Гимн шута 5 (СИ) - Федотов Антон Сергеевич. Страница 2

— Валерыч, отбой, — глухо произнес он. — Все на исходные.

Его дети диалог прекрасно поняли. Клан Волконских только что отказался защищать своего члена. Какими бы не были отношения, но никто Павла не изгонял. Впрочем, это, наверное, единственный случай, когда никто не смог бы сказать слова против, а Общество бы отнеслось к решению с пониманием.

Клан отдавал своего на волю императора.

— Лера. — негромко позвал глава семьи.

Служанка явилась мгновенно.

— Убери.

Отчего-то мужчина решил, что сейчас кусок в горло не полезет никому. И, в общем, был прав.

— Есть еще какие-нибудь сведения? — поинтересовался глухо Анатолий Григорьевич, вперив взгляд в белоснежную скатерть, освобожденную от остатков обеда.

Девушка покачала головой. Все что было известно: Павел пропал с радаров накануне и вот уже двадцать часов находился в месте, где на него не распространялись никакие законы империи. То есть, вообще. В том числе, и запет на использование пыток в дознании.

— Что у вас с Трубиными? — резко бросил отец, меня тему.

Виктор с Сергеем удивленно подняли взгляды. Они и не догадывались в каких интересных играх участвуют брат с сестрой.

— Вопрос решен, — коротко сообщила Волконская.

— Света, ты же понимаешь, что я вынужден уточнить, — чуть надавил Анатолий Георгиевич.

Если девушка и задумалась, то лишь на миг. Действительно, Сергей Михайлович ясно дал понять, что готов объявить войну всем Волконским. Видимо, сильно прижало Трубиных. Так что вопрос действительно касался не только их с Павлом планов, но и клана тоже.

— Павел договорился с Главой Трубиных, — коротко и ровно ответила она. — Им уходит часть станочного парка, вполне достаточная, чтобы снизить… накал ситуации, в краткосрочную аренду на один год. После либо автоматическая пролонгация, либо пересмотр условий по требованию руководства «РитРос».

Братья удивленно переглянулись. ТАКИЕ переговоры — это уровень! Вот только…

— Трубины не уйдут, — глухо выдал Анатолий Георгиевич.

Это было общее мнение. Заместить нужное оборудование они смогут еще очень не скоро. Да и куда проще «наращивать пропускную способность» уже существующего производства, чем создавать его заново.

— За этим проследят Воронцовы, — пожала плечами Светлана. — Сергей Михайлович подписал договор субаренды. А базовый договор в наших руках.

— Нормальнооо… — к удивлению Волконской протянул Виктор.

— Да уж, — задумчиво подтвердил отец, вполне впечатленный успехами сына.

Даже более чем, если честно признать.

Вот только в данный момент признание заслуг сына смысла особого не имело.

— Светлана, — вздохнул отец. — У тебя есть модель ситуации.

Девушка промолчала. Даже аналитик класса «Сигма» не мог просчитать ситуацию.

— Он справится, — коротко заключила она.

— На чем основан расчет? — поинтересовался Виктор.

— Ни на чем, — коротко сообщила клановка. — Это не расчет. Я просто верю.

Мужчины кивнули и задумались. Каждый о своем.

Меня прекрасно кормят, со мной хорошо обращаются…

Очередной сон!

Павел распахнул глаза, вглядываясь в идеально белый потолок, а в ушах мужской голос речитативом сообщал о том, что режим содержания считает санаторием (кем бы он ни был!) и совершенно точно желает раскаяться.

Волконский рывком сел.

— С добрым утром! — пожелал он сам себе, вскакивая на ноги.

«Вылеживать» парень себе не позволял. Чтобы не расслабляться и не потерять счет времени между «гостями», которым раз за разом приходилось отвечать на самые разные вопросы от «Какую кашу ты любил в детстве⁈» до «Не замышлял ли ты худого против государя-императора нашего?».

— Иииии… — протянул клановец, падая из положения стоя в нижнее положение упора лежа. — Р-раз!

Руки привычно «отжали» тело от земли. Молодой человек принялся сосредоточенно отжиматься, разгоняя кровь. Хреновая, конечно, идея «землю толкать» без разминки. Зато подобный ритуал позволял мгновенно проснуться и взбодриться. Оправданием служило лишь то, что в «обычные дни» он такого себе не позволял, отдавая полноценную дань как разминке, так и заминке.

— Пятьдесят два… пятьдесят три… — продолжал считать Волконский вслух.

Процесс бодрил. Это звуки чужого голоса последние недели заставили воспринимать настороженно. Слишком уж часто они, голоса эти, требовали признать вину по таким статьям, с какими и плаху за счастье, избавление и «легкий» исход сочтешь.

Однако, стоило заметить, никто парня и пальцем не тронул. Мозг дознаватели и менталисты ему выжали знатно. Однако психологическое насилие к делу не пришьешь.

Впрочем, именно в этом месте ему вполне могли выписать путевку в самую настоящую камеру пыток без всяких проблем. Так что жаловаться грех!

— Девяносто девять… сто, — выдохнул клановец, поднимаясь на ноги.

Вот и все. Времени больше ни на что не осталось. Только на душ и… все.

Да, в его «апартаментах» имелось все — душ, туалет, пара пустых шкафов. Больше всего они напоминали небольшую студию. Вот разве что кухни, равно как и холодильника с плитой, не наблюдалось. Этот момент искупался тем, что еду приносили. Казенно-безвкусную массу, как правило. Или несколько оных. Однако от чего-то Волконский был уверен, что в подобном «рационе» есть все необходимое для его молодого и растущего организма. Иногда в составе попадалась и «особая химия» из арсенала спецслужб. Павел мог утверждать это вполне точно, основываясь на анализе собственных ощущений. Но возражений он не имел. Просто потому, что еще рассчитывал выйти отсюда.

Умывание и внутренний туалет заняли не более пяти минут. Уже через шесть Павел оделся в выданную ему одежку без швов, которая, казалось, была готова разойтись под пальцами. Его качество местной робы не волновало. Вешаться-то он не собирался.

— Итак, приступим, — коротко хмыкнул клановец, стараясь подбодрить сам себя.

Качнув головой, Волконский приготовился. Часы у него вежливо изъяли, как и… вообще все. Однако тренированный мозг вполне четко отслеживал тайминг. Дверь должна открыться прямо сейчас и… ничего не произошло!

— О, как! — покачал головой юноша, проведя ладонью по двухнедельной щетине.

Зельем для удаления волос или, на худой конец, бритвой, его никто не сводил. Зеркала тоже здесь предусмотрены не были, о чем узник в известной степени сожалел. Посмотреть на себя со стороны было интересно.

— Ну, ничего, б****, мы подождем! — вспомнив старый анекдот, пообещал Павел неизвестно кому и плюхнулся на вполне удобную кровать.

«Неизвестно кто» не ответил. И не явился. Вплоть до самого обеда, который подоспел в срок. Тоненько тренькнул сигнал доставки и парень стал гордым обладателем еще пары порций однородных смесей. Их лишь чуть отличал друг от друга оттенок.

Привередничать клановец не стал, довольно быстро уничтожив содержимое лотков. «Посуду» он сложил в тот же «ящик», по которому ему доставлялась еда, и закрыл створки.

Сразу послед обеда он поспешил на кровать, где и уселся в позе лучника. Она была хороша своей устойчивостью. А то, если ему вновь подмешали «химию», можно легко упасть в начале ее воздействия.

Через час парень убедился, что сегодняшняя порция была «чистой».

Так прошло два дня. Никто не приходил " в гости", однако кормить узника не забывали. И лишь спустя примерно шестьдесят часов с момента последнего допроса, дверь в «апартаменты» Волконского бесшумно скользнула в сторону.

— Ооо, — даже обрадовался Павел, поднимаясь с кровати. — А я-то уж подумал, что…

Секунда ему понадобилась на осознание зрелища перед собой.

— … Твою ж мать! — сообщил он то ли гостю, то ли миру вполне себе ошарашенно.

— Оригинальное приветствие, — коротко сообщил подтянутый молодой мужчина без всяких эмоций.

Волконский похолодел от мысли КЕМ была многоуважаемая матушка его собеседника.

— Прошу простить! — сообразил он, с достоинством выполнив самый настоящий поклон.