Инверсия (СИ) - Богородников Алексей Владимирович. Страница 61

Какие уроды из его родной службы посмели себя так вести со столь достойным сыном своей отчизны?

— Вые…. — убедительно произнес Эдвард, багровея. — Сегодня же этих сук найду и вые…

Ругался Эдвард Генри редко. Столь грязно — по пальцам одной руки пересчитать. В этот раз хладнокровие ему изменило.

— Ты уж постарайся. — посоветовал Колин Финч прощаясь. — В том числе письменно. Осадочек от этой истории очень неприятный. Серьезный удар по твоей репутации.

Взбешенный комиссар немедленно вызвал своего помощника и отдал распоряжение найти всех сотрудников, участвующих в воскресном обыске. Для успокоения нервов решил съездить в собор Уолсингемской Богоматери на обедничную проповедь.

В соборе его поджидал второй удар. Места на скамейках перед алтарем ранжированы. Это негласная традиция, никем никогда не нарушаемая. Первые три ряда для элиты, середина для прихожан попроще, места сзади для остальных. Не дай тебе бог перепутать: безопаснее пьяным по проспекту пробежаться, с частушками про королеву.

Эдвард Генри с замешательством увидел зияющий провал на месте третьего ряда. Удобной, полированный многими годами и упитанными аристократическими задницами, скамьи не было.

— Отломали, хулиганы какие-то. — пристально глядя на комиссара сказал церковный служка. — Чинят теперь скамью. Мы вас на другую посадим.

Другая оказалась в конце зала. Эдвард с немым удивлением посмотрел на служку.

— Самое удобное для вас выбрали. — игнорируя явный гнев комиссара, произнес тот.

Этот вторник комиссара полиции явно вознамерился стать самым несчастливым днем в его жизни.

Решив с достойным смирением снести подлый удар судьбы, Эдвард Генри уселся на заднем ряду. На кафедру вышел его Преподобие Мартин Монтейт.

— Погибели предшествует гордость, и падению надменность. — проговорил он кротко с кафедры, с последними словами, остро взглянув на Эдварда Генри. — Поговорим же сегодня, паства моя, о гордыне человеческой. Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени.

Далее его Преподобие развил мысль насколько нехорошо считать себя самым умным, о ложных целях, что преследует гордыня. Эдвард Генри внимательно слушал и каждое слово вонзалось ядовитым жалом в его беззащитную плоть. Мартин Монтейт неспроста глазел на Эдварда во время своей речи. Не просто так скамья третьего ряда была вынесена, а он отсажен на задний ряд.

Англиканская церковь явно недовольна работой комиссара Среднего Скотленд-Ярда. И, кажется, он догадывается почему.

В расстроенных чувствах Эдвард Генри вернулся в управление. Вызвал к себе своего помощника старшего инспектора Грина Октерна, дежурного воскресного офицера, своего заместителя по административным вопросам Мартина Стюарта. Запершись в кабинете вчетвером, руководящий состав полицейского управления Нью-Лана несколько часов решал животрепещущие вопросы — кто виноват и что делать?

Во все времена подобные диспуты заканчивались одним: находили стрелочника.

— В Специальную Магическую Службу телеграмма от полицейского управления Кулгарди отправлена не была. — докладывал его заместитель Мартин Стюарт. — Протокола на этот счет не существует: дела о госизмене инициирует правящий монарх или Палата лордов. Два дела за сто с лишним лет были усмотрены по частному представлению Центрального уголовного суда. Поэтому Рори Коннор на всякий случай приказал взять дежурного мага из СМС на проведение обыска.

— Когда я подошел к Управлению СМС привратник меня пропустил, но дверь здания была закрыта. — добавил Рори Коннор, дежурный инспектор в воскресенье. — Тогда старик посоветовал мне поискать на заднем дворике. Там я обнаружил двоих магов, играющих в волшебный дартс. Мне кажется, всерьез они информацию не восприняли. Выехали на обыск больше от скуки.

«Да и свалить вину на магов, дескать это вот они старика зашпыняли при обыске, это безумие» — подумал про себя Эдвард Генри.

— Сержант с констеблями вернулись через пару часов. — продолжил Рори Коннор, расшнуровывая папку из серого картона. — Маги уехали с места еще раньше. Протокол обыска здесь. В качестве улик были изъяты письма членов семьи. Изучив их, я не нашел никаких сведений, касаемо состава преступления, о чем сразу отправил ответную телеграмму в Управление полиции Кулгарди. Время не засекал, приблизительно около двух часов ночи.

— Ответа не последовало? — спросил Эдвард.

— Никак нет, сэр.

Комиссар полиции Нью-Лана помассировал свои виски большими пальцами обеих рук, обдумывая дело. Дежурный офицер всё сделал грамотно и четко. Другой вопрос как проходила процедура, за которую отвечали нижние чины.

— Как вели себя эти олухи, вернувшись с обыска? — Эдвард Генри имел в виду сержанта с констеблем.

— Несколько оживленно, сэр. Называли старика чучельником. В разговоре я выяснил, что их напугало подарочное чучело от матросов своему боцману, при увольнении со службы. Сделано из варана и обезьяны, глаза покрыты фосфорицирующим раствором. Думаю, в темноте оно действительно выглядит необычно. Констебли его распотрошили, но ничего не нашли. Старик жил в доме со своим внуком. Тот учится в гимназии Беллингема. Хладнокровный юноша, судя по их словам, ничуть не испугался проблем, которые последуют за таким делом.

— Чучельник, значит, — протянул зловеще Эдвард Генри, пропустив вначале слова про юношу и гимназию. — Весело им значит при обыске было. Забавлялись они.

Он шваркнул кулаком об стол так, что папка с делом слетела на пол.

— За тридцать лет работы в аппарате губернатора, мировом суде, налоговой службе! — загремел он. — Я не встречал таких долбоклювов как в полиции! Сука, я вам устрою цирк, клоуны!

Усы его грозно встопорщились. Комиссар поглядел на пугливо вжавшихся в кресла офицеров. Слегка остыл.

— Записывай, Мартин. — приказал он. — Полиции Нью-Лана необходимо провести переподготовку констеблей. С этой целью поручаю вам разработать и провести тесты на юридическую грамотность и коммуникативность сотрудников полиции. Не сдавших их констеблей, отправить в синюшники на полгода. По результатам составить программу тренинга.

Синюшниками называли по их синему цвету уличные будки, в которых отдыхали после патруля, заполняли отчеты и протоколы патрульные полицейские.

— Свободны. — хмуро отпустил присутствующих Эдвард. — А ты, Грин, задержись.

Старшего инспектора Грина Октерна Эдвард ценил. За ум, исполнительность, дисциплину, волчью хватку. За семью. Ведь они оба были из Беркшира, дом Октернов стоял рядом с домом отца Генри, сельского приходского священника. Без малейшего преувеличения Эдвард Генри знал Грина Октерна еще с пеленок.

— Всё это дело грандиозная подстава. — цепко взглянул на своего земляка комиссар полиции. — В моменте я даже думал на меня, но интрига скрывается глубже. Лорд Беллингем сейчас в Нью-Дели, его дальнейшее назначение вопрос внутриэлитных обсуждений и мнения королевы. Кто-то из активных игроков пожелал повлиять на него за рамками правил игры. Мы узнаем имя, дернув за ниточку из Кулгарди. Твоя миссия постучать по аквариуму и осмотреть подплывших рыбок. Тамошний комиссар полиции штата Перт мне должен. Письмо для него я составлю, на словах передашь, что «братья помнят». Он поймет.

Хотя комиссар полиции не сказал открыто о студенческом тайном клубе, Грин всё понял верно. На этом моменте в дверь осторожно постучали.

— Сэр, — донеслось из-за неё, — сержант и констебли, о которых вы упоминали, прибыли.

Дьявольская улыбка тронула губы комиссара полиции Нью-Лана. Изуверский свет зажегся в прищуренных глазах. Могучие кулаки рефлекторно сжались в хищной хватке.

— Пиши заявление об отпуске, отнеси в канцелярию, зайдешь после за письмом. — отпустил он, своего подчиненного. — Мне предстоит важный разговор.