Ваше Сиятельство 9 (СИ) - Моури Эрли. Страница 2

— Оль, уйди скорее в каюту! Если есть спасательный жилет — надень! — крикнул я, стараясь быть громче ревущего ветра.

Я понимал, что сказанное для Ковалевской, никак не поможет ей. Но хотя бы чем-то отвлечь мою невесту было необходимо. Пусть чем-то займется, поищет спасательный жилет в каюте. Пусть у нее останется капля надежды. Хотя бы в последние минуты пусть укроется от разбушевавшейся стихии.

— О, если бы я мог убить тебя так, чтобы ты никогда больше не появился ни в одном из миров! Но ты родишься снова, Астерий! Ты — неуязвимый негодяй, вот что меня печалит! Но я постараюсь доставить тебе перед смертью больше боли. Такой боли, которую ты принес в мое сердце, убив моего сына! — ревел вместе с ветром разгневанный бог.

— Ты прекрасно знаешь, я его не убивал! Полифем сам упал со скалы, в погоне за нами и жажде убить нас! — воскликнул я, стараясь потянуть время, и придумать хотя бы что-то, способное спасти Ольгу.

— О, нет!.. Ты все это устроил! Именно, ты, коварный Астерий! Ты нашептал Одиссею как ослепить мое дитя! Убил его, не кто-то другой, а именно ты! — прорычал он, наклонившись к нашему катеру.

Ветер начал стихать и улеглись волны. Мы были у ног великого бога, возвышавшегося точно скала.

— Если бы я этого не сделал, твой сын съел бы нас как овечек. Мы с Одиссеем лишь защищали свою жизнь, — ответил я. На ум пришло, что у меня хватит сил: заключить себя и Ольгу в «Сферу Дьянко», но это лишь отсрочило бы нашу гибель. О, если бы у меня было хотя бы половина моего магического ресурса, разговор с Посейдоном был бы совсем иным. Я бы использовал «Туам латс флум» — остановил бы время и успел сделать с Посейдоном то, что недавно сделал с Яотлом! Да, это было бы намного сложнее, но я бы смог. Однако сейчас я был воином, лишенным оружия и брони.

— Я убью первой ту, кого ты любишь! Только боль для твоего сердца достойное наказание для тебя! А тебе я не дам умереть быстро! — проревел он и повернул голову на свечение невысоко над волнами. Оно было столь ярким, что соперничало с закатом.

— Ты представляешь, какова будет моя месть потом, когда я окажусь без тела⁈ — воскликнул я, едва мое сердце забилось вновь после его слов. — Я не оставлю в живых ни одного существа близкого тебе! Я сделаю с тобой…

Договорить свои угрозы я не успел: свечение превратилось в божественный портал. Свечение уплотнилось, принимая форму огромного миндального зерна, вспыхнуло еще ярче. Из него появился силуэт богини. В следующий миг, я понял, что это Гера.

— Прошу, оставь его ради меня! — воскликнула Величайшая, не переходя в земное тело, оставаясь равной огромному росту Посейдона.

Владыка Морей повернулся к ней. Глаза его засветились, губы тронула улыбка и он произнес уже не так громогласно:

— Как это неожиданно, сестра! Желаешь вступиться за Астерия? Я бы на твоем месте желал ему смерти, горячее, чем того хочется мне! Зачем он тебе, после всего того, что он сделал с тобой? Ведь я знаю о твоих бедах. Твоя власть в Небесном Доме пошатнулась не без его стараний.

— Разве можешь ты упрекнуть меня в глупости или недальновидности, брат? Нельзя в себе носить гнев вечно. Нельзя жить им тысячи лет. Мудрый бог умеет не множить число врагов, а превращать врагов в друзей. Найди в себе силы отпустить былое. Постарайся мыслить не горечью из прошлого, а тем, что есть сегодня и что может стать! Ты же знаешь, какие потрясения происходят на Небесах? — едва касаясь стопами воды, Гера подошла к Посейдону.

— Наслышан. Безумные проделки Афины и Артемиды. Пусть Громовержец накажет их со всей строгостью! Хотя меня это мало касается. Дом Перуна мне противен. И скажу: верх несправедливости, что Вечная Книга у твоего супруга. Еще больше несправедливости в том, что ты стала его женой, — Держатель Вод поднял взгляд к облаку, наползавшему с севера. — Но если не вспоминать прошлое, то даже сегодня есть повод наказать Астерия. Яотл будем мне благодарен, когда возродится.

— Очень тебя прошу, ради меня, не тронь его! Посейдон, посмотри на меня! Посмотри! — Гера миролюбиво улыбнулась ему. — Я же тебя редко о чем прошу. Сейчас прошу! И вспомни, как я помогала тебе много раз! Много раз, вопреки воле Зевса, сама рискуя попасть в его немилость!

— Сестра, ты, как всегда, хитра. Помогала — это да! — Владыка Вод усмехнулся. — И всякий раз извлекала из этого много пользы. Ты же никогда и ничего не делала для меня просто так, — темно-зеленый взгляд Посейдона подобрел и стал лукавым. — Может быть мне стоит уподобиться тебе? Как сильно он тебе нужен? — Владыка Вод поднял трезубец, указывая на наш катер.

— Очень нужен! Прошу, будь великодушен, отпусти! Отпусти куда-нибудь на сушу, хотя бы до тех островов, — Гера махнула рукой на юго-восток.

— Интересно ты говоришь! — Посейдон рассмеялся, тряся седой бородой. — Ради тебя? Хитрая Гера, что предложишь взамен? Что можешь дать мне сейчас кроме обещаний?

— Что ты хочешь, Держатель? — богиня нахмурилась, поглядывая на меня.

Я же, встретившись с ней взглядом, благодарно кивнул и прошептал:

— Спаси хотя бы Ольгу. Клянусь, величайшая, я исполню, что пожелаешь! — конечно, она слышала даже мой шепот, который затерялся в плеске волн.

Тут же я подумал, что она, скорее всего, запросит сделать так, чтобы римское пророчество не сбылось и место возле Перуна осталось за ней, но не за Лето. Что ж, я и раньше думал над этим, и я готов подыграть Гере. Хотя Артемиде это очень не понравится, Небесная Охотница должна понять мой непростой выбор и не сердиться на меня.

— Вот, что сестра. Ты знаешь, чего я желал раньше. Я желал, а ты всегда ускользала. Готов поменять его на тебя. Отпускаю его на ночь на острова, но ты эту ночь проведешь со мной. И все будет, как я пожелаю. Идет? — Посейдон, победно глядя на жену Громовержца, взял ее за руку.

— И слухи могут долететь до Перуна. Я очень рискую, брат. Великая жертва ради Астерия? — Гера снова повернулась ко мне.

К моему удивлению, на ее губах играла улыбка — мечтательная улыбка богини, которая будто заранее знала, что будет именно так. Надежда, что мы выйдем живыми даже их этого приключения, во мне окрепла. Я обернулся: Ольга бледная, напуганная, выглядывала из каюты, вцепившись побелевшими пальцами в поручень.

— Я согласна, — кротко сказала супруга Перуна, опустив взгляд. Кротость для Геры, это так же странно, как милосердие для голодной волчицы.

— Моя дорогая! — громогласно расхохотался Посейдон. Трезубец исчез из его рук. Он схватил Величайшую как самую желанную добычу. Океан закипел под ними, и они исчезли в пучине.

— Саш… — простонала Ковалевская. — Мы спасены или я что-то не верно понимаю?

Я не успел ответить: налетела волна, обдав меня холодными брызгами, завертела катер и понесла куда-то на юг.

— Думаю, спасены. Еще бы знать, какой ценой. Впрочем, теперь это не имеет значения, — ответил я, вцепившись в штурвал так же крепко, как Ольга цеплялась за поручни. Но скоро понял, что мои усилия никак не влияют на управления катером. Его просто несло с огромной скоростью, как недавно нас несло на встречу с Держателем Вод.

Я оставил штурвал, встал. С меня еще стекала морская вода, и на дне катера воды набралось по щиколотки. К счастью, нашу жалкую посудину больше не раскачивало и не вертело. Ее просто несло на огромной скорости на юг с небольшим отклонением на восток. Примерно туда, куда указывала Гера, выпрашивая наши жизни у Посейдона. Я знал, что где-то там расположены небольшие островки, вроде как необитаемые.

Предоставив судно воле океана, я спустился в каюту. Крошечную, чуть больше салона моего эрмимобиля: два узких дивана, которые могли использоваться как спальные места и небольшой металлический шкаф с выдвинутыми ящиками. Видно, здесь по моей просьбе похозяйничала Ольга Борисовна. Что в них полезного, меня сейчас мало волновало. Впрочем, как и Ольгу. Она прижалась ко мне сильно, не проронив ни слова. Катер все-таки болтало — пришлось сесть, так же обнявшись и молча. Сейчас каждый по-своему переживал произошедшее, но оба мы понимали, что только благодаря божественному чуду — явлению Геры — остались живы.