Двуликий бог (СИ) - Кайли Мэл. Страница 42

Вот и закончилось моё счастье, вышли минуты покоя. Я могла бы оправдать двуликого бога беспочвенностью собственных предчувствий и склонностью всё преувеличивать, но и глаза мои вторили сердцу: подле меня в колеснице стоял тот второй, другой Локи, рядом с которым я боялась находиться. Иная сторона словно делала моего супруга старше, бескомпромисснее и жёстче, и я его не узнавала. Взгляд пламенного аса вдруг сверкнул изумрудным отблеском в свете солнца и сочной яркости зелени, и мне вспомнились глаза Гулльвейг из старого сна, отчего дрожь пробежала между плечами. Локи не смотрел на меня. А если бы повернулся, я уверена, он бы не узнал меня, никого не узнал.

Он был столь погружен в свои недобрые мысли, что почти околдован ими, и другой лик бога обмана был чужд не только ему самому, но и всем окружающим, однако прорастал через его сердце и душу так ловко и незаметно, что никто не мог понять разницы между Локи злокозненным и Локи благодетельным. Никто, кроме меня. И Гулльвейг почти наверняка знала об этом. Почему я была так уверена, снова и снова вспоминала это имя? Потому что оно несло тьму и уничтожение в Асгард, я это предвидела глубоко в своём сердце, а сосудом подобному отвратительному наполнению становился мужчина, которого я больше всего любила. Единственный, кто мог понять меня и защитить. И от этого мне становилось страшно.

Глава 16

Мы сидели в саду Идунн, и Браги вдохновенно читал нараспев свои новые стихи. История его брала начало в далёкой древности, в те времена, которые, возможно, помнил один только Всеотец, и развивалась вместе с нашей действительностью. Каждая новая песнь вмещала в себя события, которым мы были свидетелями, и нужные слова Браги подбирал так умело, что оставалось только восхищаться. Нельзя было не признать, что дар ему был дан свыше, и гостеприимный хозяин очень талантлив. Однако Локи, питавший страсть или хотя бы интерес ко всем видам искусств, кроме, пожалуй, поэзии скальдов, подобных взглядов не разделял. Он рассеянно слушал молодого певца вполуха, но, тем не менее, то и дело успевал вставить меткое колкое словцо в конец строки, ловко угадывая с ритмом, но безнадёжно перевирая смысл всего отрывка. Идунн улыбалась вежливо и немного отстранённо, явно смущённая этим незначительным конфузом, а Браги пылко и едва ли не яростно продолжал свои речи.

И чем сильнее несчастный распалялся, тем больше это веселило бога огня, вальяжно развалившегося на солнце и сохранявшего самый непричастный вид. Несколько раз подряд подавившись смешком в бессмысленной попытке его утаить, я наконец не выдержала и расхохоталась во весь голос, до того нелепой была сложившаяся ситуация. Если бы Нанна знала, как я себя веду, она ужасно огорчилась бы, возможно, даже отчитала меня, но я так сильно изменилась за те несколько месяцев, что прожила в золотых чертогах своего супруга, что теперь руководствовалась совсем другими правилами и принципами. Браги, в конце концов, сдался и лишь укоряюще взглянул на Локи.

— Теперь, когда этот ужасный шум прекратился, мы, наконец, можем поговорить, — невозмутимо усмехнулся хитрый ас. Краем глаза я заметила, как Идунн улыбнулась, — выходит, ирония была не чужда и самым правильным асиньям. Мы приятно проводили время, и бог лукавства был так остроумен и даже любезен, что я его не узнавала. Я невольно любовалась своим мужем, который, по моему скромному мнению, был лучше, умнее и красивее любого из верховных богов, но всё ещё не могла расслабиться и избавиться от дурных предчувствий: я смотрела в его светлые на солнце смеющиеся глаза и помнила, что внешность бывает обманчива:

— Я ведь так и не успел поблагодарить тебя за заботу о Сигюн, Идунн. То, что она здесь, смеётся и улыбается — это твоя заслуга, — голос двуликого бога звучал почти ласково и очень искренне, но я не спускала с него глаз. Может, я ошибалась, только надумала себе страстей и интриг? Мне так сильно хотелось верить в это! Хозяйка чертогов зарделась, смутилась и сбежала из собственного сада, чтобы принести душистого золотистого мёда. Я удивлённо следила за её смятением. — Я помогу, — мягко предложил Локи и поднялся со своего места. Я не держала его, только ближе придвинулась к Браги, положила ладонь на руки загрустившего скальда.

— Мне очень понравились твои новые стихи, Браги, — ласково произнесла я, немного наклонившись к воспрянувшему духом молодому асу. Мне так хотелось ободрить радушного хозяина, тем более что его песнь совершенно не заслуживала ядовитой насмешки лукавого бога. Каждая новая строка талантливого стихотворца уносила в далёкие миры и другие времена и заставляла испытывать чувства столь возвышенные, что душе хотелось петь. Тронутая замысловатой игрой слов, я желала только поддержать Браги, однако, сама того не ведая, сумела достичь и другой своей цели.

Счастливый случай заставил Локи, охваченного внезапным припадком ревности, замереть у самых дверей цветущих чертогов бога поэзии. Стоило мне ненароком приблизиться к Браги чуть больше, нежели позволяли приличия, как мой темпераментный супруг тут же передумал оставаться наедине с хозяйкой благоухающего сада, что бы изначально он ни замышлял. Подобная перемена не укрылась от моего взора, более того, она показалась мне довольно забавной, и, желая отвлечь и чуть подразнить мужчину, чьё повышенное внимание неизменно льстило моему женскому самолюбию, я решила немного подыграть его беспочвенной ревности:

— Прости Локи, он невесть какой любитель поэзии, но меня твои чудесные строки тронули до самого сердца, — с восторженным и наивным выражением лица я подхватила ладонь поэта и прижала её к своей груди. В целом, мне даже не пришлось лукавить, ведь я говорила чистую правду, да и прикосновение к хозяину чертогов было исключительно дружеским и вполне невинным. — Твоя история становится всё лучше и лучше!

Было возмутительно неправильно, но так невыразимо приятно видеть краем глаза, как напряжённо сжались в кулаки ладони Локи, и как быстро он оказался за моей спиной. Его ладони, жарко опустившиеся мне на плечи, нервно подрагивали, а учащённое дыхание не предвещало ничего хорошего, когда невдалеке послышались знакомые голоса — это боги Асгарда традиционно собирались в чертогах Браги, чтобы отведать золотых яблок Идунн и ещё ненадолго отогнать от себя старость.

Глаза Локи недобро сверкнули, но он ничего не сказал. Я же с самым непричастным видом отодвинулась чуть в сторону от смущённого похвалой молодого творца. Я не желала ни минутой больше сердить вспыльчивого супруга, особенно в присутствии асов, которых он и без того не жаловал. Моей единственной целью было оградить друзей от козней непредсказуемого каверзного бога. Казалось, всё сложилось очень удачно и для меня, и для добродушных хозяев.

Сад в мгновение ока наполнился суетой и смехом, негромкими переговорами и жаркими спорами. Тюр и Тор увлечённо выясняли, чьё войско одержало победу в недавно окончившемся бою во дворе Вальхаллы, Один, хитро за ними приглядывая, успевал беседовать с Хеймдаллем, ненадолго покинувшим свой пост, позади них мирно обсуждали последние события Фригг и Фрейя. Ньёрд и Фрейр, оба изрядно подвыпившие на пиру, волочились почти в обнимку, едва переставляя ноги. Должно быть, опять соревновались, кто кого способен перепить. Однако оба казались крайне довольными друг другом. Позади отстранённо держались слепой Хед и молчаливый угрюмый Видар. Стольких асов сразу я не видела уже очень давно, должно быть, с момента своей свадьбы. Одними из последних в чертоги Идунн вошли те, чей светлый облик мне никогда не удалось бы позабыть. Ведь я была частичка их крови, плоть от плоти.

— Мама! Папа! — обрадовавшись, я сорвалась со своего места и бросилась через сад в объятия родителей, позабыв обо всём на свете. Последний раз мы виделись уже довольно давно, и я успела соскучиться по своей семье. Нанна с удивлением и недоверчивой улыбкой на лице рассматривала мой наряд, словно не могла поверить, что я решилась надеть красное, а Бальдр, не обращая внимания на подобные мелочи, крепко прижал меня к себе и любяще коснулся губами лба. — А Форсети? Он как всегда в Мидгарде, верно? — взволнованно лепетала я, переводя любящий взгляд с одного родителя на другого. Конечно же, брат пропадал в мире людей, где, словно по чьему-то злому умыслу, споры и розни между народами вспыхивали всё чаще и чаще, и только старания богов Асгарда поддерживали зыбкий мир между ними. Разумеется, Форсети был в центре событий и распрей. Удивительно, что он соизволил явиться хотя бы на мою свадьбу.