Иван Московский. Том 4. Большая игра. Страница 7

В какой-то мере читателя могла удивить скорость, с которой эту «коробку» возвели. Но и в ней не было ничего странного. В Средние века бывало разное. И долгострои, при которых хибарку не могли построить за сотню, а то и более лет. И стремительные чудо-стройки, когда за пару лет возводился мощный каменный замок с высоченными стенами.

От чего зависела скорость строительства в те годы?

Прежде всего от наличия строительных материалов под рукой. Ведь если тебе нужно построить весь храм целиком из каррарского мрамора где-нибудь в Тюмени, то быстро ничего не получится сделать. Материал-то в Италии. И везти его долго, далеко и дорого. А если камень под рукой, то в чём беда? Строй себе и строй.

Иоанн же постарался в этом плане и заранее подготовился. К 1478 году в интересах большой московской стройки уже действовали несколько каменоломен по Москве-реке и Оке. Там добывался известняк. Как строительный камень, так и известь, без которой, как известно, в те годы ничего нельзя было построить.

Ещё одна каменоломня была в Карелии, где работали приглашённые из Италии мастера, руководя местными трудягами, набранными в Новгороде и других северных городах. Там добывали гранит. Его требовалось намного меньше, чем известняка, ибо шёл он только для самых значимых зданий, да и то – частично. Именно поэтому больше одной каменоломни и не держали.

Кроме того, вокруг Москвы расположились несколько кирпичных заводов, выпускающих как керамический кирпич, включая клинкерный его вариант [14], так и римский [15]. Черепицу. И прочее.

Так или иначе, но король Руси заранее обеспечил поступление строительного материала в необходимых объёмах. Не только для храма, но и вообще – для масштабной перестройки столичного кремля. Понятное дело, что хватало не всем и не всегда. Но имелись приоритетные и второстепенные направления. И кафедральный собор был особенно важен для Иоанна, поэтому что-что, а для его строительства выделялось всё потребное вовремя и в нужном объёме.

Другим ключевым фактором являлось наличие работников.

Их должно быть в самый раз, то есть достаточно для того, чтобы шли все необходимые процессы. Разных работников подходящей квалификации. И каменщиков, и камнетёсов, и прочих, включая разнорабочих. Ну и, само собой, при подходящей тягловой силе.

Если рабочих рук будет слишком много – они станут друг другу мешать. Если слишком мало, то их не хватит на параллельное выполнение всех потребных операций, из-за чего, как несложно догадаться, в обоих случаях увеличится время строительства.

Обычно храмы строили силами одной-двух артелей с периодическим привлечением иных работников. При таком подходе работы шли долго, но ежемесячный ценник выглядел разумным. Как и расход строительного материала. Всё упиралось, по сути, в финансирование и возможность нанять рабочих подходящей квалификации.

Храмы, как правило, не являлись стратегическим сооружением, поэтому никто не спешил их строить, выделяя средства по мере необходимости. Но и тут Иоанн не сотворил чуда. Имея очень много денег, поднятых на военных кампаниях и торговле, он навербовал в Италии квалифицированных строителей. Прямо целыми артелями пригласил их, обеспечив на месте тягловым скотом и местными разнорабочими. Откуда и высокая производительность, типичная для экстренного строительства замков. Обычно так не поступали. Но обычно и гости из будущего во главе средневековых государств не становились…

Что ещё?

Да всё вроде. Из причин, которые могли как-то объективно затормозить дело, – всё. И если эти вопросы решить своевременно и в полном объёме, то скорость строительства достигнет одного-двух слоёв кирпича или камня в день из-за невысокой скорости фиксации кладки известковым раствором. А так бы и быстрее строили.

Но имелись и другие факторы, влияющие на ход строительства. Не настолько фундаментальные, но важные. Например, изменение планов. Такое происходит обычно в случае затяжного строительства. Ещё могли вмешаться в ход дела стихийные бедствия. Пожары там, землетрясения, наводнения и так далее. Что было по своей разрушительности вполне сопоставимо со сменой планов. Ибо в одном случае намеренно перестраивали, а тут – вынуждено. Иной раз из-за этих перестроек храм могли возводить по сотне и даже несколько сотен лет, тормозясь ещё и эпизодическим поступлением денег. Как ни крути, а сложно в течение пары столетий обеспечивать регулярное и своевременное финансирование таких долгостроев. Качества постройке это, конечно, не добавляло. Скорее, напротив. Но в жизни всякое бывало, и такие курьёзы тоже…

Ну и главное.

Строительство храма – это не только возведение его стен и крыши. Нет. Это ещё и отделка. И вот тут-то проблемы и начинались. Потому что, если сам собор можно довольно быстро возвести, даже большой, то отделку в таком темпе не выполнить. Ибо работа это художественная. Особенно это касается внутренних интерьеров. Там ведь роспись была по штукатурке. И роспись та делалась художниками. А дело это небыстрое. Считай, чудовищной площади картину нужно нарисовать – размером со стены и потолок храма.

Вот там-то можно и застрять. И на пять, и на десять, и даже на двадцать лет. А в отдельных случаях над внутренней отделкой трудились по два-три поколения художников. И в этом плане новый Успенский собор не исключение…

По большому счёту Аристотеля изначально смущало только идея железного перекрытия крыши. Но Иоанн взял всю ответственность на себя, и итальянец принялся за дело без оглядки на потери в репутации в случае провала. Да и, в конце концов, если бы ничего не вышло, пришлось бы делать по старинке – деревянными балками или каменными «звёздами». Дольше, но…

Он, конечно, переживал. Однако всё обошлось. Кованые железные пруты [16], профилированные в двутавр, оказались удивительным решением. Да, с их поковкой намучались. Но результат превзошёл все ожидания архитектора. Замена материала потребовала новых методов крепежа. Однако ничего принципиального нового, заклёпки – обычная вещь в Средние века [17].

Сами балки представляли собой пространственную форму прямоугольного сечения, склёпанную на земле из прутков. Наверх их поднимали уже собранными в единую конструкцию. И этот способ перекрытия был единственной по-настоящему необычной и новой технологией в опыте и знаниях Фьораванти. Всё остальное в той или иной форме либо было привычно, либо знакомо. Вопрос лишь в комбинации решений…

Дифференциация удельной массы материала между этажами? Обычное дело. В городах Европы так жилые дома строили. Первый этаж из камня, а верх – из дерева. Как вариант. Положить на тяжёлый камень более лёгкий? Ничего противного опыту и здравому смыслу в этой идее не было.

Мощная плита фундамента? Тоже ничего нового. Под любой относительно крупной церковью в Европе такая же лежит, если храм, конечно, стоит не на скале. Обычно её формировали навалом бутовых камней. А тут ещё решили известковым раствором скрепить. Почему нет? За ваши деньги любые изыски.

И так далее… И тому подобное…

Так что в этом соборе кто-то видел провидение Господне, Аристотель же – плод человеческого труда и грамотного планирования. И возвращался итальянец в собор каждое утро с особым чувством какого-то восторга, что ли. Ему ещё нужно построить колокольню и отлить для неё колокола. А потом долго и нудно руководить отделкой. Но факт остаётся фактом. В историю его Успенский собор уже вошёл. Как и он сам…

Антуан Великий Бастард Бургундии сидел на своём коне и с блуждающей улыбкой на лице наблюдал за манёврами новой армии своего брата – Карла Смелого. А там, в некотором удалении, маршировали аркебузиры и пикинёры…

Его поездка в Москву принесла свои плоды.

И вот теперь в Бургундию шли регулярные поставки дешёвого военного снаряжения. Да, оно уступало по своим защитным свойствам тем же полудоспехам и даже бригантинам. Но оно было дёшево и его было много. Настолько, что Карл смог позволить себе сформировать большую массу пехоты в надежде на то, что она сможет «затащить» в местных конфликтах.