Шаг из тьмы 3 (СИ) - Орлов Олег. Страница 64

Лада всегда считала его самым добрым из индийцев, но вот, открылся ей совсем другой его лик, рациональный до безжалостности. Но то были ещё цветочки, ягодки пришли ко второму штурму. Последствия которого вышли ещё более ужасными. Она даже не могла представить сколько боли и страдания приносит война. Рубленные раны из которых приходилось выковыривать кольца кольчуг и волокна поддоспешника, раздробленные конечности которые приходилось буквально собирать по частям. Жуткая работа, такой концентрации человеческого страдания ей не доводилось ощущать никогда прежде.

Следующие дни суздальцы на на штурм не ходили, но усилили обстрел из пороков и луков. Причём, пороки били не только по стене, но и по городу. Лучники же, скрытые большими щитами, подбирались к самой стене и бросали стрелы через неё на улицы города. Куда попадёт. От такой войны раненных стало меньше, но теперь это были в основном женщины и дети. Монахи в госпитале роптали по поводу нового индийского оружия сжигающего людей и по поводу новой суздальской тактике по убийству мирных жителей. Владимир долго терпел, потом рявкнул один раз, «настало другое время и все последующие войны только такими и будут. Кому не нравиться, может продолбить лёд на Волхове и утопиться. Ибо сделать это куда проще, чем просто жизнь прожить».

Однако, это были далеко не все неприятности, среди самих индийцев намечался раскол. Что-то такое появилось ещё осенью, когда с Руси вернулся глава рода. Теперь же, между Алексеем и Олегом, ощутимо холодом веяло. Во что это противостояние выльется можно было только гадать, но ничего хорошего для всего рода оно принести не могло. А значит, обязательно отразиться и на всех их людях, что с ними ряд заключили. А значит и на ней и на её семье. Плохо.

Отношения испортились окончательно, когда на одном из советов приняли решение выйти за стены и дать суздальцам бой. Основной ударной силой должны были стать огнемёты, с которыми кроме работников кузни и самих индийцев никто не умел обращаться. Получалось, Алексей своих родичей на самое опасное место поставить решил, ведь вся рать суздальская только и будет мечтать, как огнемётчиков уничтожить. Уже ли почувствовал угрозу своей власти и решил от родичей избавиться? Мог ли он пойти на такое? Трудно сказать, но судя по тому, чему они их учили, мог.

Несмотря на появившиеся средь них разногласия, индийцы собрались и после продолжительной ругани измыслили как можно свои адские машины в поле использовать. А что переругались, это нормально, они новое дело завсегда с ругани начинают. Ненормально только то, что после работы она случайно стала невольной слушательницей одного неприятного разговора между Олегом и Алексеем. Слышала она только его окончание, но хватило и этого, чтоб понять, дело дрянь.

— Я не пойму, ты ради подобной ерунды готов рискнуть всеми нами? — это Олег, не просто говорит, а шипит.

— Готов, и это не ерунда, а один из поворотных моментов истории, после которого она покатилась, сам знаешь куда, — Алексей совершенно спокоен, — а риск вообще минимален.

— Мне странно слышать об этом от инженера из двадцать первого века. Внезапно ударился в религию? И кстати, по поводу рисков, коллективную ответственность никто не отменял.

— Вокруг полно ослов, соответственно, важность религии, — Алексей усмехнулся, — никто не отменял. Просто, с таких, как ты выразился, мелочей, начиналось падение русской цивилизации. Одну родину мы уже просрали, я не хочу, чтобы подобное повторилось и здесь. Тебе не кажется, что целый мир стоит любого риска?

— Твою то мать! — голос Олега просто сочиться ядом, — ты решил изменить мир. Хотя, мы оба знаем чем всё закончится, чип в башку и в стойло. А потом всё, скоты для Его замысла не нужны. Нам несказанно повезло покинуть умирающий мир, живи и радуйся, а не ищи на жопу приключений. Хотя, мне то что, развлекайся как душе угодно, единственное, нас не втягивай.

— А вот здесь ты ошибаешся, думаешь Он создавал мир для последующего уничтожения? Ты не прав, у Иоанна лишь один из вариантов будущего и я пытаюсь его не допустить.

— О как, ты и это знаешь, — после продолжительного молчания прошипел Олег, — глубоко копнул, жаль выводы сделал неправильные. Но я философские споры устраивать не собираюсь, я говорю нет.

— А знаешь, мне пофигу. Как я скажу, так и будет, я глава рода, для детишек безусловный авторитет, как бы они к тебе не относились, но мой приказ они выполнят. Если ты начнёшь агитацию, они всё равно выполнят, но в голове засядет мысль, что поступают неправильно, а сомнения могут их погубить. Средневековый менталитет, ни куда не денешся. Поэтому, сиди ровно и молчи в тряпочку, твоё мнение поэтому вопросу меня не интересует.

— Вот как? — Олег успокоился, — глава рода говоришь, это легко поправить.

— Не спорю, но уже поздно, если попытаешся меня остановить, город падёт.

— Сдаётся мне, ты окончательно с катушек съехал. Но в одном ты прав, не время для разборок, сочтёмся после войны, — бросил Олег и девушка услышала как хлопнула входная дверь и сказанные ему во след слова Алексея.

— Думаю не придётся.

Интересно, о каких мирах говорили братья? То, что о страшном суде, это понятно, вот только где? А что такое русская цивилизация? С каких мелочей может начаться её падение, если в прошлом году даны Руян захватили и Аркону с храмом Святовида сожгли, рассеяв по всему свету оставшуюся русь? Или он имел ввиду русь которая вокруг Киева живёт? Сама ссора из за чего, Алексей хочет их в каком-то деле использовать, а Олег тому противиться. Один считает это дело невероятно важным, второй глупостью. И что же получается, Алексей хочет апокалипсис предотвратить, а Олегу всё равно? По силам ли задачу взял на себя старший? Одни вопросы.

Причину размолвки между братьями и ответ на самый главный вопрос, она узнала следующим утром. Алексей собрал всех учеников и сообщил о том, что на днях новгородцы выйдут в поле и дадут бой суздальцам. Но перед тем, архиепископ решил устроить молебен и крестный ход, таким образом благословив горожан на битву. Этого допустить ни в коем случае нельзя. Просить благословения Создателя на убийство своих братьев по крови и вере, недопустимо. Дабы предотвратить это, им необходимо в ночь перед битвой пробраться в резиденцию архиепископа и подсыпать всем обитателям сонного зелья. Что ж, с причиной размолвки между братьями стало понятно, если они попадуться… страшно подумать что с ними всеми архиепископ сделает. Олегу на церковные дела плевать, кроме писания он и не знает ничего, ни службы, ни обрядов, даже смысла их не понимает. И теперь он боиться, не хочет благополучие своё, тяжким трудом заработанное, неразумным детям и случаю доверить. Значит и им, подвести индийцев никак нельзя. Если индийцы падут, ей с Ириной достанется больше всех.

К её огромному удивлению, выполнить дело порученное Алексеем оказалось совсем несложно. Все одели на себя туники с крестом, как у мирян состоящих в братстве Иисуса исцеляющего и спокойно прошли на подворье архиепископа. На них и внимания никто не обращал, символика братства уже примелькалась в городе, да и они сами по разной надобности бывали там не раз. Потом всё просто, зелье что выдал им Алексей нужно было подлить в питьё, а чтоб святоши выпили побольше, надо добавить им соли в кашу. Единственная сложность возникла с архиепископом. Неугомонный старец мало ел и мало спал, зато много работал, частенько пропуская общую трапезу. Но хуже всего то, что из всех напитков он предпочитал родниковую воду, а сонное зелье кислое с лёгкой горчинкой. Проблема. Перед комнатой архиепископа располагалось специальное помещение где сидели писцы со служками. Так просто к нему не попасть, всем, кроме неё. Не раз бывала у него по делам газеты и служки её знали. Значит, придётся ей самой занятся этим делом.

Несмотря на вражеское войско под стенами, никакой дополнительной охраны она не заметила, служки и писцы всё те же. Вошла, поприветствовала монахов, поинтересовалась, можно ли к владыке по делам газеты. Тот заглянул к архиепископу, когда вернулся обратно пригласил её. Войдя перекрестилась на иконы, поклонилась священнику.