Разбей сердце принцессы - Моран Фэя. Страница 36

Я понятия не имею, о чём они оба толкуют. Тем временем Харди снова подаёт голос, пока папа наливает себе в стакан бренди и успевает жестом предложить и собеседнику.

– Нет, спасибо, – отмахивается тот. – Кстати, что касаемо мисс Норвуд… Я слышал, вчера она куда-то ездила.

– Да, – папа коротко кивает. – К подруге. Какой-то друг её подвёз.

Лицо Харди становится вдвое заинтересованнее и задумчивее, чем пару секунд назад. Ему точно так же, как и родителям, всегда было известно, что у меня нет друзей среди мужского пола, поэтому папины слова весьма удивили его.

– Друг? Что за друг? – спрашивает мужчина.

– Какой-то Гай. Они познакомились совсем недавно, как я понял.

– Насколько недавно?

– Не знаю. Дочка не раскрывала подробностей… Что ты хочешь этим сказать? К чему эти вопросы?

– Думаю, этого парня стоит проверить. На всякий случай.

У меня сердце падает прямиком к желудку.

– Как только я узнал об этом мальчишке, конечно, я тут же позвонил Джозефу, – отвечает папа. – Он навёл на него некоторые справки.

– Что же вы выяснили?

– Сын какого-то Стивена Сильвы. Студент, девятнадцать лет. Мать умерла ещё несколько лет назад, а отец владеет сетью крупных ресторанов по всей Северной Америке и, кажется, есть пара точек в Италии. Ничего особенного.

– Полиция его не допрашивала?

– Нет. Его не было и близко к месту преступления, так что не сочли важным вызвать его на допрос.

– Но он знаком с вашей дочерью. Как минимум только по этой причине стоило бы с ним поговорить. Если и не обвинять в чём-то, то хотя бы просто побеседовать. Я изучал дело, были допрошены все подруги мисс Норвуд, был допрошен ваш сын, также полиция говорила с мисс Франческой Лидс, невестой вашего сына. В общем, все, кто знаком с вашей дочерью, не остались без внимания. Почему же пропущен этот парень? Судя по всему, мисс Норвуд считает его не просто знакомым, а настоящим другом, раз спокойно выезжает с ним куда-то.

Лицо папы делается задумчивым.

Я не могу скрыть возмущения и сразу же, позабыв о своей скрытности, выхожу к ним.

– Вы с ума сошли? – размахиваю я руками. – Гай тут ни при чём! Что за глупости вы говорите?

Харди и отец выглядят удивлёнными моему внезапному появлению.

– Мисс Норвуд, вы как раз вовремя, – улыбнувшись, произносит Харди. – Присаживайтесь.

Меня раздражает его вежливость, неуместная в данную минуту.

– Не буду я присаживаться, – говорю я, слегка повысив голос. – Что за идиотские подозрения?

– Каталина, – строго произносит отец, заставив меня замолчать. – Хватит.

– Мисс Норвуд, – начинает Харди вновь, – я ни в коем случае не утверждаю, что ваш друг в этом замешан. Моё дело – проверить.

– Проверить что?

– Вашего нового друга. У меня пока нет причин в открытую подозревать его в чём-то, но было большой ошибкой пропустить его и не поговорить. Это полицейское недоразумение мы сейчас и исправим. И если вам так будет спокойней, вы нас к нему и проведёте.

Я перевожу растерянный взгляд на папу. Он откладывает стакан с бренди на столик и спрашивает:

– Как вы с ним познакомились, дочка?

Харди смотрит на меня с лёгкой улыбкой, прекрасно понимая, что перечить отцу я никогда не стану. Я в ответ смиряюсь.

– Просто отвечайте на наши вопросы. Поверьте, они могут очень помочь вашему дяде и вашему другу. Насчёт последнего я искренне надеюсь. Сколько времени вы знакомы с ним? И как вообще началась ваша так называемая дружба?

Чувствую себя преступником на допросе. Подозрения нашего юриста настолько смешны и глупы, что я мысленно сравниваю их с небылицами. Слушаю его слова так, будто он стоит и читает мне сказку.

Харди кладёт бумагу на стол и достаёт ручку из своего нагрудного кармана, собираясь записать всю информацию, которую я ему выдам.

– Не знаю. Несколько дней, – кидаю я без особого энтузиазма.

– Хорошо… – протягивает мужчина. – А как вы познакомились?

Собираюсь сдаться и наконец пойти навстречу Харди, но я молчу из-за присутствия папы. Я всё это время упорно доказывала родителям, что мы с Гаем просто дружим. А сейчас мне придётся сказать, что заговорил он со мной впервые, потому что хотел пригласить на свидание.

Харди вскидывает бровями, ожидая ответа. Напряжение в воздухе нарастает, я могу это отчётливо прочувствовать всеми клеточками своего тела.

– Он просто подошёл ко мне в библиотеке. Позже мы стали сталкиваться в коридоре и… просто начали общаться. Вот и всё. Всё как у всех.

Мои слова не впечатляют Харди Кейна. Он кажется человеком, который так и не получил долгожданного результата.

– Мистер Норвуд, если вы позволите, мы прямо сейчас поедем в университет и поговорим с другом вашей дочери.

– Тебе виднее, Харди, – отвечает папа. Переводит взгляд на меня и просит собираться.

Они практически приказывают мне подняться к себе в комнату и переодеться. Велят быть готовой ехать в университет. А я испытываю неприятные ощущения глубоко внутри. Не хочется сейчас доставлять неприятности Гаю. Из-за меня его могут унизить на глазах у других студентов. Из-за меня его могут прилюдно обвинить в том, к чему он совершенно не имеет никакого дела.

Однако смириться придётся.

И единственное, что я могу пока сделать, – подчиниться.

До университета мы доезжаем примерно за пятнадцать минут.

Всю поездку меня не покидает предстоящий диалог. Что мне сказать Гаю после допроса, организованного Харди? Как мне мягче извиниться за эти неудобства? Не знаю, как он отреагирует. И надеюсь, слишком сильно злиться не станет.

Когда мы входим в само учебное заведение под охраной нескольких здоровенных мужчин за спиной и ещё парочкой спереди, на меня тут же сыплются взгляды. На меня глазеет каждый. Большинство шепчутся, а другие даже испуганно отходят в сторону. Так или иначе, мне хочется поскорее отсюда уйти.

Я достаю телефон, немного замедлив шаг, чтобы остаться чуть позади, и открываю окно с сообщениями. Пишу Гаю, интересуясь, где он сейчас находится, но ответа не поступает никакого. Отчаиваюсь и убираю телефон обратно.

Каждый наш новый шаг Харди всё уточняет и уточняет дорогу к аудитории, где может сейчас сидеть Гай. Меня дико раздражает весь этот затянувшийся процесс. Меня одолевает острое желание провалиться сквозь землю, где меня никто и никогда не найдёт.

– Здесь, – я останавливаюсь у двери в аудиторию номер четырнадцать, что находится рядом с библиотекой. – Кажется, его занятия сейчас проходят здесь.

Конечно, я догадывалась, где у него могут проходить лекции, ведь он говорил, что учится с Франческой. Оттого и я привела Харди и отца к совершенно не верному кабинету, надеясь, что им не удастся застать Гая и навлечь на него неприятности.

Харди стучится в дверь и сразу входит в кабинет, и я вместе с отцом и охранниками следуем за ним. Преподаватель тут же останавливает лекцию и удивлённо поворачивается к нам, а все студенты, что сидят в помещении, поворачивают головы в сторону моего и без того зажатого тела, заставляя меня чувствовать себя до ужаса некомфортно.

– Прошу прощения, мэм, что прервали ваше занятие, – произносит папа виноватым голосом. Он подходит к женщине и протягивает руку для пожатия: – Меня вы, скорее всего, знаете. Меня зовут Джереми Норвуд, я отец Каталины, студентки этого университета. Вам ведь известно о недавнем происшествии?

– Здравствуйте… О да, – отвечает преподаватель слегка рассеянно. – Ужасная трагедия. Студенты всё ещё напуганы. Еле удалось не прибегать к закрытию университета… Я могу вам чем-то помочь?

– Да, – к разговору присоединяется Харди. – Мы пришли за одним студентом. Он здесь сейчас? – Мужчина поворачивается к сидящим учащимся: – Кто из вас, ребята, Гай Сильва?

– Ох, боюсь, он уже у нас не учится, – говорит женщина. – Мистер Сильва отчислился буквально сразу после инцидента в женском общежитии.

От услышанного я нахмуриваю брови, испытывая при этом тонну изумления. Я не смотрю на Харди или отца; уверена, они удивлены не меньше меня.