Золотая ловушка - Ламур Луис. Страница 8

Через год после того, как убили отца, кто-то из них пытался приударить за моей ма, но она быстро их отвадила.

На рассвете следующего дня, натягивая сапоги, я услышал стук топора и, выглянув за занавеску, увидел Райли, а рядом с ним — кучу дров. Он, безусловно, умел держать в руках топор, но больше всего меня удивило то, что он вообще взялся за это дело. Ведь большинство ковбоев убеждены, что их обязанность — только ездить верхом, и потому отказываются от всякой другой работы, не желают даже забивать колья.

В этот день с утра все ладилось, и мы выехали из дому на час раньше, чем мне когда-либо удавалось при Эде и Джонни, и к полудню уже согнали в долину семьдесят голов, вот только молодняка действительно оказалось совсем мало. Кто бы ни был этот человек, я сразу понял, что нанял настоящего работника. Он ездил на отцовском гнедом мерине и прекрасно управлял норовистой лошадью, а также здорово пользовался арканом.

В следующие три дня мы трудились как одержимые. Райли вставал чуть свет и не слезал с лошади допоздна, а я, как хозяин, не мог от него отставать. Так мы работали только с отцом — наравне, во всем помогая друг другу. Я даже представить себе не мог, чтобы человек так быстро освоился с новым местом. Время от времени, поднявшись на вершину какого-нибудь холма, он останавливался и долго вглядывался в даль, как бы изучая окрестности. Иногда задавал какой-нибудь вопрос, но чаще просто смотрел.

На третий день мы развели небольшой костерок, чтобы сварить кофе, и стали разворачивать еду, которую приготовила нам ма.

— Ты говорил, что твоего отца убили. Как это произошло?

— Мы с матерью этого не видели. Па ездил к Куперам по каким-то делам, а потом вернулся в город, чтобы купить для матери что-то из платья и припасов. Когда он привязывал мешок к седлу, к нему пристал какой-то незнакомец; у них завязалась ссора, и парень застрелил отца.

— А что, он не имел оружия?

— Имел, сэр. Па всегда носил с собой револьвер, только не для того, чтобы стрелять в людей. Он мог убить воровку лисицу или лошадь, которая его сбросила, а у него застряла нога в стремени.

— Ты, случайно, не слышал, как звали того незнакомца?

— Слышал, сэр. Его звали Кэд Миллер.

В тот день к нашему костру вдруг явились Эд Шифрин и Джонни Лофтус. Я очень удивился их визиту, поскольку они никогда не заезжали так далеко — это случалось, только если они работали у нас, но тем не менее сейчас они спустились в долину, как раз когда мы только что потушили костер.

Райли услышал их раньше, чем я: он смотрел в сторону гор, словно ожидая кого-то другого. Особенно внимательно всматривался в деревья и камни, за которыми мог спрятаться человек.

У обоих за поясом торчали револьверы. Что до Райли, если у него и было оружие, то широкая куртка из воловьей кожи как раз его прикрывала, и я не мог ничего разглядеть. Однако в тот момент я не думал о том, вооружен ли он. Эта мысль пришла мне в голову позже.

— Ты все еще здесь? — спросил Шифрин. Его тон свидетельствовал о том, что он ищет ссоры. — А я думал, что ты уже давно смотался отсюда.

— А мне тут нравится, — ответил Райли приятным светским тоном. — Здесь красивые места и люди славные. Правда, коров не так много, как можно предположить, но все они тучные.

— Что ты имеешь в виду? Почему это коров не так много?

— Следовало, наверное, сказать: не коров, а телят. Не так много телят, как можно было ожидать, но вот когда мы соберем весь скот и загоним коров в коррали, тогда и выясним, куда они девались.

Шифрин посмотрел на Джонни:

— А как насчет щенка?

Джонни пожал плечами:

— Черт с ним, со щенком.

Я ничего не понял из этого обмена репликами, а вот Райли, по-видимому, догадался.

— Я бы на вашем месте, — заявил он, — точно выяснил, чего хочет Купер. Вы уверены, что ему нужно именно это? Насчет парня и вообще.

— Куда ты клонишь?

— Вы что-то не то затеяли. Вам не удастся сделать так, чтобы это выглядело естественно. Парень-то ведь безоружен. Нет, ребята, вы не знаете, как творятся такие дела.

— Может, ты лучше знаешь? — угрожающе осведомился Шифрин.

— Пайк Купер. Именно так его звали в прежние времена. Он никогда не рассказывал, почему ему пришлось уехать из округа Пайк, что в Миссури? Очень интересная история.

То, как свободно говорил Райли, встревожило этих парней. Они уже не чувствовали себя так уверенно, как поначалу.

— И раз уж мы об этом заговорили, пусть-ка он вам поведает, почему вообще покинул Штаты.

Ни тот, ни другой, по-видимому, не знали, как поступить. То, что Райли, как оказалось, знаком с Купером, их насторожило, и Джонни забеспокоился. Он то и дело посматривал на меня, но я не опускал головы и смотрел прямо ему в глаза, и это тоже ему не нравилось.

— Спросите, спросите его об этом. А еще скажите, чтобы не посылал сопляков, когда речь идет о мужском деле.

— Что ты хочешь сказать? — взвился Шифрин.

Его мощная фигура приняла угрожающий вид. Он старался казаться по-настоящему крутым парнем. Обычно этот фокус ему удавался, но почему-то сейчас, когда пришлось встать лицом к лицу с Райли, он уже не выглядел ни большим, ни крутым.

— Это означает: убирайтесь-ка вы отсюда и дуйте без остановки, пока не приедете к Пайку Куперу. А Пайку скажите, если он задумал грязное дело, пусть и пачкается сам.

Парни не знали, как им поступить. Они собирались действовать решительно, даже попытались, однако на Райли это не произвело никакого впечатления. Они явились, чтобы затеять ссору, но теперь ни тот, ни другой не решались начать, боясь, как бы не остаться в дураках. А может, все дело в том, что Райли нисколько не беспокоился? Оба они считали, что у Райли есть еще кое-что в запасе.

— Будь уверен, он так и сделает, — со злостью бросил Джонни. — Купер сам займется тобой, вот увидишь.

Они уехали; Райли молча наблюдал за тем, как два всадника спускались по склону, а потом предложил:

— Давай-ка возвращаться домой на ранчо, Том. Я понимаю, что еще не время. Но нам лучше находиться дома, когда явится Купер.

— Он не явится. Мистер Купер куда-нибудь ездит только тогда, когда сам того пожелает.

— Обязательно приедет, — заверил Райли, — разве что сначала пошлет Кэда Миллера.

Когда он произнес это имя, я посмотрел на него с удивлением:

— Но ведь это тот самый человек, который убил моего отца!

Мы поужинали тихо и спокойно. А поскольку вернулись раньше обычного, Райли, используя последний светлый час, оставшийся до захода солнца, занялся починкой ворот, которые расшатались. Он принадлежал к тому типу людей, которые не любят сидеть сложа руки.

За ужином он сказал моей ма:

— Благодарю вас, мэм, я горжусь тем, что мне пришлось у вас работать.

Ма покраснела.

На следующее утро она вышла к завтраку нарядная, собиралась ехать в город. Мне она заметила только:

— Твой отец учил тебя крепко стоять за то, что ты считаешь правильным. И еще — хранить верность друзьям.

В городе везде толпился народ. Кто-то что-то прослышал, и люди, чтобы не пропустить самое интересное, старались находиться на улицах или в лавках; всех даже перестали волновать домашние заботы.

Когда мы ставили нашу повозку у старика Тейлора, он нагнулся ко мне и прошептал:

— Передай своему приятелю, что в городе появился Кэд Миллер.

Ма услышала и резко повернулась в его сторону:

— Как он выглядит?

Тейлор колебался, нервно переминаясь с ноги на ногу. Он не решался заговорить, не зная, зачем матери это понадобилось.

— Я задала вам вопрос, мистер Тейлор. Вы, кажется, дружили с моим мужем?

— Э-э-э… это верно, мэм. Был его другом. Полагаю, я и ваш друг тоже.

— Совершенно верно. А теперь говорите.

И он ей описал Миллера.

Стояло теплое тихое утро. Я остался возле отеля, а ма отправилась покупать какие-то женские штучки, которые неловко выбирать при мужчине.

На скамьях перед отелем я не нашел ни одного свободного места, так что стоял, прислонившись к стене дома на углу соседнего переулка. Минуту спустя за углом того самого дома, в переулке, появился Райли, и я услышал его шепот: