Плюсы и минусы алхимии (СИ) - Видум Инди. Страница 11

— Мальчики, не ссорьтесь, — опять жалобно попросила Яна.

— Нужен он мне, — пренебрежительно фыркнул Шмаков. — Я же помочь ему хотел влиться в наш алхимический круг. Мы же все из алхимических родов, а он так, левый. Не хочет с нами водиться — ну и фиг с ним. Ему же хуже, когда некому будет подсказать.

— Ты мои слова не перекручивай, — бросил я. — Не хочу я водиться с конкретным козлом, тобой, я ясно выражаюсь? Ладно, всем хорошего дня. Пойду я.

После чего развернулся и ушел, пока не наговорил лишнего. Мне срочно требовалась медитация. И пообедать.

Глава 6

Отошел я довольно далеко, когда внезапно сообразил, что чуть было не совершил глупость. На Фурсовой стояла метка, а значит, я мог подслушать разговор, который сейчас вела группа. Не факт, что он обо мне, но если обо мне, то я пропускаю весьма нужную информацию. И все же я не ошибся: речь шла про меня и Шмакова.

— Это не дело, сразу вносить разлад в группу, — говорила Мацийовская противным менторским тоном.

— А я чего? Он сам против нас выступил.

— Против кого это нас? — поинтересовался кто-то из парней, которых я по голосу не различал, потому что пока их не слышал. — Ты нас в свои терки не записывай. С чего бы нам быть на твоей стороне?

— Какие у них могут быть терки? — удивилась Фурсова. — Они только познакомились.

— Только познакомились, а конфликт уже есть, — ответил тот же парень. — Песцову кто-то из алхимиков продал свою базу, а тот разошелся и стал штамповать зелья.

— Это несерьезно, — насмешливый хмык Фурсовой. — Самоучка никогда не достигнет уровня кланового алхимика.

— Ага, именно поэтому главу рода Шмаковых ткнули носом в то, что у них качество целительских зелий куда хуже, чем у парня без базовой подготовки.

— Не трепи языком, — разозлился Шмаков.

— Скажешь, не так? Я точно знаю, что Рыжов отметил способности Песцова. И что вам выговорили про качество. По сравнению с зельями Песцова у вас редкостная бурда.

— Заткнись!

— Оу, — сказала Мацийовская. — Он уже и с княжеским алхимиком успел пересечься?

— И с княжеским алхимиком, и с князем, и с княжичем. Если ты не в курсе, он летом участвовал в княжеских раскопках. Поэтому, Андрей, не знаю, какие у тебя там планы в отношении Песцова, но я в этих делах не участвую.

— Да ты у нас ссыкло, Паша, — издевательски сказал Шмаков.

Паша — значит Темников. Других Паш в группе не было.

— С чего бы? С того, что не хочу выступать против него? Так нас его деятельность не задевает никак, — отрезал Темников.

— Это пока не задевает. А потом заденет, когда он что-то другое производить начнет, — зло бросил Шмаков. — У нас достаточно алхимических родов, еще один не нужен. Давить конкурентов нужно сразу. Предлагаю ему устроить веселую жизнь, потому что в группе должно быть восемь человек. Легко по парам разбивается, и вообще.

— У нас в группе три девушки и шесть парней, так что я даже не хочу знать, о какой паре ты мечтаешь.

— Паш, ты не сечешь главного. Нефиг ему с нами рядом сидеть.

— Ну это ты загнул, Андрюша. Ты боишься конкуренции, а мы должны на тебя работать? — фыркнула Уфимцева. — Если он действительно так хорош, то его стоит прибрать к рукам в какой-нибудь приличный род.

— Свой имеешь в виду? — зло спросил Шмаков.

— Хоть бы и свой. Рецептов целительских зелий у нас нет.

— У нас тоже нет, — задумчиво сказала Мацийовская. — Спасибо, Паша, за ценную информацию.

— Э-э-э… — растерянно промычал Шмаков, который на такое точно не рассчитывал. — Девчонки, вы чего? Он же нищий. У них даже дома своего нет.

— Зато у него есть алхимический талант и нужные нам рецепты, — отрезала Мацийовская. — Это компенсирует отсутствие денег сейчас. Если он войдет в наш род, Андрюша, то догадайся, чьими станут княжеские контракты по целительским зельям?

— Дорогуша, вообще-то, я первая на него глаз положила, — проворковала Уфимцева. — Так что по праву он мой. Как и княжеский контракт.

У них почему-то даже мысли не возникло, что я могу отказаться от столь заманчивого предложения. Честно говоря, мне ставленницы Живетьевой было много, а сейчас к ней присоединятся еще двое.

— А меня вы в расчет не принимаете? — неожиданно зло спросила Фурсова.

Ой-е…

— Тебя? Если тебя услали на обучение на другой конец империи, у тебя или у вашего Рода есть какие-то проблемы, — уверенно сказала Мацийовская. — Так что мы точно предложим условия лучше.

— У нашего рода проблем нет. Причина, по которой я тут нахожусь, тебя не касается.

— Разумеется, не касается, если это не Песцов, — радостно согласилась Мацийовская. — Не ради него же ты сюда приехала? Итак, мы не лезем выяснять твою причину, ты не лезешь к Песцову.

— Нужен он мне больно, — недовольно сказала Фурсова.

— Так вот… — продолжила Мацийовская.

Но что «так вот» я уже не услышал, потому что разговор стал удаляться, а значит, Фурсова от группы отошла. Я уже думал обрывать прослушку и быстро уходить, но тут ее догнал Шмаков.

— Я думал, ты на моей стороне, — обвиняюще бросил он.

Пришлось зайти в ближайшую пустую аудиторию и прикрыть за собой дверь, иначе столкнемся и я не услышу чего-нибудь интересного. Сделал я это вовремя, потому что вскоре голоса одногруппников стали слышны не только благодаря заклинанию.

— С чего бы? У меня свои интересы. Подыграла тебе сегодня, потому что захотелось. Кстати, что тебя так тянет на его участок? Не ври, что просто так хотел попасть. Не поверю.

— Посмотреть хотел. Мы специалистов нанимали, чтобы они проникли и… Короче, чтобы проникли. Но никто не смог.

— Интересное дело… — протянула Фурсова. — А лезли вы туда, чтобы лабораторию уничтожить, я правильно понимаю?

— Я этого не говорил, — ответил Шмаков, но таким тоном, что не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что предположение оказалось верным. — Мы рассчитывали найти записи и посмотреть, как там все устроено. Ну не может же такое быть, чтобы какой-то недоучка делал зелья лучше, чем алхимический Род с многовековым опытом.

Хорошо, что шмаковским наемникам пролезть не удалось, но плохо, что к нам ломились, а мы ни сном ни духом. Нужно второй уровень магии Жизни брать и ставить сигнальный контур.

«Можно, — подал голос Песец. — Второй нормально усвоится. Тогда Разум возьмешь завтра».

— Слушай, может, еще подыграешь? — неожиданно спросил Шмаков.

— Зачем мне это? — скучающе спросила Фурсова.

— Буду обязан.

— Это очень расплывчатое обещание.

— Скажи, что конкретно хочешь?

— Мне нужно знать, в чем подыгрывать.

— Влюби в себя этого Песцова, — с надеждой предложил Шмаков. — Ты офигительно красивая, у тебя точно выйдет.

— Реально боишься, что они его к себе затащат? — с насмешкой спросила Фурсова. — Но тут, прямо скажу, ты этому сильно посодействовал.

— Я думал, на мою сторону встанут. Еще один алхимический род в Верейском княжестве — лишний. У нас все поделено, — зло прошипел Шмаков. — А конкретно этот разевает рот на нашу, шмаковскую, часть пирога.

— Прибейте, — неожиданно предложила Фурсова. Причем в голосе ее прозвучало воодушевление.

Кажется, я ей не понравился. Это, конечно, взаимно, но немножко обидно. Никогда не думал, что кому-то не понравлюсь настолько, что меня решат убить.

— Думали. У них договор о защите с неким Зыряновым. Мы справки навели. Дело того не стоит. Он очень жестко расправляется с теми, кто покушался на подопечных. То есть покушение пройдет удачно или нет, неизвестно, а мы однозначно пострадаем.

— А за лабораторию? Не пострадали бы?

— Договор только на жизнь и здоровье.

Какие информированные эти Шмаковы. И что мне теперь с ними делать? В чем-то Шмаков прав: против меня могут выступить и другие алхимические Рода, если посчитают, что мое существование им угрожает. Прям не жизнь, а минное поле: не знаешь, куда наступить, чтобы остаться в живых. С целителями вон чуть не попался, а алхимикам точно нельзя показывать больше, чем уже засветил. Зырянова я и не подумал предупреждать, но он вряд ли начнет кому сообщать об алхимическом усилении…