Последний шанс (ЛП) - Руиз Сара Грандер. Страница 30

— Извини, — выдавливаю я, наконец. — Я не хотела ещё больше всё усложнять.

— Знаю, что не хотела, — говорит он. Вздохнув, он достает свой телефон. — Почему бы тебе не начать прибирать этот долбаный беспорядок, а я пока позову подмогу.

— Хорошо.

Моё эмоциональное состояние меняется с "Вот дерьмо, как же неловко" на "Это моя самая худшая идея, и теперь все будут втайне меня ненавидеть".

Первой приходит Нина. Как только она заходит в дверь, она поворачивается ко мне и говорит:

— Готова признать, ты очень амбициозна.

Затем появляется Рошин, а сразу за ней — Ифа вместе с одним из сыновей. Олли исчезает на кухне, а все остальные начинают носиться по пабу, следуя указаниям Нины. Нина включает свой плейлист, который она назвала "Прибирайся, сучка!", и, несмотря на мой большой косяк, всем как будто даже весело, включая сына Ифы, который не похож на человека, который просыпается раньше полудня по своей воле.

За пятнадцать минут до нашего предполагаемого открытия, Олли выходит из кухни и обводит помещение взглядом. Он подходит к тому месту, где я вот уже пять минут пытаюсь повесить самую большую картину Джека. Мне казалось, что три минуты назад она висела прямо, но Нина убедила меня в том, что это не так. В итоге, когда я решаю, что больше не могу её держать, Нина кричит:

— Вот так! Не двигайся!

И я делаю шаг назад, чтобы случайно её не сдвинуть.

Олли приобнимает Нину рукой за плечи.

— Хорошая работа, котёночек. Сколько вам ещё нужно времени?

Нина осматривает паб и морщится. Рошин украсила большую часть своей половины паба. Ифа и её сын на другом конце помещения вешают гирлянду над входом в игровую комнату, которую мы вообще не трогали и которая сейчас заполнена книгами, потому что нет ничего лучше игровой комнаты, которая также является библиотекой. А в особенности, когда владелец паба такой рьяный библиофил.

— Ещё час или два, — говорит она. — Как минимум.

Олли вздыхает.

— Ладно, тогда нам нужно отложить открытие.

Нина пожимает плечами.

— Хотя бы до того момента, пока мы не закончим с основным залом. Мы можем поработать со смежными помещениями после того, как запустим посетителей.

Олли поворачивается ко мне.

— Почему бы тебе не сделать пост и не сообщить всем, что мы сегодня откроемся позже? — говорит он.

Мне требуется всё моё самообладание, чтобы не разрыдаться от расстройства на глазах у Нины и Олли. Я киваю и сажусь за ближайший стол, радуясь тому, что теперь у меня есть предлог опустить голову.

Я смотрю на телефон, но слёзы застилают мне глаза, поэтому я даже не могу выполнить это простое задание, которое поручил мне Олли. Мне уже всё равно. Я тут же вспоминаю обо всех тех проблемах, которые вызвал мой СДВГ. Потеря клиентов. Долги по счетам. Запасные зарядки для телефонов. Потраченное время на поиск вещей. Ощущение того, что я маленький ребёнок. Что все остальные по-настоящему взрослые, а я только притворяюсь. Расстройство из-за того, что я не в силах выполнять простые, повседневные действия, доступные большинству людей. Такие как стирка или звонки по телефону, или способность вовремя достать еду из морозилки на обед. Это и пропущенные сроки, и как следствие — упущенные возможности. И разорванные отношения. Ведь люди думают, что я ленивая и эгоистичная. Что мне всё побоку. Да я и сама считаю себя ленивой и эгоистичной, хотя я знаю, что мне не всё равно.

Я слышу, как кто-то садится напротив меня.

— Что случилось? — спрашивает Нина.

— Ничего, — говорю я, отказываясь взглянуть на неё.

— Определённо что-то случилось, — говорит Нина. — Ты выглядишь так, словно тебя затравил твой собственный телефон или что-то типа того.

Я вытираю слёзы рукавом худи, после чего поднимаю глаза на Нину.

— Ох, дорогая, — говорит она, увидев моё лицо. — Тебя, и правда, кто-то затравил в Интернете?

Я издаю невольный смешок. Мне не нравится, что я так сильно люблю это место. Так сильно люблю этих нелепых людей. И я ненавижу то, что мои ошибки повлияли на их бизнес и испортили всем день.

— Нет, я…

Я смотрю в потолок и начинаю моргать, чтобы отогнать слёзы. Когда я, наконец, снова обретаю способность говорить, я произношу полушепотом:

— Мне очень-очень жаль. Я не думала… Я хотела помочь.

Я вздыхаю и смотрю на свои руки.

— Я говорила Джеку, что я в полном раздрае. Он меня не послушал.

— Ага, ты в полном раздрае, — говорит Нина.

Её слова удивляют меня, поэтому я поднимаю на неё глаза, и её по обыкновению суровое выражение лица смягчается, а на лице появляется улыбка.

— Так же, как я. И Олливер, если уж на то пошло. Клянусь, этот мужчина никогда не может поставить свою обувь аккуратно. Я хочу сказать, что все пребывают в некотором хаосе. Просто в твоём случае хаос проявляется в буквальном смысле. Но, поверь мне, это даже лучше.

Я начинаю теребить телефон.

— Не знаю.

— Ну, а я знаю. По части создания хаоса в головах — я королева. Знаю, ты удивлена.

Неожиданно на стол запрыгивает Себастьян, и пугает нас обеих. Он смотрит на Нину, затем на меня, после чего перемещается со стола ко мне на колени. Я начинаю почёсывать его между ушами.

Нина глядит на Себастьяна.

— Видишь? Даже кот это знает. И если уж на то пошло, я думаю, что Джеку понравится новое оформление паба, когда он его увидит… но если не понравится… не принимай это на свой счёт, ладно? Дело не в тебе.

Я встречаюсь с ней глазами. На её лице отражается искреннее беспокойство. И там также проглядывает грусть, которую я никогда раньше не видела.

— А теперь, — говорит Нина и хлопает обеими руками по столешнице, чем заставляет нас с Себастьяном подпрыгнуть. — Вернёмся к работе. Нам ещё многое нужно убрать.

Нина уходит, бормоча что-то себе под нос про гирлянду. А я заканчиваю сочинять пост о более позднем открытии паба и думаю про Джека. Я всю ночь представляла, как он будет рад и удивлён, увидев преображение паба. Я даже не думала, что всё может быть иначе, хотя, конечно, это не исключено. Джек сам рассказывал мне о том, что ему плохо даются изменения в пабе.

Но он определённо будет удивлён.

Себастьян мурлычет у меня на коленях, словно пытается меня подбодрить, но это не помогает.

И у меня появляется тревожное чувство, что моя гениальная идея, может обернуться ещё большей катастрофой.

Глава 12

Джек

Когда я, наконец, приезжаю в "Ирландец", я решаю, что каким-то образом ошибся дверью. Паб почти невозможно узнать. Все чёрно-белые фотографии исчезли, а на их месте появились картины — большинство из них — мои, но не все. Фотографии. Вырезки из газет. Атрибутика с логотипами "Гинесса", "Мёрфис" и "Бимиш"¹³. А ещё десятки вещей, которые я пока не идентифицировал.

В течение нескольких недель Рэйн собирала вещи. Каждую субботу она ходила с Ниной по барахолкам. Даже посетители поучаствовали в этом. Они откапывали вещи в своих кладовых или скупали на распродажах. Зайдя внутрь, они сразу же начинали искать Рэйн. И с каждым днём посетителей становилось всё больше, причём многие из них приходили сюда из-за того, что периодически встречали её где-то или по её приглашению.

Так что у меня было полно времени, чтобы подготовиться ко всему этому. Но я не ожидал прийти сюда сегодня вечером и обнаружить совершенно другой паб. Она, наверное, не спала всю ночь, чтобы всё это провернуть. Либо ей помогли. Я не знаю ни единого человека в Кобе, который не согласился бы ей помочь.

Стены заполнены картинами, но всё, что я ощущаю, это отсутствие тех фотографий. Я осматриваю паб в поисках Рэйн, но не вижу её. В пабе полно народу. Здесь не было столько людей со времён папиных похорон.

Какая-то парочка сидит за ближайшим столом. И рядом с их полупустыми тарелками лежит нож.

А вдруг ты возьмёшь его и неожиданно пырнёшь кого-нибудь? Никто даже не успеет тебя остановить.