Книга пяти колец. Том 7 (СИ) - Зайцев Константин. Страница 31

— Да, наставник. Я долго не мог понять кто я такой. Почему я сражаюсь, но ты дал мне ответ. Моя дхарма сражаться, чтобы жили другие. — Всю свою жизнь я сражался на потеху публики. Ради денег, славы и своего эго. Лишь попав в этот мир, я осознал, что отныне мне есть за что биться. Сперва ради жизни друга, потом чтобы выжить и стать вровень с сильнейшими из сильных. Сражающийся ради сражения да избегнет греха, так говорил один из владык Ада, но теперь мне есть, за что сражаться и пусть душа моя снова станет подверженной греху, но это мой путь. Моя дхарма. Отныне я сражаюсь ради того, чтобы этот мир жил.

— Я горд, что учил тебя, Ян. Клянусь Адом и Небесами, как бы я хотел стоять рядом с тобой плечом к плечом, когда твои клинки будут собирать кровавую жатву. Но я попрошу тебя лишь об одном.

— О чем, старший?

— Прими в клан достойных, чтобы наша кровь вновь восстала из пепла и наши черные крылья гордо реяли на боевых знаменах. Чтобы твою спину прикрыли наши братья.

— Тебе не стоит беспокоиться, к клановому алтарю придут лишь те, кого я сочту достойным. И одной из первых я верну в клан Ардану. — Каркающий хохот моего наставника разносился на лиги вокруг.

— Ворон, настоящий ворон. Лишь отмеченный печатью Обманщика мог наплевать на то, что старая ведьма была убита и ее клановый мон уничтожен. Когда-то принятие в клан было запрещено для владык голодных духов, но смерть клана стирает любые правила. — Мир начал медленно подрагивать и Тинджол выругался. — Наше время заканчивается. Я счастлив, что именно мне выпала честь учить тебя. Смотри сюда и запоминай.

Его пальцы начали двигаться с бешеной скоростью, и одна мудра, сменялась другой. Руки начали светиться кроваво-красным цветом чем-то отдаленно напоминающим багровый туман крыс, но в то же время неуловимо отличался.

Миг и старый ворон начал прямо в воздухе рисовать руками какой-то странный иероглиф, который с каждым новым ударом сердца становился все сложнее и сложнее. Если изначально мне казалось, что я понимаю его смысл, то сейчас он стал совершенно непостижимым. Каждая черточка налилась объемом и начала пульсировать, словно кровь в жилах.

Мир вновь дрогнул, но Тинджол словно не замечал этого продолжая рисовать свой знак. Лишь когда пульсация стала совершенно нестерпимой, он резко взмахнул руками и произнес:

— Ян. Это шин’куан. Квинтэссенция моего опыта, умений и знаний спрессованная в единое целое. Ты должен настроиться на него, почувствовать его полностью и суметь погрузить в свое ядро. За счет этого постепенно ты сможешь расшифровать все это и стать еще сильнее. Этот способ чудовищно ущербен и потери будут колоссальны, но это единственное, что я могу сделать для тебя сейчас.

— Спасибо, наставник. Ты и так сделал для меня очень многое. — Поклонившись ему, я сосредоточился на этом непонятном знаке стараясь осознать всю его мощь. Медленно, чудовищно медленно у меня стало получаться переносить его в центр своего ядра. Каждой клеточкой своего тела я чувствовал, как много я упускаю, но мне ничего не оставалось, как продолжать.

….

Старый клановый палач с грустной улыбкой смотрел как чужак, ставший его последним учеником пытается поглотить шин’куан. Пусть этого мало, чтобы сделать равным демоническим владыкам, но воля его ученика была крепче освященного обсидиана способного убивать богов. Его время подходило к концу и ему пора вновь стать одним из воронов, что кружатся над головой Даитенгу. Колесо перерождения прерогатива для тех, кто чья душа не запятнана силой обсидиана, такие же, как он коротают свою вечность в свите своих владык.

— Да раскроются твои черные крылья, ученик. — Его тихий шепот был последним, что услышал Ву Ян прежде чем вновь вернулся в Срединное Царство…

Глава 17

Кровь впускаем, кровь выпускаем

Осознание, что я вновь в реальном мире пришло ко мне рывком, словно я вынырнул из многометровой толщи воды и жадно вдыхаю воздух. Живот начало скручивать в спазмах и я судорожно начал искать куда бы я мог исторгнуть содержимое желудка не потеряв остатки достоинства.

— Так быстро? — В голосе Божественного доктора звучало неподдельное удивление. Похоже она не расчитывала, что мой организм сможет справиться с той дрянью, которую она мне выдала, за такой короткий промежуток времени. — Держи. — По мановению ее руки небольшой металлический таз переместился с заставленных полок мне под ноги. И как раз вовремя. Меня рвало какой-то мерзкой черной жижей среди которой были видны проблески свежей крови. Ее снадобья угробили мой желудок?

Прошло минут пять, прежде чем мой желудок окончательно успокоился, а я смог выпить травяной отвар, который мне подала владелица кабинета. Чуть горьковатое снадобье постепенно унимало тошноту, чему я был несказанно рад. Точно так же я был рад и тому, что мне позволили прийти в себя, а не сразу стали закидывать вопросами, но это не могло длиться вечно и поэтому глубоко вздохнув, я поклонился со словами:

— Благодарю за помощь, госпожа. Я перед вами в неоплатном долгу. — Вместо ответа она подошла ко мне вплотную и ее длинные, костлявые пальцы слегка надавили мне на виски. Сквозь ее руки текла странная, непонятная мне энергия.

— Не дергайся. — Ее металлический голос никак не вязался с крайне довольным выражением лица. Приподняв мою голову она раздвинула мне веки рассматривая глаза. Еще бы понимать, что происходит. — Как я понимаю все прошло успешно? — Отпустив меня она отошла в сторону и уселась в свое кресло. Мне ничего не оставалось как кивнуть подтверждая ее предположение.

— Мне удалось попрощаться.

— И не только попрощаться. — Меня бесцеремонно перебили. Божественный доктор не спрашивала, а утверждала. — Твоя энергетическая структура претерпела изменения. К тому же ты чрезвычайно быстро избавился от негативных эффектов моих снадобий. А для этого нужно обладать серьезными познаниями в алхимии. В то время как у тебя они на уровне хорошего новичка-любителя.

— Предок раскрыл мне мой третий дар. Это алхимический котел. Именно за счет него мне удалось так быстро очистить организм от яда. — Я решил рискнуть, если то старая ведьма смогла понять, что у меня второе сердце, то и с алхимическим котлом разберется. Так что в данной ситуации честность лучшая политика.

— Это прекрасно, но что с твоим ядром? — Темные глаза смотрели на меня будто я был препарированной лягушкой. От этих мыслей мне тут же вспомнилась притча рассказанная скорпионом. И мысли плавно переключились на ее задание. Если прошло уже четыре дня, то сегодня ночью мне придется сражаться с забинтованным Казуя, а я мягко говоря не в лучшей форме.

— Я поглотил его шин’куан.

— Судя по всему твой предок из очень древних времен. Сейчас это называется матрица памяти. Надеюсь ты понимаешь, что подобные вещи могут быть смертельно опасны для неопытных юнцов? — «Еще как понимаю, но давай ты меня отпустишь и я попытаюсь подготовиться к ночному бою. Не хватало мне нарваться еще на одну заумную лекцию. Я конечно благодарен за помощь, но мне пора заняться своими делами. »

— Да, госпожа. — Я вновь клонился соблюдая этикет. Нарываться на ссору с этим доктором франкенштейном мне мало хотелось. — Но у нас не было выбора. Так я смогу познать хотя бы часть знаний, которые он мог бы мне передать.

— Вижу, что тебе не терпится покинуть мою лабораторию, что вполне предсказуемо. Слишком мало людей оказываются тут добровольно… — Старая женщина так улыбнулась, что мне стало не по себе. От нее исходила какая-то чужеродная мощь. Хотя что еще ожидать от посвященной. — На рассвете каждого дня ты будешь приходить сюда, а я буду проводить замеры. — Тон ее голоса был таков, что сразу становилось понятно — возражений она не приемлет.

— В течении какого времени, госпожа? — Очередной поклон вызвал внутри меня глухое раздражение. Мне хотелось послать все условности, но я слишком далеко зашел, чтобы попасть в Академию Земли и Неба. Да и надо признаться, что я все-таки обязан ей жизнью и это не считая помощи с Тинджолом.