Река надежды - Мармен Соня. Страница 15

– Александер, я тоже тебя люблю! – прошептала она. – Ты должен мне верить! Должен знать, что я не хотела так гадко тебя предавать! Ты должен понять! Да, должен понять!

Она заперла шкатулку, убрала ее на место и взяла письменный прибор. Через несколько минут она позвала Мари. Впустив девушку в спальню, Изабель плотно закрыла за ней дверь.

– Мари, я хочу поручить тебе кое-что, но должна быть уверена, что ты будешь осмотрительна и не выдашь меня! Можешь поклясться, что никому не расскажешь?

Большие глаза Мари расширились от изумления.

– Вы хотите дать мне поручение? Мадам, клянусь жизнью, я вас не выдам! И если вы не хотите, чтобы об этом узнал мсье, я не скажу!

Необычная словоохотливость юной индианки настолько удивила Изабель, что она на мгновение утратила дар речи. Потом, вспомнив про записку, которую держала в руке, сказала:

– Ладно! Думаю, я могу тебе довериться. Я хочу, чтобы ты отнесла это одному господину. Его зовут Александер Макдональд, он остановился в трактире Дюлона. Ты знаешь этот трактир?

– Да, это на улице Сен-Габриель.

– Хорошо! Если этого господина там не окажется, спроси, когда он вернется, и дождись его. Ты должна отдать ему письмо в собственные руки, поняла?

Мари понимающе кивнула.

– Если выяснится, что мсье оплатил счет и съехал, ты сразу же сообщишь мне об этом!

– Не беспокойтесь, мадам, я отдам это письмо только мсье Александеру Макдональду. Можете мне его описать?

– Описать? Да, конечно! Помните господ, которые приходили к моему мужу по делам несколько дней назад? Он был среди тех троих – такой высокий и с волосами, которые кажутся черными, но на самом деле отливают бронзой.

– Как перья гракла [29]?

– Гракла? Да, пожалуй. И глаза у него голубые, как… у Габриеля.

Изабель сказала это и покраснела. Сравнение пришло на ум само собой. По взгляду девушки она поняла, что та догадалась, кем приходится мальчику человек, которого ей предстояло разыскать. Что ж, ну и пусть! Ведь Мари уже согласилась ей помогать, а в ее верности она не сомневалась.

Этьен встретил юную индианку возле входной двери.

– Здравствуйте, мсье Лакруа! – проговорила служанка, сбегая вниз по ступенькам крыльца.

– Здравствуй, Мари! – ответил Этьен.

Но девушка уже скрылась за повозкой, которая направлялась к улице Нотр-Дам. Пожав плечами, брат Изабель закрыл за собой дверь и направился в кабинет нотариуса. Когда он вошел, Пьер, который как раз просматривал стопку документов, даже не поднял головы и жестом пригласил его присесть. Но Этьен предпочел остаться на ногах. Наконец после недолгой паузы нотариус посмотрел на него.

– Он приехал.

– Вы уверены, что это точно этот…

– Уверен ли я? – живо переспросил Пьер и, понизив голос, продолжал: – Ваша сестра с того дня превратилась в тень, Этьен! Это он, сомнений быть не может! И он бросал на нее такие взгляды…

– Изабель очень красива, все мужчины так на нее смотрят!

– Вы меня неправильно поняли. Этот Макдональд смотрел на нее с нарочитым равнодушием.

Этьен кивнул, и пальцы его нервно забарабанили по бедру.

– Пусть так! Но чего вы ждете от меня?

– Я хочу, чтобы Макдональд никогда больше не появлялся возле моего дома! Если не ошибаюсь, после весеннего бала вы дали мне понять, что желаете свести с ним какие-то старые счеты. Так вот, я знаю, где он остановился. У Дюлона!

Этьен запомнил название трактира и стал ждать продолжения.

– Он подписал контракт с ван дер Меером на три года. Это было третьего дня, и еще он оставил мне свое завещание и некоторые личные вещи, которые надлежит отправить его брату в Шотландию, если с ним… случится несчастье.

– Если с ним случится несчастье… Да, в экспедициях такое бывает, особенно если отряд идет к Великим озерам. Он уезжает с ван дер Меером, я правильно понял?

– Да! – подтвердил Пьер, усаживаясь поудобнее в кресле. – Вы уже что-то придумали?

– Пока лишь наметки… У меня есть претензии и к Голландцу тоже!

Выражение лица у Этьена было такое, что Пьер заволновался.

– Не хочу вмешиваться, Этьен, но…

– Если вы даете мне это поручение, Пьер, то вы уже вмешались, нравится вам или нет! К тому же у вас в этом деле свой интерес. Значит, так… Сегодня я встречусь с кем нужно, а завтра снова зайду к вам.

Губы Пьера сжались в нитку. Он прекрасно знал, какие счеты у Этьена с Голландцем. Его задумчивый взгляд остановился на аккуратной стопке папок на столе: в самой верхней лежали контракты двух упомянутых им только что персон. Он не одобрял методы своего шурина и догадывался о его намерениях. Но… Пьер закрыл глаза, глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла.

Эта история стоила ему бессонной ночи. Ван дер Меер решил свою судьбу, отказавшись отдать мятежникам деньги. Что же касается Макдональда, бывшего любовника его жены и родного отца их сына… Проклятье! Изабель не должна узнать, что они с Этьеном задумали! В противном случае она отнимет у него Габриеля, единственного ребенка, которого ему суждено иметь!

С другой стороны, перепоручая дело Этьену, он обеспечивал себе душевное спокойствие. Можно было не сомневаться – Макдональда он никогда больше не увидит, а ничего другого ему и не надо! Изабель до сих пор была влюблена в своего шотландца, даже ван дер Меер об этом догадался. И если его супруга станет ждать возвращения этого человека – а так оно и будет, – разве сможет он надеяться на то, чтобы завоевать однажды ее сердце? Но именно этого он и желал – быть любимым той, кого он любил. Никогда он и помыслить не мог, что совершит нечто подобное ради женщины…

Пьер медленно выпрямился, встал и одернул сюртук. Этьен смотрел на него своими темными, глубоко посаженными глазами. Ему было около сорока, но, глядя на его загорелое, изборожденное морщинами лицо, можно было запросто дать и пятьдесят. Может, это из-за постоянного общения с нечестивыми индейцами душа Этьена стала такой черной, словно он явился в этот мир прямиком из ада?

– Изабель не должна ничего знать, – прошептал нотариус, опираясь на спинку кресла.

Странный, почти демонический смех прозвучал в комнате, заставив его содрогнуться. Черные глаза Этьена блеснули ненавистью. Да, из ада он и явился…

– Привезти вам сувенир на память?

– В этом нет необходимости. Просто я не хочу, чтобы Изабель страдала больше, чем это необходимо.

– Разумеется! Избавиться от любовника жены – это так, мелочи жизни, тем более что это служит вашим интересам, да, Ларю? Но если Изабель не получит доказательств его гибели, то к чему тогда все это затевать?

– Мне не нужны скальпы, отрезанные уши или другие ужасы в том же роде!

– Любовь сводит нас с ума, разве не так? Или вы не согласны со мной, мой дорогой зять?

Пьер молча провел по волосам влажной от пота ладонью.

Солнце медленно садилось за городские стены. Повернувшись к ним спиной, Изабель смотрела на реку. Шелестела о прибрежную гальку вода, издалека доносился смех моряков, выгружавших из шхуны груз на ближайший к рынку причал. Струйки дыма вились над крышей опекаемой сестрами-францисканками Центральной больницы, которая располагалась на мысе Кайер, и хижинами индейцев, выстроившихся вдоль реки Святого Петра.

Городской шум заглушали каменные стены, чего нельзя было сказать о предместьях Квебека, раскинувшегося слева от молодой женщины. Где-то яростно залаяла собака, потом послышался детский плач. Скрипя колесами, проехала повозка…

Изабель всего этого не слышала – так громко стучало в ее груди сердце. Она провела в ожидании не меньше часа.

– Ты отдала ему записку в собственные руки, Мари? Ты уверена, что это был он?

– Да, мадам. Глаза, как у Габриеля…

– Да, глаза, как у Габриеля… И он прочитал записку?

– Сразу же прочитал, мадам! И сказал, что ничего не мешает ему прийти.