Кодекс Оборотня 3 (СИ) - Гарднер Эрик. Страница 25

Мне преградили дорогу. Хэйс подошел к Фалви, положил перед ним бумагу. Сержант опустил взгляд, пробежал по строкам и побледнел.

— Вы издеваетесь, Гарван?

— Официальное разрешение, сержант. Я, кстати, мог и не ставить вас в известность. Но подумал, может, вам захочется поучаствовать в Охоте.

Он развернулся ко мне. И в тот же миг мне в левую лопатку уперлось дуло.

— Спокойно, — произнес кто-то глумливо за моей спиной. — Тут пятнадцать человек и столько же автоматических винтовок, заряженных под завязку серебряными пулями.

Я встретился глазами с ошарашенным Фалви.

— Послушайте, так нельзя! Руари работает на Управление.

— Бросьте, сержант. Во-первых, у нас есть разрешение на отстрел, и у начальника, мистера Суини, возражений не нашлось. А во-вторых, Руари работал тут по разрешению вашего друга Джека Кейна. Вы на второй странице найдете и его подпись.

Фалви перевернул страницу документа.

— Я должен ему позвонить лично, Гарван, и выяснить…

— Серьезно, Финн? Все еще печетесь о своем звереныше? А ведь не так давно вы сами с удовольствием сдирали с них шкуры.

Но Фалви уже набирал номер на телефоне.

— Джек…

Я слышал почти каждое слово министра, который не дал Фалви возразить. Сержант стоял растерянный и еще несколько секунд слушал гудки, отказываясь верить. Посмотрел на меня. Потом заметил, что я стою без ботинок.

— Руари, подожди!

— Подождать чего? Пока меня застрелят?

— Гарван, отзовите людей, мне нужно пару минут переговорить с Руари.

— Вы жалки, Финн.

Фалви подошел ко мне.

— Руари, нельзя.

— Что? — с издевкой спросил я. — Может, еще самому их попросить, чтобы меня пристрелили?

— Они не понимают, что ты…

Фалви, понизив голос, подошел ко мне вплотную, собираясь что-то сказать на ухо. Его рука, которую он собирался положить мне на плечо, вдруг ушла к шее, и я запоздало заметил крошечный аппарат, который впрыснул мне что-то в кожу. Я свалился как подкошенный.

— Ого, Финн, удивили! — воскликнул, смеясь, Хэйс.

— Я вас спас! А вы — идиоты. Он бы вас размазал по стенам, как паштет, несмотря на все ваши ружья и серебряные пули! Наручники давайте! Не знаю, как долго эта штука будет действовать.

— Я вас убью, Фалви! — прорычал я, проваливаясь во тьму и чувствуя, как сержант надевает на меня наручники.

Еще один укол в шею меня окончательно вырубил.

Я проснулся от лая собак. Где-то совсем рядом тявкала и повизгивала в нетерпении свора. В нос лезли запахи псины, железа, бензина и еще один — до омерзения знакомый. Я открыл глаза. Я лежал посреди железной магической клетки, спрятанной в небольшом фургоне. А на меня смотрел некромант.

— Доброе утро, Руари, — произнес он бесцветным голосом. — Я же тебя предупреждал. У меня появилось очень много друзей в Министерстве.

— Мне казалось, вы больше хотели убить министра, чем меня.

— Обязательно, но сначала разделаюсь с тобой. Знаешь, что самое забавное в этой истории? Я коллекционирую не только души магов. Еще древние монеты. Не обычные, а несущие в себе магию. Когда я наткнулся на след одной такой коллекции, Магра мне посоветовала обратиться к тебе. Любой другой вор мог бы оставить себе несколько монет, потому что я не знал их точное число. Но, чтобы украсть серебряный клад, оборотень оказался идеальным кандидатом. Когда-то это был серебряный меч, которым в древности убивали подобных тебе. Оборотни его переплавили в монеты и раздали беднякам, считая, что так они разойдутся по миру и никогда не соединятся вместе. Но они даже предположить не могли, что в будущем появится нумизматика и однажды все монеты снова окажутся вместе. Меч нашел достойное продолжение в серебряных пулях. Ты сам принес мне то, что убьет тебя.

— То есть? А что — обычное серебро не подошло бы? Правда?

— Подошло бы. Но заговоренный клинок всегда бил точно в сердце. Наповал. И пули тоже мимо не пройдут. Судьбоносное совпадение. У меня в руках оказались монеты, а потом открылось, что ты — Хозяин. Я мог убить тебя еще год назад. Но знаешь, как я уже говорил, просто забирать жизнь — неинтересно. Я решил немного поразвлечься. Посмотреть на попытки Магры найти Хозяина. Посмотреть, как ты пытаешься защитить магов. Но сейчас растягивать игру уже неинтересно. Сегодня я всажу в тебя десять пуль, и мы, пожалуй, будем в расчете.

Я смотрел в безжизненные, рыбьи глаза Салливана.

— Десять?

— За свой год Джил сама рассчитается. С процентами! Но тебе ведь уже всё равно?

— Знаете, после нашей последней беседы я почти поверил, что вам до меня нет дела.

Снаружи послышались шаги.

— Салливан? Он очухался?

Дверь фургона отъехала в сторону, и я увидел доктора Хэйса. Он глянул на некроманта, потом на меня.

— Тогда пора начинать.

Двери кузова распахнулись. Гарван Хэйс отомкнул ключом клетку. На меня были направлены ружья Охотников. Я отметил, что их число утроилось.

— Выбирайся, Руари, раздевайся! — Хэйс снял с меня наручники.

— А если нет?

Он ударил прикладом по лицу.

— Собравшимся здесь плевать, как ты сейчас выглядишь. Они знают, кто ты на самом деле. Вставай, раздевайся!

Я сплюнул кровь, стянул пиджак, бросил на траву. Медленно расстегивал пуговицы на рубашке. Сбросил рубашку, потом брюки. Прочел заклятие оборотничества.

Со всех сторон раздались одобрительные возгласы.

— Черт побери, Гарван, а вы не врали. Роскошная шкура! Эй, парни, постарайтесь не попортить!

Я стоял перед ними, изучал усмехающиеся лица, запахи Охотников, запахи окружения, пытаясь понять, где мы находимся.

Во влажном после дождя воздухе терпко и густо пахло вереском. За моей спиной, выше в гору, раскинулось огромное пространство верещатников. Клоки туч скользили по сглаженным, словно отполированным туманами за тысячелетия, вершинам гор. Лучи солнца золотили вереск и скалы, покрытые лишайником, далекую пихтовую рощу и превращали поверхность озер, разбросанных по этому дикому краю, в расплавленные медные зеркала.

Эти парни захотели поохотиться на фоне красивых видов Комерагских гор. Я заметил пару человек с фотоаппаратом и видеокамерой. А за спинами Охотников, где-то далеко внизу, зеленели поля, среди которых, как белые крошки среди травы, были рассыпаны крошечные фермерские домики.

— Жалко, что он заматереть не успел, — заметил кто-то. — Глаза синие еще.

— Успел. У них это семейное, — ответил доктор Хэйс.

— Все равно. Какой-то он слишком смирный, Гарван!

— Хотите адреналину, парни? Сейчас будет! Тащите миску.

Мне накинули на шею несколько проволочных петель. Я даже не пытался вывернуться, зная, чем это может кончиться, и что, дергаясь, еще сильнее затяну на шее петли. Где-то рядом жалобно хрюкнула овца, и через несколько минут передо мной поставили миску с еще дымящейся овечьей кровью.

Хэйс схватил меня за загривок, делая вид, что собирается макнуть туда мордой, а сам незаметно вколол мне в шею сыворотку. Потянули за петли. Я влетел мордой в чашку. Большая часть крови выплеснулась на моих мучителей. От сыворотки, что вколол Гарван, у меня уже заходился пульс. В этот раз «Лунная ярость» действовала по-иному.

— Мне еще вчера показалось, что вы самоубийца. Теперь я в этом уверился, — прошептал я доктору. — Я вас первого порву на лоскуты, мистер Хренов Экспериментатор.

— Знаешь, сколько таких, как ты, на моем счету? — доктор зло усмехнулся. — Твоя голова будет висеть на стене в моем доме рядом с остальными, обещаю.

Внутри разгорался жар, пробуждая древние инстинкты. Я стоял, оскалившись, слизывая остатки крови с морды, потом издал негромкий, глухой, рокочущий рык, идущий из самого нутра.

Псы смолкли. Как и люди. А я учуял засочившийся в воздухе тонкими струями страх, сливающийся в одну бурлящую, полноводную реку. И вдруг встретился взглядом с Фалви. Тот стоял в самом последнем ряду. Хмурый и мрачный. С ружьем, в котором не было ни одной пули.