Окровавленные руки (ЛП) - Форрест Аделаида. Страница 39

Я поспешила в одну из гостевых комнат наверху, заперлась и рухнула на кровать.

Я даже не могла пойти домой.

Двадцать четвертая

Айвори

Наши взаимодействия друг с другом были мимолетными в течение двух дней. Я работала на кухне. Он работал в своем кабинете. Мы ужинали в тишине. Он вернулся к работе, пока мы с Донателло убирались.

Затем я побежала в запасную спальню и заперлась там. Каким-то образом я проснулась в его объятиях в его постели на следующее утро оба дня. Как он маневрировал мной там, не разбудив меня, я, вероятно, никогда не узнаю. Как только я проснулась, он молча встал с кровати и приготовился, прежде чем снова зарыться в свой кабинет.

Я стояла на кухне, глядя на ингредиенты, разложенные передо мной, и готовясь к эксперименту, который собирался предпринять, когда крик Маттео эхом разнесся по всему дому.

— Мне плевать, что ты с ним делаешь! Просто убери его отсюда!

Я колебалась. Его офис был официально в моем списке мест, куда я не должна идти, но что- то было настолько надломленным в его голосе, когда он кричал, что мои ноги двигались сами по себе. Я свернула за угол, минуя людей, которые смотрели на меня в ужасе.

Мой взгляд остановился на кукле, как только я вошла в комнату.

Размером с детскую куклу, она выглядела так, будто действительно могла быть детской игрушкой.

Если бы вы только посмотрели на ее лицо.

И проигнорировала кружевную кофточку, украшавшую ее тело.

Мой взгляд метнулся к лоскутку красного кружева, лежавшему рядом с ней, в натуральную величину совпадающему с тем, что она носила.

— Айвори, — прошептал Маттео. — Возвращайся на кухню, Ангел.

Я бросила на него взгляд лишь на мгновение, прежде чем мой взгляд снова обратился к кукле. Ее глаза цвета морской волны были безжизненными и пустыми, окруженными кожей цвета слоновой кости и идеально уложенными каштановыми волосами. Ее щеки и нос были усеяны веснушками, и не нужно было быть гением, чтобы точно понять, на кого она должна была быть похожа.

— Что это такое?

— Иди, Айвори.

— Где ты это взял? — рявкнула я, не обращая внимания на сочувственный взгляд, который он на меня смотрел. Я достаточно хорошо знала Маттео, чтобы знать, когда он защищал меня, и выражение его лица было достаточным ответом на вопрос, откуда взялась кукла.

— Все убирайтесь нахер, — проворчал он, и кабинет моментально опустел. Дверь за ними закрылась, и Маттео подошел ко мне и поймал меня в свои объятия.

— Он не тронет тебя, — пробормотал он, словно пытаясь отвлечь меня от пропавшей куклы. Один из его охранников схватил его, когда он убегал из комнаты, несомненно, тот, кто напортачил и принес его в дом.

— Тео, — прошептала я, чувствуя себя обожженной от того, как эта кукла заставила меня покрыться мурашками.

Подняв меня на руки, я едва сопротивлялась, когда Маттео отнес меня к дивану и сел к себе на колени. Я уткнулась лицом в его шею, вдыхая знакомый запах и позволяя ему успокоить меня.

Что касается меня Маттео?

Я не могла быть рядом с ним и не желать его.

Всегда.

Вот почему я держалась от него на расстоянии. Я знала, что у меня нет самообладания, когда он касается его, и то, что я прижимаюсь к нему — чувствую, как он напрягается подо мной, когда я оседлала его бедра — только доказывает, что это чувство было взаимным.

Ничто не должно было быть сексуальным в тот момент. Не после того, как мне подарили жуткую куклу и нижнее белье от мужчины, к которому я не проявляла никакого интереса.

Но Маттео был другой историей.

Он всегда был. Я вырвалась из его шеи, прижавшись губами к его губам в потоке желания. Его руки подняли мое платье вверх по бедрам, а я потянулась к молнии его брюк.

Я хотела его.

Я нуждалась в нем.

И в тот момент я бы не сомневалась в этом.

Мне нужно было напоминание, что я жив.

Не просто вещь, которую можно использовать и выбросить, а настоящий, живой человек с чувствами и мыслями. Мне нужно было существовать, и Маттео был самым большим выбросом адреналина, который у меня когда-либо был.

Я освободила его от штанов, поглаживая его, когда он сдвинул мои трусики в сторону. Поднявшись, я ударила его по входу и шлепнул на него так сильно, что он застонал.

— Полегче, Ангел.

Он знал так же хорошо, как и я, что взять его, даже с прелюдией, было нелегким делом. Взять его без подготовки после нулевого секса в течение двух дней было просто глупо.

Но мне нужна была эта боль, ощущение разрыва изнутри.

Мне нужно было, чтобы мое тело соответствовало тому, что он сделал с моим сердцем. К моей душе.

Мне нужно было, чтобы он понял, что он сделал со мной, и я не была настолько глупа, чтобы думать, что когда-либо причиню Маттео боль, как он сделал мне. У него должно быть сердце, чтобы это стало возможным.

Его руки на моих бедрах пытались удержать меня, но я оттолкнула его и быстро покачала бедрами взад и вперед. Я знала, что мой темп был бешеным. Я знала, что веду себя как сумасшедшая, когда использовала его, но мне было все равно.

В конце концов, он успокоился, по-видимому, почувствовав, что мне нужно именно то, что я принимаю. Он снова положил руки мне на бедра и скользнул ими вверх и под ткань моего платья, не останавливая и не подбадривая меня, а просто желая прикоснуться к моей коже.

Я преследовала свой оргазм, наслаждаясь тем, как мой клитор терся о его лобковую кость в этой позе, и чувствуя, что, может быть, только может быть, на мгновение я за что-то отвечаю. Мои руки на его груди удержались, когда я взорвалась оргазмом, дрожа вокруг него и чувствуя, как он находит во мне собственное освобождение.

Я не позволила близости наших одновременных оргазмов коснуться меня. Не так, как обычно.

Как только я отдышалась, я встала и расправила платье.

— Айвори, — прошептал он, потянувшись ко мне. Что-то в выражении моего лица, казалось, заставило его помрачнеть.

Я знала, что он видел, когда смотрел на меня. Чего-то, чего я ожидала, я не смогла достичь с того момента, как он вернулся в мою жизнь.

Но в тот момент?

Я была в безопасности в своих стенах.

Даже Маттео Белланди не мог меня тронуть.

Я повернулась и вышла из комнаты, пошла в комнату для гостей и приняла душ, чтобы очистить себя. Маттео не стал следовать за мной.

✽✽✽

В течение нескольких дней расстояние между Маттео и мной оставалось твердым, как пустота. Я заканчивала каждый день с ним внутри меня, несмотря на это, с тем, что он пытался вытолкнуть меня из моей раковины интимностью секса и ощущениями, которые только он мог вырвать из моего тела.

Но это то, что касается секса. Это могло быть интимным только в том случае, если я позволяла ему прикасаться не только к моему телу, а после того, как он предал меня, этого не происходило.

Впервые в жизни мне казалось, что мое сердце в безопасности от Маттео.

Я ненавидела это.

Это должно было быть утешением, должно было убедить меня, что я уйду невредимой, когда он решит, что покончил со мной. Вместо этого мне просто стало холодно.

Один.

Очередной раз.

Так что, когда Маттео предложил мне пойти в Indulgence с Сэди, пока он будет заниматься кое-какими делами с Лино, я ухватилась за этот шанс. Я отчаянно хотела выбраться из этого дома, отчаянно хотела обрести хоть какое-то подобие свободы. Поход на танцы с моим другом был долгожданным изменением.

Я не всегда ожидала, что Маттео окружит меня охраной.

Я никогда не ожидала, что окажусь в ловушке в VIP-зоне, где он сможет наблюдать за мной из своей башни офиса.

Я решила прямо тогда и там, наблюдая, что я действительно, действительно ненавижу любые офисы, в которых есть дело с Маттео. Наблюдая, как брюнетки за брюнетками поднимаются по ступенькам и ведут себя так, как будто она имеет право на Маттео, слушая, как они говорят Саймону, что он хотел бы их увидеть.