В твой гроб или в мой? (ЛП) - Хайд Жаклин. Страница 5
— Она довольно симпатичная, тебе не кажется?
На ум приходит копна растрепанных светлых волос, дерзкий носик и ярко-голубые глаза на лице в форме сердечка.
— Полагаю, да. Я был немного занят, борясь с инстинктом съесть ее, чтобы обратить внимание на ее черты, — лгу я, качая головой от абсурдности этого плана. — Как, черт возьми, тебе вообще пришло в голову, что приводить сюда людей — хорошая идея?
— Цена — семь тысяч фунтов за ночь за номер, Влад. Думаю, это сыграло свою роль, — он смотрит на меня и беспечно пожимает плечами. — Как только ты поешь, то станешь менее сварливым. Кроме того, ты выглядишь как бездомный отверженный из дома престарелых, а я просто пытаюсь удержать тебя на плаву. Помоги мне помочь тебе.
Я указываю на него костлявым пальцем.
— Я убью тебя.
— Нет, пока не сядешь на здоровую диету из первой11 отрицательной группы крови, ты этого не сделаешь. Ты дряхлый и шатаешься по замку, как инвалид.
Я рычу от его наглости.
— Я заставлю тебя проглотить эти слова, — выдавливаю я, жалея, что в кои-то веки не позволил своему телу усохнуть.
— С нетерпением жду этого, Отец Время12.
— Если бы не наши катастрофические обстоятельства, это не было бы проблемой, — бормочу я.
Дойл смотрит на меня и поправляет галстук, в его глазах появляется странный огонек.
— Может, это и к лучшему. Наконец-то появится хоть что-то, что отвлечет тебя от того, чем ты занимался последнее столетие. Мне нужно идти готовить комнату для гостей. Постарайся не упасть и не сломать бедро по дороге на кухню. Холодильник полон.
Дверь за ним закрывается, и я остаюсь наедине со своими мыслями.
Холодильник полон, говорит он. Бесполезный, неблагодарный вампир. Я прекрасно чахну. Столетия существования нежитью оставили от меня пустую оболочку, в жизни мало что приносит радость, и я только хочу, чтобы меня оставили в покое, подальше от всех.
Губы растягиваются в рычании. Дойл своими махинациями сделал так, что у меня нет другого выбора, кроме как исцелить себя. Контроль разума, безусловно, невозможен, когда мое тело настолько истощено, а я уверен, что маленькая трусишка найдет неприятности на свою голову.
Я должен не забыть проинструктировать Дойла, чтобы не пускал гостей в мою комнату. Хильде было бы невозможно ничего объяснить.
— АААААааа.
Кстати о дьяволе. Белая костлявая рука бросает два пакета с кровью на стол рядом со мной, когда в поле зрения появляется ее череп.
— Хильда, прекрати нянчиться и оставь меня.
Скрип суставов эхом разносится по комнате, когда она уходит, и с резким скрежетом металла я снова остаюсь в тишине. Мне нужно напомнить Дойлу, чтобы он смазал дверь.
Пакеты с кровью. Я морщусь и вгрызаюсь в один из них, проглатывая безвкусную жидкость, а затем со вздохом доедаю, наблюдая, как плоть на моих руках начинает светиться жизнью. Люди в моем замке.
Это будет катастрофа.
Глава 3
ОБРИ
Вибрация телефона будит меня. В глазах будто песок, кажется, что я потерлась лицом о пляж, и я стону, пытаясь проморгаться. Пожалуйста, перестань звонить.
На экране высвечивается имя Чеда. О, черт возьми, нет. Я нажимаю кнопку «Игнорировать», переводя сообщение на голосовую почту, но то небольшое удовлетворение, которое я получаю от этого, исчезает в следующее мгновение, когда я вижу время. Шесть утра? Ты что, серьезно? Мы так далеко друг от друга, а этот засранец все еще находит способы испортить мне день.
Простыни неприятно липнут к коже, и я морщусь. Почему так жарко?
Я хмыкаю, когда разум снова цепляется за тот факт, что я на другом конце света, а изменяющий ублюдок со средненьким членом, что почти не дарил мне оргазмов, будит меня. Невероятно.
Раздраженная от того, что теперь не смогу заснуть, я отбрасываю простыню и потягиваюсь, еще больше раздражаясь от пота, выступившего даже на затылке. Отвратительно.
Десять минут спустя я сую ноги в тапочки с кроликами и спускаюсь по лестнице, что-то бормоча себе под нос. Я знаю, что прошлой ночью сняла лифчик и свитер, оставив их на спинке стула в комнате. Этому Закону Мерфи13 пора положить конец. Мои тапочки мягко шлепают по паркетному полу прихожей. Черт возьми, это место огромное.
На стенах темно-бордового цвета выделяются золотые бра и люстры, но их немного. Странно.
Я бы хотела, чтобы в аэропорту не потеряли мой багаж, потому что теперь вынуждена ходить по замку в пижаме. Мне нужно постирать грязную одежду после часов утомительного и пугающего авиаперелета.
— О боже, почему здесь еще жарче.
Я провожу рукой по гладким деревянным перилам главной лестницы, когда взгляд ловит зимнюю сказку за окнами фойе. Я сижу здесь, обливаясь потом, а снаружи, похоже, бушует метель.
— Дойл? — зову я, гадая, где он может быть в это время.
— Э-э-э, доброе утро, — говорит он, появляясь у подножия лестницы, как будто почувствовал мое приближение.
— Почему так жарко? Клянусь, я скоро сварюсь, — спрашиваю я, убирая липкие пряди волос, выбившиеся из пучка на макушке. — Если бы у меня в сумке было бикини, я бы надела его.
Надеюсь, авиакомпания скоро позвонит насчет багажа, но, по крайней мере, шансов замерзнуть до смерти ничтожно мало, учитывая температуру в замке.
Он хмурится.
— Тебе не холодно? — говорит он и смотрит на меня так, будто это я виновата, что здесь так жарко.
— Нет! Здесь как в долбаной сауне, — я указываю на снег снаружи и оттягиваю ткань ночной рубашки. — Уверена, вы вложили много средств в утепление. Серьезно, чувак, я умираю.
Его лицо бледнеет.
— Мои извинения. Должно быть, проблема с отоплением. Если ты дашь мне минутку, я убавлю его.
— Спасибо. Ты палочка-выручалочка, — в животе урчит. — Ммм, а где я могу позавтракать? У меня не было возможности заглянуть на сайт.
Я молюсь, чтобы завтрак нашелся. Прошло шесть месяцев с тех пор, как Чед настоял, чтобы мы начали поститься перед свадьбой, и теперь, когда Чеда нет, я собираюсь съесть все. Надеюсь, мне больше никогда не придется произносить слово «диета».
— Дальше по коридору и налево, — отвечает он. — Мы подумали, что ты, возможно, рано встанешь из-за разницы во времени, так что все готово. Шеф-повар сейчас разогревает еду.
— Эй, а как так получилось, что ты не вспотел? — спрашиваю я, но когда оглядываюсь, его уже нет. Черт, я же хотела еще спросить о пропавшей одежде.
Не могу не вздохнуть с облегчением, когда прохладный воздух обдувает меня, и я наконец нахожу огромную столовую. Взгляд падает на явно дорогую и массивную люстру над головой. Боже, это место похоже на долбаный дворец — даже стулья орехового цвета выглядят так, будто им лет сто. Должно быть, это хорошие копии.
Когда я направляюсь к большому столу, накрытому для завтрака, живот издает мощное урчание. Окна столовой выходят на сад.
В голове случайно всплывает песня «Be Our Guest»14, и я начинаю напевать, с трепетом глядя на деревянный потолок. Нужно будет обязательно сфотографировать его и выложить с хэштегом #взамкеучудовища.
Я сажусь за прокрутку социальных сетей, готовая поглотить все, что попадется на глаза, до тех пор, пока не смотрю вниз и не вижу… Что за? Я даже не знаю, на что смотрю. В худшем случае это похоже на сплющенное дерьмо, а в лучшем — на обугленный кусок мяса. Это не похоже ни на один завтрак, который я когда-либо видела, и не думаю, что настолько горю желанием изменять своей диете.
— Попробуй.
Вилка падает, громко стуча по столу.
— Господи, ты напугал меня.
Я оборачиваюсь на голос, и у меня отвисает челюсть. Срань господня.
Самый великолепный мужчина на моей памяти прислоняется к боковой двери, которую я не заметила, когда вошла в комнату. Его руки скрещены на обтянутой костюмом груди, а губы сжаты в тонкую линию. Он стоит неподвижно, и я чувствую, как мое лицо, с каждой секундой, горит все больше, но, кажется, я просто не могу заставить себя отвести взгляд.