Тень мальчика - Вальгрен Карл-Йоганн. Страница 51

Клингберг и Юлин разошлись во мнениях после убийства Ангелы. Юлин, скорее всего, попытался по собственной инициативе убрать Катца. Это он подослал наемных убийц на квартиру Йормы в Мидсоммаркрансене. Нервы не выдержали – вопреки расчетам, Катц ушел от полиции. Мало того, Юлин подозревал, что Катц что-то пронюхал про его военные проекты. Это для него было важнее всего, куда важнее, чем затея с убийством Ангелы.

Но Клингберг воспротивился, и Юлин сам оказался жертвой – Джоель застрелил его там, у охотничьего домика в Сёрмланде. А Катцу позволил бежать – зачем? Не наигрался?

Пауза. Повтор.

Зачем Джоель позволил ему уйти? Зачем они вообще приехали в усадьбу?

Покончить с Понтусом. Они его там ждали. И тут появился Катц и спутал все карты.

Данни закрыл глаза. Похищена семилетняя девочка. Из-за него. Он никогда себе не простит, если с ней что-то случится.

Парень за спиной опять начал буянить, теперь он выбрал объектом своего внимания чернокожую стюардессу – та проходила мимо, и он ущипнул ее за попу. Увидев, что ей это не понравилось, амбал вышел из себя.

– Puta negra! – пробурчал он. – Сука черножопая!

Катц поднялся, сел на ручку кресла и уставился на бузотера. Тот не унимался: дождался, когда стюардесса опять пройдет мимо него и выставил ногу в проход. Она собралась перешагнуть, занесла ногу, и в этот момент он запустил ей руку под юбку. Она вскрикнула, сделала шаг назад, оступилась и упала на пол. Прибежал стюард и помог ей встать.

Катц не сводил с парня глаз. Тот заметил его взгляд и вызывающе ухмыльнулся. Данни знал эту ухмылку. Презрение и вызов. Побывал в переделках, считает себя непобедимым. На запястье – свастика.

Через полчаса Катц заметил, что ублюдок встал и пошел в задний конец салона. В туалет. Свет в салоне приглушен, многие спали. Девушка, к которой он приставал, больше не появлялась – обслуживала скрытый за драпировкой салон бизнес-класса. Экипаж наверняка не знал, что делать с хулиганом, – пьяный, непредсказуемый и здоровенный хам. Очевидно, решили его не провоцировать – они не имели права рисковать безопасностью остальных пассажиров. После исчезновения стюардессы стюард принес ему три порции рома. Катц сосчитал.

Жена его и сын спали, завернувшись в одеяла. Лицо у мальчика все еще было заплаканным.

Катц подождал, пока над дверью в отсек с туалетами загорится лампочка «Занято», встал и пошел туда, выбрав на всякий случай параллельный проход. Встал у дверей туалета.

Никакой очереди. Люди спят и справа и слева. Сразу за туалетами служебный отсек с алюминиевыми полками, забитыми подносами с едой. Он посмотрел в салон – оттуда его почти не видно.

Он стоял в полутьме, единственный источник света – красная лампочка над дверью туалета.

Когда парень открыл дверь, Катц, не мешкая ни секунды, ткнул его большим пальцем в левый глаз. Тот охнул от боли и схватился за лицо. Катц схватил его за футболку, резко нагнул и одновременно встречным движением нанес удар в лицо коленом. Тот упал назад и ударился шеей о стульчак. Изо рта торчал окровавленный зуб. Катц одной рукой взял его за загривок, другой за горло, резко повернул, ткнул головой в унитаз, закрыл ногой складную дверь позади себя и не отпускал, изо всех сил прижимая бугая шеей к кромке унитаза, так что тот еле дышал.

– Señor quiero que me escuche con mucho cuidado. Si le veo a Usted golpear a un niño o bostigar a uno mujer, le mato. Me entiende?

Катц не говорил по-испански лет двадцать пять, с тех пор как прошел факультативный интенсивный курс в школе переводчиков, и он сам удивился, как легко пришли испанские слова: они точно рождались у него во рту в тот самый момент, когда он их произносил.

Еще раз ударишь ребенка или оскорбишь женщину, убью. Понял?

Тот не ответил. Данни приподнял его за волосы и еле удержался, чтобы не ударить со всей силы головой о стальную кромку рукомойника. С отвращением посмотрел на свои окровавленные руки.

– No me mate, – прохрипел амбал. – Не убивай меня…

Катц посмотрел в зеркало – белые от ненависти, пустые глаза. Он отвел взгляд и вымыл руки. Амбал так и лежал на полу и тихо стонал.

Вот этот-то язык дается тебе лучше всего, подумал он, возвращаясь на место. Язык ненависти и насилия. Что ты за человек такой, Данни Катц?

Было три игрушки, две исчезли, осталась одна – и кто это?

Загадка… можно подумать, если она ее решит, Лиза сразу найдется.

Она одна… где-то и с кем-то, но представить себе, где и с кем, Эва не могла.

В Стокгольме, потому что ехали они где-то у воды. И еще какие-то колючки, они застряли в ее платье…

Свет со щелчком погас – сработало реле времени. На площадке стало темно. Они с Йормой приехали в Мэрбю-центр и стояли на площадке между этажами – на один лестничный марш ниже квартиры Сандры Дальстрём.

Два часа ночи.

Йорма… они не встречались с тех пор, когда оба были непутевыми подростками. И все же она почему-то безоговорочно ему доверяла. Может быть, потому, что они были сделаны из одного и того же, изрядно подпорченного материала, вышли из одного и того же времени и из одного и того же пространства, где никому ни до кого и ни до чего не было дела.

Он знаком показал ей – следуй за мной. Где-то работал телевизор. Судя по ударам и выстрелам, какой-то голливудский боевик.

Они медленно, стараясь ступать неслышно, подошли к двери. У соседей свет не горит – глазок темный. Йорма поднял руку и достал из верхней петли спичку. Она тут же вспомнила этот трюк – из тех времен, когда она и сама принимала участие в квартирных кражах. Простейший способ проверить, заходил ли кто-нибудь в квартиру после того, как они запустили этот пробный шар. Если да, спичка была бы сломана.

Йорма достал из кармана набор щупов – «Из „Бильтемы“, лучшие на рынке», – развернул веером, выбрал, по его мнению, подходящий, согнул кончик и засунул в дверную щель под замком.

Замок «АССА». Йорма сказал, что открыть такой замок – самое большее, тридцать секунд. Трудно поверить Но у него это заняло не больше десяти. Два-три почти незаметных оборота – и она услышала, как язычок со щелчком спрятался в свое гнездо.

Они постояли немного – прислушались. Все тихо, только телевизор у бессонного соседа снизу продолжал стрелять, а потом выкрикнул продолжительное «а-а-а-а» – кто-то, наверное, упал с небоскреба.

Йорма быстро прошел по комнатам, задернул шторы, опустил жалюзи и только тогда включил карманный фонарик.

Она рылась в платяных шкафах в спальне и в который раз обдумывала слова Лизы.

Маленькая комната без окон, недалеко от воды. Застрявшие в одежде колючки.

И где-то недалеко работают взрывники.

Она позвонила в Дорожное управление и попыталась узнать, где именно в Стокгольме сейчас идут стройки, связанные с взрывными работами. Какой-то чиновник неохотно дал ей эти сведения. Строительство туннеля Северного кольца в районе Рослагстулль, прокладка скоростного трамвая в Васастане. Крысы как с ума посходили, взрывы гонят их из клоак, в Васапарке бегают такие зверюги, больше килограмма весом… Уденплан – новая остановка пригородных поездов. Еще что? Аэропорт Арланда – новый подземный гараж. В районе Южного госпиталя сносят старые дома, прокладывают кабельный канал в скале от трансформаторной станции в Дандерюде к Йерве – там запроектирован новый микрорайон. Чиновник продолжал свою скороговорку, но она уже поняла, что этот путь ведет в тупик. Так она Лизу не найдет. Помимо проектов городского значения полно частных предприятий – взрывают везде: строят бассейны в садах, новые виллы, если не считать обычные каменоломни, где добывают строительный камень…

А протоколы взрывных работ ведутся?

Вопрос на всякий случай.

Вполне возможно… надо спросить у подрядчиков.

Она позвонила в Центральное управление горных работ и в несколько фирм покрупнее. Эва точно знала, когда именно она слышала взрыв по телефону, минута в минуту. Приветливый сотрудник пообещал проверить, но дело не быстрое. Наберитесь терпения.