Кодекс Оборотня 2 (СИ) - Гарднер Эрик. Страница 25

— Руари…

— Оставьте меня в покое, — я пересел на заднее сиденье.

Фалви еще с полчаса изучал документы, потом захлопнул папку, бросил ее на сиденье рядом. Развернул машину и стал выбираться из Дублина на магистраль, ведущую в Клонмел. Он нарушил молчание, только когда город остался позади и мимо замелькали поля.

— Почему, если убийство людей даровало такую силу, никто не пользовался этим? Почему убийство было под запретом?

Я посмотрел на сержанта с невольным презрением.

— Вы до сих пор не поняли? Уважение получали только те, кто заслужил эту силу в битве, защищая себя или нуждающихся в защите. По Кодексу тех, кто делал это ради удовольствия, изгоняли из семьи, и остальные рода их презирали.

— Но, если бы все оборотни во время первого магического восстания объединились и воспользовались этой силой, люди могли бы проиграть.

Я зло скрежетнул зубами.

— В таком случае, люди в неоплатном долгу перед моим отцом. Хотите поговорить об истории и политике — поговорите с Маком, — огрызнулся я.

— Руари…

— Мне хватило общения с вашим другом.

Я снова отвернулся к окну, не желая с ним больше ничего обсуждать. Примерно через час он остановился на заправке, притащил мне еды.

— У меня аппетит пропал, — произнес я раздраженно.

— Конмэл, сегодня полнолуние, а ты со вчерашнего утра ничего не жрал, — в тон мне ответил сержант. — Давай, а то снова надену наручники.

Я скривился. Тоже, наверное, записывал об этом в своем дневнике. Натуралист хренов. Пока я ел, Фалви рассеянно пролистывал бумаги в папке.

— Что у тебя с магами, Руари? — неожиданно спросил он.

— С которыми?

— Они перестали тебе доверять? Несколько дней назад ко мне приходил О’Шэннон. Принес баллончик с жидкостью и сказал, что на тебя она подействует как слезоточивый газ.

— И?

— Ничего не хочешь рассказать о метке оборотней?

Я уставился на Фалви с таким видом, словно услышал очередной бред, проклиная про себя паранойю О’Шэннона.

— О чем?

— Он сказал, что нашел на Брайане метку и отослал его в Дублин, пока ситуация не прояснится.

— Какая ситуация? — тут я совсем уже искренне изумился.

— Конмэл, хватит врать. О’Шэннон рассказал, что нашел в какой-то книге информацию о метке оборотня и решил проверить своих членов семьи, по его словам, из академического интереса, и был неприятно удивлен, обнаружив метку на Брайане. Он, правда, стушевался и сказал, что, возможно, появление метки — случайность, ты мог Брайана случайно поцарапать…

— Вы сами в это верите? В эту чушь? — поинтересовался я.

Вместо ответа Фалви вытащил из внутреннего кармана полицейской куртки что-то похожее на фонарик-брелок, который цепляют к связке ключей.

— Это тоже О’Шэннон принес, — он щелкнул переключателем.

Загорелся слабенький свет.

— Энгус принес вам фонарик?

— Если им посветить на кожу, можно будет увидеть метку. Заговоренный луч.

Я молчал, ожидая от Фалви еще каких-нибудь сенсационных откровений.

— Руари, ты сейчас свободен в том числе и потому, что на себе я никаких меток не обнаружил.

— С чего вы взяли, что эта штука вообще работает? — спросил я. — Мне кажется, О’Шэннон кинул вам наживку, а вы проглотили, как глупый лосось. И что он от вас хотел взамен? Он же не просто так пришел?

Сержант изучал меня.

— Удивительно, но я до сих пор не могу определить, когда ты врешь, особенно так нагло. И, если бы вчера, после изнурительной беседы с Джеком, я не съездил в университет, где сейчас учится Брайан, и не видел его метку, я бы тебе поверил. Джеку я, разумеется, об этом не сказал.

Я смотрел в глаза полицейского.

— А если бы на себе нашли — сказали бы? — поинтересовался я.

— Не знаю. О’Шэннон сказал, что они бывают двух видов. Внешне различить невозможно. Только тот, кто ставит, знает, пометил он жертву или друга.

Я отвернулся. Еда больше не лезла в меня, более того — меня начинало мутить. С мыслями о том, какого черта О’Шэннон приперся к Фалви и неужели маги действительно перестали мне доверять, я вышел из машины. От запахов бензоколонки дурнота подкатилась к горлу, меня стошнило на идеально подстриженный газон. В глазах потемнело, и я словил на миг то мерзкое состояние, которое испытал в камере Фэлана Артегала.

— Руари, ты в порядке? — встревожился Фалви, высунувшись из машины.

— Я лучше посплю. Поехали уже.

Я забрался на заднее сиденье и улегся там, скрючившись и отвернувшись к спинке. Фалви вел машину, время от времени я чувствовал на себе его взгляд.

— Руари, не спишь? — спросил он еще через час пути.

— Вам-то что?

— Заеду в Кашел в кафе.

— Вы опять хотите меня покормить, что ли?

— Это нужно сделать.

Второй раз меня выворачивало уже в сортире того самого кафе, куда меня завез сержант. Фалви смотрел на меня, озадаченный. Достал мобильный и застыл в сомнении.

— Если вы хотите позвонить доктору Хэйсу или министру, то это просто отличная идея, — прокомментировал я, полоща рот и умываясь. — Мне дали какую-то дрянь, от которой хреново. Странно, что я от нее не сдох.

— Мне это не нравится, Руари.

— Знаете, Хэйс — ублюдок, но вас бы он, наверное, предупредил о побочных эффектах? Да и ваш друг тоже.

Фалви в сомнении глядел на меня. Потом все-таки убрал телефон.

— Ты как?

— Нормально. Но аппетита и в самом деле нет.

— Ладно. Поехали. Что насчет меток, Конмэл? Они есть у кого-нибудь еще?

— Нет.

Мы вернулись в Клонмел вечером. Фалви, похоже, не знал, что Мак выгнал меня, и остановился около нашего дома на Эйр-Хилл.

— Руари, как себя чувствуешь?

— Я в норме.

Сержант в сомнении смотрел на меня, и на лице его явно обозначилось желание продержать меня сутки в камере в Управлении.

— Чтобы из дома сутки не выходил.

— Ваш друг уже пообещал, что третий раз я не выпутаюсь. Спасибо, что напомнили.

— Руари, все очень серьезно.

— А когда-то было несерьезно? Правда?

— Ну все, садись обратно в машину.

Я сделал пару шагов к двери.

— Считайте, что я уже дома.

Фалви еще сомневался, но все же кивнул и уехал. Я постоял еще пару минут, втягивая прохладный влажный воздух. Сунул руки в карманы брюк. Семья была дома. И вдруг мы остро почувствовали друг друга. Мать явно была встревожена и скучала. Сестра находилась в непонятных чувствах из-за последних событий. Отец напрягся и занервничал. И, хотя в этот раз Фалви был, пожалуй, прав, я медленно развернулся и пошел прочь.

В баре «Кейт Райанз» за стойкой обнаружилась миссис Брок.

— Привет, Кара, а где Сид? — я уселся напротив нее.

— Пошел в гости к Эйфину. Он бывает у него раз в неделю. Они, кажется, крепко подружились после той победы на скачках, — Кара неодобрительно покачала головой.

— А что такого-то? — удивился я.

— Ты сюда зачем пришел? — вдруг спросила она.

— Эээ…

— Я в курсе, что ты у нас поживешь. Я о другом. Руари, ты знаешь, как я к этому отношусь, — она уперла руки в бока и притворилась строгой. — Сид вот дома не смеет, а у этого Эйфина…

— Они там пьют? — удивился я.

— Да. Удивительно, как Киар прошлый раз домой пришел.

Миг она смотрела на меня.

— Руари, если я налью тебе стаканчик, ты можешь припугнуть Эйфина? Чтобы Киар к нему больше не ходил.

— Ну… Три двойных «Феникса».

Она еще сомневалась, видимо внутренне борясь со своими принципами. Но потом кивнула. Опустошив третий стакан, я на нее долго смотрел.

— Даже не надейся, Руари! Больше ни капли!

— Да ладно тебе, Кара.

— Нет, — сказала она твердо и ушла к новому клиенту.

Я с минуту посидел на стуле. За стойкой я увидел лунный календарь, и, судя по всему, Кара просто забыла перевернуть страницу на новый месяц. Сид бы никогда не забыл. Я прислушался к себе. Зверского аппетита, какой я обычно испытывал на полнолуние, по-прежнему не было. От выпитого виски тоже не мутило, как от еды, что мне давал Фалви. И я решил, что та дрянь, которую вколол доктор Хэйс, больше не действует.