Вечное царствование (ЛП) - Пекхам Кэролайн. Страница 12

Я бы ругала себя за то, что не проверила свое окружение более тщательно, если бы выжила после этого, но прямо сейчас единственное, на чем я могла сосредоточиться, был кровожадный ублюдок, который крался ко мне.

Я выплюнула комок крови изо рта и сумела подняться на ноги, отступая еще дальше.

— Я больше никому не скажу, — поклялась я, выставив руку в защитном жесте. Я была рада, что она не дрожала, несмотря на страх, пробирающийся по моему позвоночнику.

— Ты и не сможешь, когда я закончу с тобой, — прорычал Томас. — Как ты вообще узнала?

Ладно, значит, переубедить его не получилось, возможно, подразнить его поможет.

— Ты не так умен, как думаешь. — Я пожала плечами, снимая сумку со спины, когда он приблизился ко мне, а я продолжала отступать, как будто это был танец, и мы просто повторяли шаги. Пространство за фонтаном было не таким уж большим, и я смогла отступить лишь немного, прежде чем уперлась спиной в стену.

— Я тот, кто проложил этот туннель, — прошипел он. — Он мой, маленькая воришка.

— Возможно, тогда тебе следовало быть немного менее очевидным по этому поводу, — сказала я, мой рюкзак соскользнул вниз по руке, пока я крепко не сжала ремень в кулаке. — Было легко понять, что ты делаешь, как только я начала обращать на это внимание. Ты был похож на неуклюжего людоеда, шатающегося здесь. Я видела тебя здесь сотни раз, но ты ни разу не видел меня. Неудивительно, что я разгадала твой плохо хранимый секрет — с таким же успехом ты мог прокричать об этом с рушащихся крыш.

Губы Томаса скривились в диком рычании, когда он бросился на меня, но на этот раз я была готова. Я нырнула в сторону и использовала свою инерцию, чтобы размахнуться рюкзаком так сильно, как только могла, целясь в его твердолобую голову и ту копну волос, с которой капала вода.

Рюкзак врезался с глухим стуком. Одиннадцать банок еды врезались в череп Томаса сбоку и опрокинули его, как мешок с дерьмом.

Мои губы приоткрылись, когда я в шоке уставилась на его распростертое тело, ревущую тишину в моем черепе нарушал лишь стук дождевых капель по цементу. Томас лежал в растущей луже крови, которая просачивалась в окружающие его мутные лужи. Я выпустила свой рюкзак, и он упал рядом со мной, забрызгав водой мои ботинки.

Мое сердце бешено заколотилось в груди.

Я убила его. Срань господня, я, блядь, убила его.

Я начала пятиться, потом остановилась. Если бы я действительно убила его, мне пришлось бы признаться в этом. Если бы вампиры нашли его… Они ненавидели мертвые тела, это означало впустую потраченную кровь. Может быть, я смогла бы придумать оправдание или еще какую-нибудь причину, чтобы они меня отпустили. Сказать им, что он напал на меня, или… Возьми себя в руки, Келли. Проверь его гребаный пульс.

Я боролась со своим страхом и подошла ближе к распластавшемуся телу Томаса. Я медленно наклонилась, встав подальше от крови, собирающейся возле его головы. Мои пальцы слегка дрожали, когда я протянула их к его шее, наполовину ожидая, что он выпрямится и снова нападет на меня в любой момент, моя свободная рука на всякий случай сжала нож в кармане.

Его кожа была теплой под моими холодными пальцами. Сначала я ничего не почувствовала, но затем слабое биение его пульса ожило под моим прикосновением. Я вздохнула с облегчением. Он был мудаком, и с этого момента мне придется обходить его стороной, но лучше живой мудак, чем мертвый. И теперь он знал, что я могу защитить себя, если он меня вынудит.

Томас застонал и пошевелился подо мной, заставляя меня отшатнуться. Я быстро попятилась и чуть не споткнулась о свой рюкзак, валявшийся на земле, но сумела удержаться на ногах.

Томас открыл глаза на шум, и я уставилась на него, когда он встретился со мной взглядом, проклятие сопровождало движение руки к ране на его голове.

— Я знаю твой секрет, и теперь он мой тоже, — сказала я смелее, чем чувствовала, но к черту его и к черту этот дерьмовый жребий, выпавший нам в жизни. Я не собиралась позволять ему лишать меня этой возможности, я не собиралась позволять ему запугивать меня, когда все эти припасы лежали прямо там, за забором, больше, чем требовалось моей семье, чтобы пережить эту зиму. — Так что просто держи рот на замке, и я буду тоже. Они никогда не узнают.

Они. Вампиры. Единственное, чего он должен был бояться, независимо от того, что он думал обо мне. Правда заключалась в том, что он не смог бы убить меня, даже если бы захотел. Никто из нас не мог рисковать таким вниманием, и позволить мне воспользоваться его драгоценным туннелем было гораздо лучше, чем пытаться избежать наказания за убийство их домашнего скота.

Его лицо исказилось от гнева, но я не дала ему возможности ответить. Я сказала ему все, что было важно, и показала, как я реагировала на его угрозы. Дело сделано.

Я схватила свой рюкзак из лужи рядом со мной и повернулась, чтобы перемахнуть через заднюю стенку фонтана. Я тяжело приземлилась на дальней стороне, зашлепала по воде, перелезла через нижнюю стенку за ней, затем сорвалась с места, чтобы убраться как можно дальше от этого придурка.

Банки загремели, натыкаясь друг на друга, и, несмотря на вкус крови на разбитой губе, двух диких зверей, покушавшихся на мою жизнь, и тот факт, что я промокла до нитки, я не могла не чувствовать себя легче, чем за последние месяцы.

Я продолжала бежать к захваченной части Сферы, петляя между обломками каменной кладки и по разрушающимся улицам, которые зигзагами петляли между полуразрушенными зданиями. Не было никаких правил, запрещающих исследовать руины, но вряд ли кто-то беспокоился. Здесь не осталось ничего, что стоило бы взять, и большинство людей не видели смысла тратить свою энергию.

Однако мне нравилось в руинах. Это было единственное место, где было по-настоящему тихо, где мои мысли не были заперты в клетке и где я могла мельком взглянуть на мир за оградой.

Я побежала дальше, но внезапно стук дождя стал не единственным звуком, который я слышала. Из центра города доносился пронзительный звон, который повторялся снова и снова, вызывая трепет, закручивающийся спиралью в моей душе. Я знала этот звук. И это означало, что я должна была вернуться домой прямо сейчас.

Я прибавила темп и перешла на спринт. Рюкзак за моей спиной внезапно показался намного более заметным, чем минуту назад. Я не знала, должна ли я попытаться спрятать его до того, как вернусь, или мне лучше спрятать его в безопасности нашего дома. Не было никакого объяснения, которое я могла бы дать содержимому этого рюкзака, ничего, что я могла бы сказать, что могло бы скрыть правду, если бы его нашли.

Звон становился все громче, когда я добралась до окраины обитаемой части Сферы. Дороги были пустынны. Все уже разошлись по домам, следуя правилам, которые мы все так хорошо знали. У меня не было времени пытаться спрятать свой драгоценный рюкзак. Мне просто нужно было отнести его в нашу квартиру и спрятать там. При условии, что я вообще успею вернуться вовремя.

Блядь, блядь.

Почему из всех дней, когда это должно было произойти, именно этот был тем, когда мне нужно было больше времени, когда у меня на лбу было написано, что я что-то скрываю?

Я мчалась по заброшенной улице за заброшенной улицей, от пустоты у меня мурашки бежали по коже. Я опоздала. Я не знала, что бы значило, если бы они постучали в нашу дверь до того, как я вернусь, но это не могло быть к добру. Они не потерпят нарушения правил, и я знала, что кровососам насрать, какое у меня оправдание. Звенит сигнал, и ты тащишь свою задницу домой. Все это знали, а я была просто тупой сукой, которая забралась так далеко в руины, что не услышала его звона.

Наконец я добралась до перекрестка с нашей улицей и свернула на нее, низко опустив голову и твердо помня направление, в то время как окна окружающих меня зданий, казалось, стали ближе. Сколько из них обратили внимание на полный рюкзак на моей спине или на грязь, которая не успела полностью смыться с моей одежды под дождем? Хуже того, как насчет крови, которая все еще окрашивала мою нижнюю губу?