Тайна серого кардинала, или Как я стала злодейкой (СИ) - Слави Екатерина. Страница 18

— Если ты считаешь нужным остаться, я не буду препятствовать. В конце концов, я позвала тебя сюда, потому что мне нужен рядом кто-то, кому я смогу доверять. Обещаю, я сделаю все, чтобы защитить Рикара.

Мать воров мягко улыбнулась и только кивнула в ответ — нам были не нужны лишние слова. Почти сразу посерьезнев, она сменила тему:

— Тайге ищет тебя с того дня, как ты исчезла из тюрьмы.

— Ты ему ничего не сказала? — насторожилась я.

Женщина покачала головой.

— Подумала, если ты захочешь дать ему знать, где ты — сделаешь это сама.

Я облегченно выдохнула.

— Хорошо. Будет лучше, если он не найдет меня. Для него же лучше. Я не хочу, чтобы с Тайге что-то случилось. В свое время он спас меня, я в долгу перед ним, и о долге своем не забуду. Если для того чтобы сохранить ему жизнь, мне нужно никогда с ним больше не встречаться, то так тому и быть.

— Боюсь, Тайге думает иначе, Кло. Ты знаешь, как он упрям. И знаешь, что он не забудет о тебе просто так. Он не перестанет искать тебя.

— Он не сможет меня найти, — мой тон стал холодным. — Я больше не та, кем была. Теперь я Клодия де Саар, дочь барона Арне де Саара. Я буду представлена ко двору, Лурдис. А королевский двор и воровское дно — слишком далеки друг от друга. Тайге упрям, я знаю, но в конце концов он сдастся, когда поймет тщетность своих поисков. Только ты можешь подсказать ему, где я.

Лурдис качнула головой.

— Я не сделаю этого. Не сделаю ничего, что может навредить тебе, Кло. Мне ты можешь доверять. Твои тайны я буду хранить бережнее, чем свои.

Я слабо улыбнулась.

— Наверное, это эгоистично, но по правде сказать, я рада, что ты здесь. Мне страшно быть совсем одной.

Оставив сына, Лурдис подошла ко мне и погладила по волосам. Сказала, понизив голос:

— Это правильно, Кло. Человек слаб, когда он совсем один. Но теперь я рядом с тобой — и ты справишься со всем, что задумала. А я тебе помогу. Знай, Кло, ты можешь на меня рассчитывать. Я сделаю все, что ты мне скажешь. Всё.

В этот момент на мои глаза навернулись слезы. Захотелось уткнуться лицом в плечо Лурдис, как когда-то я пряталась на плече у своей матери.

Но я сдержалась. Это была минутная слабость, а слабостей я больше себе позволить не могла.

Я больше не та девочка, которая бежала за защитой к матери. А Лурдис не моя мать. Моя мать казнена по навету — без права на отсрочку, без возможности опровергнуть вероломный указ.

Мы с Лурдис были союзниками. Она хотела защитить от худшей доли своего сына, а я хотела вернуть то, что у меня забрали, и отомстить.

И мы обе ради своих целей были готовы пойти на все.

Глава 12. ЗАГОВОРЩИКИ

Под рукавом ощущалось скольжение.

Что-то как будто едва осязаемо ползало по коже вокруг предплечья левой руки. Но каждый раз, откидывая рукав и осматривая руку, я ничего не обнаруживала.

«Проклятый магистр! — мысленно негодовала я. — Что ты надел мне на руку? Что это за браслет такой, который способен проникнуть под кожу?»

Полагаю, этот дьявол все предусмотрел и избавиться от браслета будет невероятно сложно. Если вообще возможно. Но это скольжение… Как будто по руке ползает тоненькая невидимая змейка. Терпеть — настоящая пытка. Но пока я не найду способ избавиться от браслета, нужно привыкнуть и не обращать внимания — нельзя позволить Тариену Гриму вывести меня из равновесия.

Я опустила рукав, спрятав руку, и подняла глаза. Однако у барона де Саара был красивый парк. В частности, он очевидно был большим ценителем берсо.

Низеньких арочных галерей из металлических каркасов, заросших липами, плетистыми розами, древогубцем или девичьим виноградом, у него было несколько. Прогуливаясь в тени одной из них, я на какое-то время даже почувствовала умиротворение. Любила ли настоящая Клодия де Саар гулять по этим зеленым тоннелям? Чувствовала ли она себя здесь в безопасности? Любила ли этот парк и замок своего отца? Любила ли она своего отца?

Образ юной девушки на алтаре, чей отец заставляет ее подчиниться, предаваясь пороку, снова и снова возвращал меня к этому вопросу.

До ушей вдруг донесся неожиданный звук.

— Карета? — удивилась я.

Подойдя к каркасу берсо, сквозь прорехи в зарослях граба увидела запряженную двумя соловыми лошадьми, карету. Она ехала по парковой дорожке чуть ниже возвышения, где я находилась.

Легкая какофония звуков заставила меня посмотреть в другом направлении. Навстречу карете верхом на вороном скакуне торопился барон де Саар собственной персоной.

— У барона тайная встреча?

Эта мысль пришла в голову невольно. Если бы это был официальный визит, карета подъехала бы к замку. Но барон встречался с кем-то здесь, в отдаленной части парка.

Карета остановилась, а барон спешился. Кучер спрыгнул с козел, открыл дверцу, и я заинтересованно хмыкнула, когда из кареты вышла дама.

Далеко не юная тэлли, она тем не менее была определенно моложе барона и обладала незаурядной внешностью. Пронзительная зелень глаз, высокие скулы, тонкие изящные губы и густые дерзко-огненные волосы, рассыпанные по плечам — она притягивала взгляд против воли.

Заметив спешащего к ней хозяина, дама улыбнулась и двинулась ему навстречу.

— Арне, — с придыханием произнесла она глубоким грудным голосом.

Опустив лысую голову, немолодой барон прильнул губами к руке гостьи и надолго застыл, будто не в силах оторваться.

— Зачем ты попросила о встрече, Гвеневер? Мы рискуем! — прошептал он со смесью недовольства и опаски. — Я ведь просил тебя, пока здесь гостит этот человек, а с ним девка, которую он привел, нам не стоит встречаться.

Но гостью не смутил его тон — уверенная, полная ликования улыбка, не сходила с ее лица.

— Не торопись ругать меня, милый Арне, — тягуче произнесла она и ласково скользнула рукой по щеке барона. — Я принесла новость, которая обрадует тебя.

Когда-то моя матушка учила меня, что подслушивать нехорошо. Но, возможно, за свои принципы она поплатилась жизнью.

Я собиралась попрать любые принципы, которые не несли мне выгоды.

«Извини, матушка, — подумала я, наблюдая сквозь листву за бароном и его гостьей, оставаясь при этом незамеченной. — Но я намерена подслушивать. Сейчас и впредь».

— О чем ты, Гвеневер?

Женщина прильнула к барону всем телом, обхватив его лицо ладонями, и зашептала:

— Пусть тебя не волнует голодранка, которую маг навязывает тебе в дочери. Мы избавимся от нее при первой же возможности.

— Мы не можем от нее избавиться, Гвеневер! — зашипел на нее барон. — Нам лучше не навлекать на себя гнев Тариена Грима. Мне претит мысль о том, что по моему замку разгуливает грязная воровка. Не представляю, как магистр собирается сделать из нее благородную тэлли — она настолько вульгарна, что сразу видна плебейская кровь. Наверняка ее мать была такой же воровкой и родила ее от первого встречного в каком-нибудь воровском притоне. Но как бы невыносимо это ни было, лучше пусть магистр остается моим покровителем — как враг он слишком опасен.

«Как ты смеешь, барон? — мрачно смотрела я на него. — Мой род намного благороднее и древнее твоего».

Услышь только что произнесенные слова мои отец и мать, герцог и герцогиня де Фракиз, каким унижением это стало бы для них?

«Тебе стоило бы вырвать язык за твои слова, барон, — впиваясь в него недобрым взглядом, подумала я. — Но кто знает, может, мне еще представиться такая возможность».

Рыжая Гвеневер тем временем потянулась к барону, словно собиралась его поцеловать, но вместо этого зашептала:

— Нам будет не страшен магистр, если у нас будет другой покровитель, дорогой.

Барон сглотнул, словно соблазненный прелестями льнущей к нему женщины, но заставил себя не поддаваться чарам.

— Неужели ты говоришь о…

— О нем! — почти в губы барона выдохнула его гостья. — О волке!

«О волке?» — Я озадаченно нахмурилась, а барон, словно бы разозлившись, отнял от лица ладони женщины.