины за обе щеки и даже не думает ворчать, что я долго собираюсь, хотя на часах уже целых семь минут одиннадцатого и мы, кажется, опаздываем. Но это не точно. Он вообще не говорил, во сколько у него тренировка, просто сказал в десять быть готовой, и все. Я почти успела! Ну, подумаешь, семь минут… Не смертельно ведь?

Вообще, мне немного странно. Мы на самом деле еще очень мало знакомы, но между нами уже столько произошло, что есть ощущение, будто мы лет десять знаем друг друга. И я не про неловкие моменты, я в целом обо всем. Он вчера купил все для моей собаки, потому что понимал, что сама я вечером никуда не пойду! Для собаки, которую называет шавкой! Это с ума сойти. Насколько сначала он показался мне ужасным, невоспитанным медведем, настолько я вижу сейчас, что этот мишка очень заботливый, даже если не слишком хочет это показывать.