«Милая моя, родная Россия!»: Федор Шаляпин и русская провинция - Коровин Константин Алексеевич. Страница 77
Ко всему этому напротив дачи был построен через реку деревянный мост для автомобильного и гужевого транспорта. Новая дорога от моста, огибая санаторий, выходила на старый лесной проселок, идущий от речного брода, и на их задворках разветвлялась еще по трем направлениям.
Территория дачи была огорожена лишь низким пряслом, шоферы и извозчики сокращали в распутицу путь по ухабистой объездной дороге и ездили напролом. По кромке высокого берега мимо дачи была проторена широкая пешеходная тропа. Санаторий наряду с поселком торфодобытчиков приобрел сомнительную славу развлекательного места. Городской обслуживающий персонал санатория, где были в основном девушки, притягивал к себе местную молодежь. Деревенские парни ходили сюда подбирать себе невест. Дача-санаторий длительное время находилась как бы в искусственно созданной зоне экологического бедствия. И лишь после войны у властей нового поколения хватило ума закрыть злополучную «цикорку» — так называли у нас ту фабричонку, а на ее месте был разбит пионерский лагерь.
Когда были изъяты из Охотинского болота последние центнеры торфа, барачный поселок торфодобытчиков перенесли на берега Годеновского озера… Воздух на Нерли снова стал пахнуть сосной и травами, в реку начали возвращаться рыба и раки, а в лесах и на полях снова появились птицы и зверье, как при Шаляпине.
В семидесятые годы рядом с детским санаторием, через реку, вырос большой благоустроенный дачный поселок горожан…
Живы еще в окрестных деревнях старики и старухи, чьи родители видели и слышали Шаляпина, общались с ним. Но приезжающая сюда на лето городская детвора уже не кричит: «Айда купаться к даче Шаляпина!» — а просто говорит: «Пошли к санаторию». О том, что место это называлось Ратухино, сегодня не напоминает ничто.
Надо исправить вопиющую несправедливость, возвратить ему мемориальное название — Ратухино. Присвоить его официально, решением местных властей.
Пусть при этом в Ратухине будет хоть три санатория, но они должны иметь один конкретный — шаляпинский — адрес. Многократно упоминаемое в мемуарной литературе, например в двухтомнике Ю. Котлярова и В. Гармаша «Летопись жизни и творчества Ф. И. Шаляпина», Ратухино должно появиться и на карте, и в официальном перечне населенных пунктов Ярославской области.
Может быть, найдутся умные, богатые и патриотически настроенные меценаты, которые захотят восстановить и ратухинскую дачу Шаляпина. Там, над обрывом, есть еще место для постройки прежних размеров. В лесу, рядом с санаторным поселком, сохранилась почти квадратная поляна в оцеплении столетних лип, посаженных по замыслу Шаляпина. Можно было бы построить здесь зеленый театр не хуже Певческих полей прибалтийских стран и регулярно проводить в Ратухине Шаляпинские фестивали.
Вот где могли бы отличиться и Ярославская филармония, и местное отделение Союза театральных деятелей. К имени высокочтимого в России Л. В. Собинова присоединится достойнейшее имя его партнера по сцене Ф. И. Шаляпина.
Уместно было бы на здании вокзала станции Итларь установить мемориальную доску в честь пребывания Ф. И. Шаляпина на Ярославской земле, ведь висит же неподалеку отсюда, в Горках-Переславских, доска в честь пребывания в этих краях вождя мирового пролетариата товарища В. И. Ленина. Кстати, Ленин, лично зная Шаляпина, его заслуги перед революцией (одно только открытое, коллективное разучивание «Дубинушки» по России чего стоит!), тем не менее в свое время не удосужился наложить запрет на разорение его имения в Ратухине и дома в Москве.
Не помог в этом и лучший друг Федора Ивановича глубокочтимый А. М. Горький. Вместо того чтобы защитить Шаляпина от революционной шпаны, они разрешили поставить его на одну доску с «эксплуататорами» и позволили реквизировать почти все, честно заработанное трудом и великим его талантом.
Наталья Смирнова (Черных)
Он не подпевал никакой власти
Северный край.
1998. 1 октября
Есть в русской истории натуры столь могучие, что в них, словно в фокусе, сходятся какие-то невидимые лучи: жизнь их как бы сияет изнутри сокрытым светом, причем сами они мало что знают об истоках этого сияния; но еще более загадочные перипетии случаются с ними после их смерти, что тоже становится достоянием истории.
Федор Иванович Шаляпин — одна из таких могучих фигур, раскрыть которую — все равно что раскрыть эпоху, Россию, а может быть, и тайну мироздания.
Возьмем одну-единственную из его посмертных тайн — уничтожение добротного, «срубленного — точно скованного — из сосны, как из красного дерева», шаляпинского дома в итларских лесах (в нескольких километрах от станции Итларь, ныне Ростовского района). Как, зачем, почему, что за необходимость была уничтожить в 1985 году — прошу обратить внимание на эту дату — отреставрированный, отремонтированный после пожара, хоть и перестроенный, шаляпинский дом, в котором с 30-х годов располагался детский санаторий «Итларь»?
В начале века это были земли Владимирской губернии. В маленькой сельской церковке села Гагина этой же губернии Федор Иванович Шаляпин обвенчался с балериной Иолой Торнаги. «После свадьбы, — вспоминает Шаляпин, — мы устроили смешной, какой-то турецкий пир: сидели на полу на коврах и озорничали, как малые ребята. Не было… ни богато украшенного стола… ни красноречивых тостов, но было много полевых цветов и немало вина». В шесть часов утра молодоженов поднял с постели невообразимый шум за окном: «знакомые всё лица» — художники К. Коровин, В. Серов, композитор С. Рахманинов, меценат Савва Мамонтов исполняли концерт на печных вьюшках, железных заслонках, на ведрах и каких-то пронзительных свистульках.
— Какого черта вы дрыхнете? — кричал Мамонтов. — Вставайте, идем в лес за грибами!
Дирижировал этим кавардаком ровесник и друг Шаляпина — двадцатитрехлетний Сергей Рахманинов.
А в 1904 году Федор Иванович купил у Константина Коровина триста десятин земли в здешних краях. Дом для шаляпинского семейства строили втроем — Серов, Коровин и Шаляпин. «И дом же был выстроен! — вспоминал Федор Иванович. — Смешной, по-моему, несуразный какой-то, но уютный, приятный». Строительство своего дома — одно из главных событий в жизни любого человека: можно представить, что значил этот дом для Федора Шаляпина, певца из мужиков, так наголодавшегося и наскитавшегося в годы детства и юности, что, и став мировой звездой первой величины, никогда не забывал, что такое голод. Увидев во дворе русской церкви в Париже оборванных и голодных эмигрантских детей, Шаляпин передал для них 5 тысяч франков священнику о. Георгию Спасскому — за что у себя на родине был лишен звания народного артиста постановлением Совнаркома от 24 августа 1927 года. Маяковский тогда писал:
Нечто похожее сочинили и пионеры (или — кто-то для пионеров), отдыхавшие на шаляпинской даче в 30-х годах:
Эту песню я услышала от старожила здешних мест Екатерины Дмитриевны Яковлевой. Удивительное дело — приехав впервые в детский санаторий «Итларь» полтора года назад, я увидела лишь «снежную толщу забытья», покрывающую шаляпинские поляны, аллеи и тот пригорок, где стоял когда-то дом Шаляпина. В воспоминаниях Екатерины Дмитриевны оживает теплый домашний очаг — жена Иола Игнатьевна («Ела Гнатьевна», как называет ее моя собеседница и добавляет: «В честь ее все оконные рамы были „под елочку“ и спинки у стульев тоже»), дети Ирина, Федор и Борис («Федя и Боря как начнут проказничать, кидаться подушками, так перья по всей даче летят»). Для детей были срублены во дворе домики из дерева, они простояли до конца 30-х годов.