Маньяки (ЛП) - Шеридан Энн. Страница 33

Дилл перепрыгивает через мое сиденье и неловко пытается вытолкнуть Романа со своего, делая при этом вид, что не понимает ни слова из того, что я говорю. Доу смотрит на меня большими волчьими глазами, требуя, чтобы я простила и забыла, и, черт возьми, когда моя семья в таком составе, нет ни одной вещи, которую я не готова простить и забыть.

Мое сердце замирает, и я чешу ее за ушами, а затем наклоняюсь и быстро целую ее в макушку. Ее язык снова высовывается наружу, и я закатываю глаза, открывая боковую дверь Леви. Доу тут же забирается в машину, пригнувшись, пока не остается достаточно места, чтобы она могла опуститься на живот и попытаться найти положение, которое обеспечит ей хоть малейший комфорт.

Закрыв дверь Леви и вернувшись на водительское сиденье, я оглядываюсь через плечо и вижу, что большая голова Доу покоится на сиденье, ее взгляд прикован к Маркусу, в то время как Дилл полулежит на коленях Романа, его большая голова зафиксировалась на подлокотнике между нами — он наблюдает за задним сиденьем точно так же, как и Доу.

Они действительно заботятся о нем, так же, как и мы, хотя они и дикие животные. Они считают Маркуса своей семьей, и если бы мы потеряли его, они почувствовали бы горе так же сильно, как и мы.

Проглатывая комок в горле, я снова переключаю внимание на дорогу и нажимаю на педаль газа, не желая терять ни секунды до того, как окажу парням

— Ты уверен насчет этого? — Спрашиваю я, останавливая маленькую "Короллу" за зданием, как раз там, где Роман парковался, когда мы были здесь в последний раз.

— Я уверен. Это единственное место, куда мы можем пойти без вопросов.

Я качаю головой, мои глаза расширяются от страха.

— Но Маркус… ему нужна больница, хирург… лекарства. Как он сможет получить это здесь?

— Под землей есть стерильные отсеки, — говорит он мне, берясь за ручку и собираясь выйти из машины. — Одного звонка мне достаточно, чтобы вызвать сюда врача. Поверь мне, императрица, это то место, где мы должны быть.

Он гребаный псих. Возможно, он забыл, что это за место.

Роман с беспокойством оглядывает массивное здание, хотя и не высказывает своих опасений, просто требует, чтобы я безоговорочно доверяла ему. Хотя, он никогда не давал мне повода сомневаться в нем… ну знаете, если не считать того, что он таскал меня по лесу и пытал, когда думал, что я стреляла в Маркуса много месяцев назад. Черт, кажется, что прошла целая вечность. Слишком многое произошло. Жду не дождусь, когда смогу просто смотреть "Netflix" и отдыхать с ребятами, не обращая внимания на всю эту драму, которая витает в воздухе. Что случилось с обычными скучными днями? Я бы все отдала, чтобы вернуть их.

Тяжело вздыхая, я выхожу из машины, в то время как Роман подходит к заднему сиденью, помогая Леви вытащить Маркуса из машины. Мое сердце разрывается, когда я смотрю на них: вижу заботу и страх в их темных глазах, ужас от осознания того, что Маркус может не пережить этого. Он всегда был таким сильным, несокрушимым, но прямо сейчас он едва держится.

Дилл и Доу обходят мальчиков с флангов, следят за окружающей обстановкой, и прикрывают нас, пока мы движемся к двери огромного склада… большого, мать его, склада, который, так уж получилось, используется как главный производственный центр Джованни.

— Он найдет нас здесь, — говорю я, подходя ближе к мальчикам, моя спина напрягается от беспокойства.

Леви качает головой.

— Он будет искать здесь, — подтверждает он, — но не найдет нас. Мик хорош в своем деле. Он сотрет видео с камер наблюдения и заметет наши следы. Мы можем залечь на дно здесь на несколько дней, дать Маркусу восстановиться, чтобы снова двинуться в путь, но после этого нам нужно начать составлять план.

Я тяжело сглатываю и киваю, мне это ни капельки не нравится, но если мы сможем вызвать сюда врача, кого-то, кто поможет Маркусу, то я готова сделать все, чего бы это ни стоило.

Мы подходим к задней двери, и Леви проводит рукой по клавиатуре, быстро набирая код, а затем позволяет сканеру сетчатки глаза сделать свое дело и отступает назад, когда дверь промышленного размера открывается. Она отъезжает, и мы быстро проникаем внутрь склада, но не раньше, чем Роман бросает еще один взгляд в переулок.

Мы проходим ко второй двери, и к тому времени, как она открывается, Мик уже там, встречает нас с другой стороны. На его лице отражается замешательство: он не ожидал увидеть нас здесь сегодня, но в ту секунду, когда он хорошенько разглядывает трех парней с волками по бокам, его глаза расширяются от ужаса.

— ТВОЮ МАТЬ, — выругался он, его глаза мечутся слева направо, пытаясь оценить все их травмы. — Что вам нужно?

Роман кивает в сторону двери, через которую мы только что вошли.

— Отгони машину и сотри камеры, — приказывает Роман. — Я не хочу, чтобы от этого остались хоть какие-то следы… и найди мне гребаного врача, который знает, что делает.

Мик кивает и начинает двигаться вперед, его телефон уже вытащен из кармана. Мы проходим мимо него, пока он вводит код и подносит телефон к уху. Он быстро исчезает за дверью, наверняка для того, чтобы отогнать машину, как было велено, но в ту секунду, когда дверь за ним закрывается — Мик уже вылетел из моей головы.

Мы идем через склад. Время приближается к восьми вечера, и я рада, что сегодня здесь не так много рабочих. Чем меньше людей знает, что мы здесь, тем лучше. Я не сомневаюсь, что Джованни уже понял, что мы сбежали, и этот ублюдок наверняка уже идет за нами. Несмотря на то, что мы уже выбрались оттуда, наше время все еще на исходе.

Мы должны опередить его. Нужно вернуть ребят в хорошую форму и решить, что нам делать дальше.

Мальчики рассматривают пачки таблеток с новой маркировкой, и я не могу удержаться от желания ухмыльнуться, глядя на их логотип на лицевой стороне маленьких упаковок. Очевидно, Джованни и в голову не приходило съездить сюда на прошлой неделе, и он понятия не имеет, что натворили ребята, хотя это только сделает происходящее еще более увлекательным. О, хотела бы я быть мухой на стене, когда он это поймет.

Высокие кучи денег скрывают нас от посторонних глаз, пока мы движемся по складу и останавливаемся у лифта. Леви нажимает на кнопку вызова, и тихое дзиньканье, раздающееся по всему складу, заставляет тревогу пульсировать в моих венах.

Я быстро оглядываюсь по сторонам, но, кажется, никто не обращает никакого внимания на то, что мы делаем. С облегчением вздохнув, мы заходим в лифт, и я с удивлением обнаруживаю, что в нем так много разных уровней. Большинство кнопок — стандартные, обычные серебристые, но в самом низу, отдельно от остальных, есть три черные, ни одна из них не подписана, и каждая требует сканирования сетчатки глаза для выбора.

Я хмурюсь, когда смотрю, как Леви нажимает среднюю черную кнопку и наклоняется к сканеру сетчатки. Нет ни дзиньканья, ни цифрового экрана, сообщающего, что сканирование одобрено, ни загорающейся кнопки, как в торговом центре, — проходит минута, и вот только что мы были заперты в металлической коробке, а в следующую секунду открываются двери в мир невероятного.

Мы выходим в лабораторный коридор с большими металлическими дверями по обе стороны и тяжелыми промышленными замками. Пахнет странно, как будто мы находимся глубоко под землей. Мне это ни капельки не нравится.

— Это что, какое-то бомбоубежище? — Вздыхаю я, чувствуя, как по позвоночнику бегут мурашки.

Это похоже на ту хрень, которую показывают в фильмах ужасов перед тем, как сумасшедший психопат начинает гнаться за тобой с ножом. Разница лишь в том, что в данной конкретной ситуации психопаты — это мы.

Мы идем по длинному коридору, пока Роман не поворачивает к двери.

— Сюда, — говорит он, кивая на нее, безмолвно говоря Леви поторопиться и открыть эту чертову штуковину.

Леви встает передо мной, быстро отодвигая тяжелый засов, прежде чем открыть толстую металлическую дверь. Комната ведет вниз по крутой лестнице, и как только мы проходим через дверь, Леви снова быстро закрывает ее за нами. Дойдя до самого низа, мы обнаруживаем еще одну запертую дверь, которая кажется гораздо тяжелее и прочнее предыдущей, но Леви не может с ней не справиться.