Вик Разрушитель 7 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 88

Брюс усмехнулся только что придуманной шутке. Интересно, ведёт ли молодой Мамонов записи, как ему посоветовал главный чародей? А если серьёзно, нужно разговаривать с императором и князем Георгием Яковлевичем насчёт будущего Андрея. Только так, единым фронтом можно добиться хоть каких-то успехов в изучении антимагии.

Глава

Глава 7

1

— Господин Мамонов, ну сколько можно бегать? — с укоризной произнесла Арабелла, разглядывая нашу компанию, взятую под прицелы пулемётных стволов. Выглядела она донельзя уставшей, на лице многочисленные царапины, как будто ей пришлось продираться через густой кустарник, одежда тоже несла на себе следы долгого путешествия, на левом колене штанина обожжена, волосы похожи на разворошенный муравейник. — Несерьёзно для человека вашего ранга. Я ведь хотела с вами вопрос цивилизованно решить.

— С трудом верится, — пристально вглядываюсь в неугомонную даму. — Если бы такое желание присутствовало, то придержали бы ваших псов, и мой человек остался жив.

— Нелепая и трагическая случайность, — сухо обронила она.

— Да-да, сам упал на нож. И так семь раз…

— Что?

— Теперь как с нами поступите? — спрашиваю сквозь зубы и шевелю руками, чтобы не затекли от проклятых стяжек. Но получается плохо. В этот раз затянули так, что кожу продавило. — Вы, мисс Стингрей, сами пошли на обострение, и теперь пытаетесь с позиции силы диктовать условие? Со мной это не пройдёт.

— Не надо было сопротивляться, — пожала плечами Арабелла, — и всё закончилось бы хорошо. Мы уже в двух шагах от «Уайт Маунтин», где есть связь, медицина, душ и мягкая постель. Зачем было геройствовать?

Да, к сожалению, нам опять не повезло. Когда мы на лодке вышли к Шактулику, откуда до фактории «Фишер-Дом» оставался дневной пеший переход, отпустили ловцов, предварительно разоружив их до нитки, оставив им лишь одну винтовку и немного патронов. Лично я не хотел вешать на шею отряда лесных бандитов. Пусть валят на все четыре стороны. Правда, Куан проследил за ними, пока не убедился, что те не собираются нам мстить. После этого со спокойным сердцем рванули на юго-запад, где находилась нужная нам фактория. Я помнил слова отца, что там очень много русских, в том числе и управляющий, хорошо знавший моего отца. Надежда на благополучный исход путешествия не просто забрезжила на горизонте, она осветила меня ярким солнцем.

Когда на нас с неба свалился отряд Шершня, до реки Шактулик мы не дошли буквально несколько километров. Всё-таки трудно соперничать с технологически превосходящим нас противником. Радары, встроенные в ППД, тепловизоры, разнообразные магические приспособления, способные облегчить действия пилота — всё сыграло против нас.

Своеобразный свист движков и идущего на перехват экзо-пилота мы заметили поздно. Он выскочил из-за пологого холма на бреющем и первой целью для него стал Вискарь, идущий в авангарде отряда. Боец начал садить из автоматической винтовки по противнику, грамотно целясь в тактический шлем. Только так можно было причинить хоть какой-то вред закованному в броню врагу. Мой охранник понимал, что уже фактически мёртв, если не уйдёт с траектории нескольких сот килограммов железа. Но пилот дрогнул и отвернул в сторону, когда по плечу и шлему дважды стукнуло. А вот второго противника Вискарь не заметил. Тот на сумасшедшей скорости вылетел из-за кустов и росчерком пулемётной очереди прошёлся по бойцу.

Моё ядро вскипело от мгновенной ярости и горячими волнами залило все энергетические каналы. Я бросился к Вискарю, возле которого приземлился тот пилот, что убил его. Никаких душевных метаний я не испытывал, а просто вбил кулак в пустое пространство между собой и ним, формируя упругую и тяжёлую воздушную массу в виде жутких серо-белесых завихрений. Выплеснувший силовой потенциал визуализировал ментальный конструкт. И против него у экзо-пилота не было шансов. Но это точно не Шершень. У того на левом плечевом щитке красовалась морда гризли, вроде метки командира. Я бы заметил.

Врага снесло с ног, «кулак ярости» врезал по броневым пластинам, осыпая с них краску и вминая внутрь. Будь у меня «скелет», я без колебаний вступил бы в бой со всей четвёркой американских пилотов, но как только убийца Вискаря пропахал землю спиной, оставляя глубокую рытвину, возле меня вскипели пулемётные очереди. Одна, вторая.

— Нет, княжич! — крикнул Куан и прикрыл меня, одновременно с этим вскидывая руки вверх. — Не делай глупостей!

— Убью! — кажется, впервые я чувствовал, что значит «глаза налились кровью». Я смотрел на мир через красную пелену какое-то мгновение, но потом наваждение схлынуло.

Пилоты близко к нам не подходили, но держали на прицеле с настороженностью. Я лихорадочно думал. Вдвоём с Куаном делаем прыжок им за спину, ломаем мента-формами и обезоруживаем третьего. Почувствовав моё возбуждение, наставник тихо, но твёрдо сказал:

— Нет.

Из леска вышли Арабелла, Дик и Энди с грязной, побуревшей от крови повязкой на левой руке. Опять охотники? Молодцы, упорно идут следом. Повезло громиле, что промахнулись.

Упавший пилот тяжело поднялся на ноги, скрежеща и завывая всеми сервоприводами, и скинул с головы шлем. Ну вот, говорю же, против брони нужна невероятной мощи энергия, а без Источника моих сил недостаточно. Не задержи меня Куан, я бы добил Гавану.

И вот теперь нас осталось трое, а я был вынужден подчиниться «бесноватой девке», которая с маниакальным упорством пыталась сорвать куш на моём пленении. Да отец удавится, но не пойдёт на соглашение. А Мстиславские тем более не отдадут образец УПД, попавший им в руки.

— Дело не в геройстве, мисс Стингрей, — я поморщился. Стяжки давили на запястья. Плевать, сейчас порву их, надоело. — Отец приказал защищать меня любыми способами, и мои бойцы выполнили свой долг. Они бы просто не поняли, прикажи я им сложить оружие.

— Глупо, принц, терять воинов без особой нужды, — Арабелла даже не усмехнулась. — Вы, азиаты, настолько преданны хозяину, что готовы умереть за него по малейшему поводу. Вон, твой узкоглазый слуга, кажется, единственный, кто проявил разум.

Она кивнула на молчащего Куана. Понимаю умом, что наставник уберёг меня от большой глупости, не дав умереть в бою с бронированными убийцами, но сейчас я разозлён его покорностью.

— Вам нас не понять, — бросаю я в ответ. — Давайте уже закончим это дело. Отвезите нас в «Фишер- Дом», откуда я могу связаться с представителями русского отделения РАК в Сент-Майкле.

— Очень разумное предложение, — кивнула молодая женщина и поморщилась, откидывая грязный колтун волос за ухо. — Только в «Фишер-Дом» мы не пойдём. Там много русских, и наверняка, среди них есть агенты вашего отца, принц. В «Уайт-Маунтине» мне будет спокойнее.

— Как вам угодно, — я пожимаю плечами и замолкаю. Говорить больше не о чем. Беспокоит меня, как князь Мамонов станет выкручиваться. Ведь Арабелла догадалась, что за артефакт мы похитили из-под носа даже не аборигенов, а Меллонов. И может разыграть эту карту. Зачем ей такая мелочь как движки? На кону большой приз, и американка, кажется, собралась рискнуть его взять.

Как бы поступил отец на моём месте? Чем больше я думал, тем меньше всего нравился ответ. Только он был единственно верным в сложившейся ситуации. Арабелла должна умереть. Эта женщина, славящаяся своей устремлённостью к цели, подошла к той границе, где её знания принесут большие проблемы двум кланам, если не трём. Если папаня не согласится на условия Стингрей, она всё расскажет Меллонам. Возникнет конфликт, в который вмешаются Мстиславские. Американские кланы не останутся в стороне. Это что же, война?

До самой фактории я не проронил ни слова. К вечеру мы дошли до какого покосившегося сарайчика на берегу реки, Арабелла по рации вызвала моторную лодку, и мы в два рейса перебрались на другую сторону, где раскинулся рабочий посёлок. Шершень со своими пилотами тщательно охраняли нас, как будто мы могли убежать. Паналык стал ныть, чтобы его отпустили, он всего лишь проводник.