Алая вуаль - Махёрин Шелби. Страница 23

«Я защищу тебя от любого зла, Селия».

Она бы перевернулась в могиле, узнай, что я сдалась.

Приосанившись, я обратилась к Одиссе:

– Я полагаю, ты не скажешь мне, куда мы плывем.

Она все так же была поглощена чтением свитков и даже не взглянула на меня.

– Верно полагаешь.

– Сколько нам плыть?

– А какая разница? – бросила Одисса.

Я прищурилась. Разумеется, она была права. Неважно, сколько нам оставалось плыть: пять минут или пять часов, сбежать я смогу только на суше. Словно прочитав мои мысли, Одисса насмешливо на меня посмотрела:

– Я чувствую, как от тебя исходит ореол отчаяния и глупости. Снова хочешь сбежать? У тебя ничего не выйдет.

Я вскинула подбородок:

– Откуда тебе знать наверняка?

– Я просто знаю.

– Что ты читаешь?

Она тихо фыркнула и вернулась к свиткам, всем видом давая понять, что разговор окончен. Я подавила желание спросить ее снова. Я и понятия не имела, как сбежать с корабля, когда мы причалим к берегу. Я ничего не знала о своих похитителях, об этих существах, но где-то глубоко в подсознании всплывали смутные воспоминания.

«А я рассказывала вам о Les Éternels?»

Я задумалась, и перед глазами встали образы серебряных щеток для волос, золотистых веснушек и белоснежных шарфов, холодных октябрьских ночей. В голове зазвучал голос Эванжелины: «Они рождены в земле – холодной как лед и крепкой как камень – без сердца, без души и без разума. Ими движет лишь порыв. Лишь вожделение и страсть».

Я покрепче затянула на запястье истрепавшуюся ленту, размышляя о черных глазах Михала и его твердой как сталь коже.

Наконец корабль замедлил ход и выбросил якорь. Одисса тут же взяла меня за локоть своей холодной рукой.

– Где мы? – спросила я, но она лишь вздохнула и повела меня к палубе.

Горизонт уже посерел, когда мы сошли с трапа. Взору открылась поистине неприглядная картина: скалистый остров посреди моря, темные волны, бьющиеся о каменистый берег. Я вглядывалась в волны, в морскую пену, чтобы не впасть в отчаяние. Чтобы подумать. В ту ночь Эванжелина рассказала нам далеко не все. Ее колыбельная сейчас звучала у меня в голове, но я ее толком не слышала.

Стоял страшный грохот.

Глаза у меня широко распахнулись – вокруг творилась настоящая суматоха.

Моряки сновали по гавани, их взгляды были удивительно ясны. Они отдавали приказы и звали своих близких. Даже тот матрос с колом заключил в крепкие объятия какого-то мальчонку. На душе у меня тут же полегчало – он выжил, не утонул в морской пучине, – но, когда Одисса подтолкнула меня, я снова ощутила ее нечеловеческий холод. И снова в голове раздались слова Эванжелины.

«Первая Вечная пришла в наше королевство из далеких земель. Она жила в тени, насылая на людей свою болезнь. Заражая своей магией».

Хотя бы Михала не было видно.

С трудом сглотнув, я посмотрела на маленькую девочку – та проскользнула тенью среди взрослых и стянула у какого-то моряка наручные часы. Ее кожа и волосы отливали серебром, и у нее…

Я открыла рот от удивления.

У нее были жабры!

– А ну отдай!

Матрос кинулся к девочке, но та, хихикая, проскользнула мимо него и прыгнула в море. Ее сверкающие ноги превратились в плавники, и она, игриво взмахнув ими, нырнула глубоко в воду. С ворчанием моряк бросился за девочкой, но ему на ноги наступил огромный белый волк.

– Проклятые оборотни, – прорычал он, поднимая руки и медленно пятясь. – Проклятые мелузины.

Я изумленно посмотрела на мужчину и перевела взгляд на Одиссу.

– Что это за место такое?

– Да ты настойчивая, а? – Она нетерпеливо подтолкнула меня, когда моряк зашел в захудалый трактир. – Ну ладно. Добро пожалось на L’ile de Requiem, как его метко прозвал Михал, который считает себя шибко умным. Постарайся не привлекать внимания. Местным нравится свежая кровь.

Остров Реквием.

Я внутренне содрогнулась – какое жуткое название. И все же я с удивлением оглянулась на оборотня, на женщину, одним взмахом руки исцелившую ранки на шее моряка. Ведьма. Я изумленно открыла рот. Ведьмы, оборотни и мелузины жили на одном острове. Я о таком месте никогда и не слышала.

Мой отец был виконтом и часто посещал далекие земли, но, разумеется, никогда не позволял нам с Пиппой присоединиться к нему. Я заучила каждую карту в его кабинете – Цезарина, Бельтерры, всего материка – и запомнила все интересные места, все озера и реки.

На востоке от Бельтерры не было ничего, кроме моря.

– Это просто невозможно.

Я озиралась по сторонам, желая увидеть все на этом острове, которого не должно было существовать.

– Я ведь… я изучала географию. У отца в кабинете все стены были завешаны картами. И никогда не…

– Конечно, никогда! Этого места нет ни на картах, ни в книгах. – Хотя Одисса пыталась говорить равнодушно, в ее голосе послышались резкие и напряженные нотки. Она крепко сжимала мне локоть. – Дорогая, если хочешь, можешь быть трудной, вот только глупой быть не надо. И ради всего святого, прекрати ты уже пялиться!

Она бросила взгляд через плечо и кивнула двум мужчинам позади нас. Они не были людьми. Вечные. Судя по их крепким телам и нашивкам на плащах, они были чем-то вроде… стражи. Странно. Одисса и сама была очень сильной и быстрой, зачем ей нужна была охрана?

– Кто они? – Я искоса поглядела на мужчин.

– Никто.

– Тебя немного отпустило напряжение, когда ты увидела их.

– Напряжение никогда меня не отпускает.

Я невольно снова украдкой поглядела на наших сопровождающих. Когда они подошли к нам еще ближе, я нахмурилась. На нас смотрели не только ведьмы, оборотни и русалки. Теперь уже из теней к ним присоединились и Вечные. Их глаза жутко и странно поблескивали в свете уличных фонарей. Одисса же шла, вскинув голову и не обращая внимания. Однако когда кто-то из Вечных оскалился на меня, один из стражей практически уперся грудью мне в спину.

– Мне здесь… ничего не угрожает? – неуверенно спросила я.

Глупый вопрос.

Одисса потянула меня вперед, и два наших провожатых молча пошли за нами.

– Скоро взойдет солнце, так что времени осматривать город нет, – сказала она.

Она шла уверенно и целеустремленно, но все же краем глаза поглядывала на Вечных.

– Жаль, понимаю. Реквием прекрасен, один из древнейших городов в мире. Здесь кто только ни живет… Ох, поторопись уже!

Она потянула меня подальше от какого-то заведения, чьи балюстрады были украшены бархатом, а из-за черных с золотом дверей лилась жуткая мелодия и доносился смех. Эти звуки леденили душу и завораживали одновременно, и я невольно остановилась и вслушалась.

Раздался крик, и внутри у меня все похолодело.

Пронзительный крик, от которого кровь стыла в жилах.

Я уже метнулась было к дверям, но Одисса схватила меня за руку и остановила.

– Ай-яй-яй, – усмехнулась она, когда крик женщины оборвался в такт музыке. От внезапной тишины волосы у меня встали дыбом. – Любопытство на Реквиеме погубит кошку, и уже никакое удовольствие ее не воскресит.

– Но ведь ей…

– …уже не поможешь, – завершила мысль Одисса и потянула меня дальше. – Идем. Или ты пойдешь по собственной воле, или тебя понесет один из стражей. Ивану, кстати, такое вряд ли понравится.

Она указала на поджарого темнокожего мужчину. Смотрел тот очень недружелюбно.

– Но выбирать, разумеется, тебе.

«А какая это была магия?»

Голос Эванжелины снова зазвучал у меня в голове, когда мы с Иваном встретились взглядами.

«Страшная и отвратительная магия, милые мои. Очень мерзкая. Магия, которая требует крови. И смерти».

Он медленно обнажил клыки.

«Все понятно».

Я с усилием сглотнула и пошла дальше, стараясь не обращать внимания на странные ощущения. Нужно сосредоточиться. Ведь не мог же этот жуткий и мрачный остров очаровать меня, правда же? И дыхание у меня вовсе не перехватило… Мне просто стало нехорошо – того и гляди упаду в обморок. Да, точно упаду. Если бы Эванжелина была рядом, она бы посоветовала мне собраться с мыслями и не терять голову.