За пределами разрыва (ЛП) - Хедли Таниша. Страница 30

Могу сказать, что разговоры о Меган все еще причиняют ему глубокую боль, но я не могу игнорировать дискомфорт, который испытываю, слушая, как он говорит о другой девушке.

Что это за чувство? Ревность?

Я придаю своему лицу нейтральное выражение и продолжаю слушать, в то время как мое сердце колотится в груди со скоростью миллион миль в час.

— В любом случае, — он прочищает горло, — шесть месяцев назад я участвовал в стартовом турнире сезона с командой. Мой заплыв был следующий, но я понял, что не натер доску воском и что забыл воск в машине, — он проводит рукой по волосам и глубоко вздыхает, — Меган предложила принести мне воск из моей машины, но до заплыва оставалось несколько минут, а она все еще не вернулась. — Подтягивает ноги к груди и опирается на них руками, глядя в воду. — Я пошел искать ее и обнаружил, что они с Колтоном целуются на фоне моей машины, а в руке у нее воск, — он прочищает горло и снова сглатывает. — После этого я не мог нормально мыслить, поэтому вернулся на соревнования и начал соревнование, не натирая доску воском. Я даже не осознавал этого, пока не стало слишком поздно.

Я сглатываю.

— Что произошло дальше?

— Я пытался прокатиться на такой большой волне, на какой еще никогда не был, и моя нога соскользнула. Вода поглотила меня и утащила на дно океана. Ощущение было такое, будто меня сбил грузовик — давление воды было невыносимым, и все, что я помню, это то, что через несколько секунд я вдохнул воду и потерял сознание.

— Гриффин, мне так жаль, — тихо говорю я.

У меня болит сердце за него. Он не только хранит воспоминания о том, как его лучший друг и тогдашняя девушка предали его, но и помнит о несчастном случае и травме, которые сопровождают что-то настолько сильное.

Он ничего не говорит, но я вижу, как он напряжен, сидит тихо, глядя перед собой.

Не могу представить, каково это, когда тебя предают два самых близких человека. Он больше не пытается скрывать свои эмоции, его брови сходятся на переносице, когда он сердито смотрит на воду.

— В любом случае, — вздыхает он через минуту или две, — я уверен, ты слышала остальное о том, что произошло на соревнованиях. После этого никто из них не связался со мной. Колтон покинул команду вскоре после несчастного случая, как я слышал, а Меган…ну, она журналистка, она писала статьи, такие как «Профессиональный серфер, Гриффин Джонс, травма, завершающая карьеру», или «Профессиональный серфер, Гриффин Джонс, убитый горем и одинокий».

— Я думаю, Габриэль распорядился удалить их. Я не смогла найти в Интернете достаточно информации о твоем несчастном случае.

— Ты искала обо мне в Интернете?

Он ухмыляется, подмигивая, когда мои щеки вспыхивают. Приятно видеть, что он все еще способен улыбаться, несмотря на боль.

— Просто хотела знать, с кем я столкнулась. Я навела справки обо всех в команде, — бормочу я.

— Мгм, я в этом не сомневаюсь.

Хочу сказать ему, что я знаю, каково это — потерять двух самых близких тебе людей в один момент, когда о тебе публикуют ужасные статьи, чтобы их увидел твой родной город.

Но я не говорю ему, слишком боюсь, что это раскроет мое прошлое, слишком боюсь, что он использует это против меня, чтобы заставить меня уйти.

Даже если он извинился и сейчас ведет себя мило, это не меняет того факта, что он хочет, чтобы я ушла.

— Ты этого не заслужил, — шепчу я.

Он кивает в знак согласия.

— Я этого не заслуживал.

— Но ты также не можешь позволить этому дню остановить тебя, жизнь слишком коротка.

— Я не знаю, как отпустить все это, как двигаться дальше, — признается он, слегка хмурясь.

— Если бы сегодняшний день был твоим последним, этого было бы достаточно? Ты бы ушел счастливым? Зная, что вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, ты позволяешь прошлому сдерживать тебя? — спрашиваю я, встречаясь с ним взглядом.

— Это серьезный вопрос, но нет, такой жизни было бы недостаточно, и я бы не ушел счастливым.

— Тогда используй это как мотивацию, чтобы делать все то, что ты хочешь, но боишься делать. Используй это как мотивацию, чтобы немного пожить.

Его взгляд скользит по моему лицу, а брови слегка приподнимаются.

— Ты всегда такая оптимистичная?

Я тихо смеюсь.

— Не всегда, но я стараюсь с тех пор, как решила взяться за эту работу.

— Что ж, пока что ты отлично справляешься.

— С тем чтобы быть оптимисткой или со своей работой?

— И с тем, и с другим.

Мое лицо становится пунцовым.

Мы снова погружаемся в уютную тишину, мое сердце бешено колотится о ребра, а океан мягко покачивает наши доски из стороны в сторону.

Прохладный бриз пробегает по мне холодком, и я начинаю слегка дрожать. Гриффин оглядывается, когда я начинаю стучать зубами.

— Я думаю, можно с уверенностью сказать, что сегодня у нас не будет урока серфинга, волн нет, — говорит он, ложась на доску и разворачивая ее лицом к берегу. — Следуй за мной, я хочу тебе кое-что показать.

Я ложусь на доску и гребу вслед за ним, и мне легче поспевать за ним из-за покачивания волн.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ГРИФФИН

Душ на открытом воздухе выглядит именно так, как я его помню. Деревянные панели обрамляют конструкцию, а когда я открываю дубовую дверь, взору открывается прекрасный белый кафельный пол. Пальмы, мягко покачивающиеся над строением, создают успокаивающую атмосферу.

— Не думаю, что кто-то из остальных знает о его существовании, за исключением, может быть, Габриэля. Я пробирался сюда, когда у меня была сложная тренировка, — говорю я.

— Здесь красиво, — отвечает Элиана, едва слышно из-за шелеста пальм.

Она поднимает брови, оглядываясь по сторонам, и слегка поджимает губы.

Она прекрасна.

Золотистый солнечный свет мягко освещает ее кожу, и я оказываюсь совершенно очарован. Каштановые волосы, поцелованные солнцем, рассыпаются по плечам свободными волнами, обрамляя лицо. Коричневые веснушки, рассыпанные по носу и щекам, подчеркивают ее красоту.

Я наблюдаю за тем, как зеленые глаза с карими вкраплениями искрятся удивлением.

От простоты ее красоты у меня захватывает дух. Меня завораживает не только ее внешность, но и взгляд на жизнь, и то, как она находит красоту в самых простых вещах.

Элиана — самый красивый человек, которого я когда-либо встречал.

— Фин! — доносится голос Зейла из глубины дома. — Элиана! Вы здесь, ребята?

Элиана впадает в полную панику и грубо запихивает меня в кабинку, прижимаясь своим телом к моему, а затем быстро закрывает за нами дверь душа.

Ее задница трется о мой пах, и я зажмуриваю глаза, думая о худшем что со мной случалось, чтобы сдержать свой член.

Я прочищаю горло и заставляю кислород вернуться в дыхательные пути, незаметно прижимаясь спиной к стене, создавая пространство между нами, чтобы снова не совершить какую-нибудь глупость.

То, о чем мы оба будем жалеть.

— Боже мой, — шипит она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня круглыми глазами, — я должна была остаться там, я такая глупая. Если он застанет нас здесь, он подумает, что мы… — резко замолкает, когда по е щекам пробегает слабый румянец.

Интересно. Она даже не может этого сказать.

— Он подумает, что мы что? — спрашиваю я, напрягая голос, чтобы не прижать ее к стене и не раздеть. — Используй слова.

— Делаем…всякое, — с трудом произносит она, и розовый цвет на ее щеках становится темно-красным.

То, как я на нее воздействую, завораживает, и я хотел бы услышать, что происходит в ее голове, когда она так себя ведет.

Я замечаю, что она все еще дрожит, обхватив себя руками, поэтому тянусь к ручкам душа и поворачиваю их, пока не начинает брызгать теплая вода.

Наклонив голову, подаю ей знак, чтобы она зашла под воду, а сам поворачиваюсь, подтягиваюсь к стене и выглядываю из-за нее, чтобы посмотреть, нет ли еще Зейла снаружи.

Я вижу, что тот идет к берегу, повернувшись к нам спиной.