Леди из морга - Латимер Джонатан. Страница 17

– Приличная работа, – похвалил Уильямс. – Это кто же постарался?

– Профессионалы, – сказал О'Малли со знанием дела.

– Пустяки, – возразил Крейн, – пара синяков и ссадин – вот и все. Зато мы захватили богатые трофеи, – он повернулся к ирландцу, – ты как насчет трофеев, а?

– По-моему, его здорово стукнули по голове. Ты не находишь? – спросил О'Малли, обращаясь к Уильямсу.

– Похоже, – пожал тот плечами. – Крейн, кончай дурака валять. Кто это тебя?

– Френки Френч, – отмахнулся он. – Я действительно раздобыл несколько редких образцов огнестрельного оружия.

– Господи Иисусе! – воскликнул О'Малли, когда Крейн стал выгружать из карманов арсенал, захваченный в конторе Френки. – Нашему мальчугану в самом деле пришлось повоевать.

Крейн рассказал им о ловушке, устроенной Френки, и о том, как Кортленд спас его.

– А парень не трус, – сказал О'Малли, – где он сейчас?

– Ужинает с родными, мы к полуночи заедем за ним.

Уильямс водил ногтем большого пальца по усам.

– Ну, доберусь я до этого сукина сына, – сказал он. – Почему ты не всадил в него пару пуль?

– Признаться, я думал об этом, но потом решил, что есть дела поважнее, чем возня с Френки, оставим его пока.

– Вот именно, пока, – не унимался Уильямс. – Как только мы развяжемся с этим делом, я сам посчитаюсь с ним.

– Кстати, о работе, – заметил Крейн, – нашли могилу Агнессы Кастль?

– Конечно, – ответил О'Малли, – и всю усыпали лилиями. Стоимостью в сорок долларов.

– Святые угодники! – воскликнул Крейн, – да вы, верно, по колено стояли в цветах?

– Думаю, что дядя Стай оскорбился бы, узнав, что его детективы поскупились на цветы для возможной племянницы.

В отеле "Шерман" их ждала корреспонденция на имя О'Малли. От гостиничного детектива Крейн узнал, что полиция все еще сторожит их комнаты.

Обедать отправились в немецкий ресторан отеля "Бисмарк". Сделав заказ, Крейн распечатал пакет от шефа и прочел вслух.

"Информация по состоянию финансов семьи Кортлендов: миссис Кортленд Эвелин: пожизненный доход – сорок тысяч долларов в год.

Кэтрин Кортленд – доход – тысяча пятьсот долларов в месяц до замужества. После вступления в брак наследует третью часть семейного капитала.

Чонси Кортленд: по достижении тридцатилетия получает третью часть. Если миссис Кортленд умрет раньше 1950 г., ее сорок тысяч годовых приплюсовываются к семейному капиталу. Если Чонси Кортленд умрет бездетным, треть его денег отходит Принстонскому университету.

В случае смерти Кэтрин ее часть переходит колледжу Смита. В случае смерти обоих дядя Стайвессант получает оставшийся капитал, за вычетом одного миллиона для миссис Кортленд.

В 1950 г. капитал должен быть разделен следующим образом: миссис Кортленд – 1 миллион долларов. Чонси и Кэтрин – делят остаток поровну. Капитал Кортлендов к этому времени должен достичь 13 миллионов долларов".

Крейн перевел дух.

О'Малли сказал:

– Если бы я получил наследство в 13 миллионов, один непременно выбросил бы. Тринадцать – несчастливое число.

– Конечно, – заметил Уильямс, – ты бы выбросил и оставшиеся 12 на какую-нибудь бабенку.

– На бабенок, – поправил О'Малли. Крейн заказал еще пива и сказал:

– Ну, слушайте дальше:

"Молодой Кортленд вылетел из Нью-Йорка в четверг вечером после совещания, на котором присутствовали его мать, дядя и я. Совещание закончилось в 7.05. В списке пассажиров он значился под именем А.Н.Браун из Сан-Диего. Прибыл в Чикаго примерно в 4 часа утра.

Стайвессант, вероятно, провел ночь дома. Проживает один. Приходящий слуга разбудил его как обычно, в 10.00. Миссис Кортленд играла в бридж до полуночи. В субботу вместе с Стайвессантом вылетела в Чикаго в 9 часов утра.

Стайвессант получил от меня сведения, касающиеся гробовщика. Я счел нужным продемонстрировать ему результаты розыска. Хотя результатов, как таковых, нет.

Блэк".

– Хотел бы я, чтобы он получил от Френки пару оплеух, – огрызнулся Крейн.

– Прикинь-ка лучше, кто выигрывает от смерти Кэтрин.

Крейн вновь углубился в телеграмму.

– Что тут думать, – с досадой сказал он. – После того, как Кэтрин покончила с собой, старику Стаю достаточно пристукнуть Чонси, чтобы 12 миллионов были у него в кармане. Но тут...

– Да, – согласился Уильямс, – тогда неясно, зачем ему прятать труп.

– А вообще-то дядя Стай мог запросто смыться из отеля и прикончить того рыжего парня в похоронном бюро.

Крейн подозвал официанта и попросил принести свежие газеты.

– Итак, – подвел он итог, – имеем подозреваемого номер один.

– А может быть, это дело рук опекунов Смитовского колледжа? – предположил О'Малли.

Официант принес газеты и забрал пустую кружку Крейна, тот сделал ему знак повторить.

– Слушайте, – сказал он, – сейчас я расскажу вам, каким образом молодой Кортленд может оказаться вторым номером.

– Ну-ну интересно, – Уильямс устроился поудобнее. – И как же?

– В завещании сказано, что если Кэтрин выходит замуж, она получает треть общих денег. Если она умирает, эту треть получает Смитовский колледж. Так? Таким образом, как в случае замужества, так и в случае смерти капитал дробится. Теперь предположим, что у Кортленда финансовые трудности – играл на бирже или на скачках...

– Или тратился на девочек, – вставил О'Малли.

– Как бы там ни было, – продолжал Крейн, – он ни в коем случае не может допустить разделения капитала. И он узнает о возможном самоубийстве сестры. Что он делает?

– Прячет труп, – догадался О'Малли.

– Совершенно верно, – согласился Крейн.

– А если это не его сестра? – О'Малли поводил в воздухе ножкой цыпленка.

– По-моему, – сказал Уильямс, – надо просить разрешение на эксгумацию трупа.

– Вот еще, – фыркнул Крейн, – мы сегодня же ночью откопаем труп.

– Что, – ужаснулся Уильямс, – осквернение праха?

– Можно подумать, – Крейн пожал плечами, – тебе не приходилось взламывать гробницы. Тогда как ты попал к Блэку? – и углубился в газеты.

В них продолжали освещать "Таинственное убийство в морге". Сообщалось, что полиции удалось установить, что волосы убитого сутками позже мистера Коннеля идентичны волосам, обнаруженным капитаном Грейди на месте преступления. Детально рассказывалось о записке с подписью Ширли Тампль. Газета утверждала, что ее, по мнению полиции, написал человек, психически неполноценный.

Писали и о телефонном звонке в редакцию новостей, благодаря которому репортеры первыми прибыли на место происшествия. Причем указывалось, что голос сообщившего "мог принадлежать культурному человеку".

– Надо же – восхитился Уильямс, когда, Крейн прочитал эти слова вслух, – скажи на милость, как это тебе удается?

– Это я поднабрался, общаясь с вами, ребята, – улыбнулся Крейн. Далее газеты сообщали, что мистер Коннель, 29 лет от роду, работал в похоронном бюро "Старт" 13 месяцев, а до этого служил в клубе "Венеция" в Нью-Йорке, где у него были неприятности, после чего он перебрался в Чикаго.

Крейн закрыл глаза и зевнул:

– А вы знаете, что я уже 35 часов не сплю? 35 часов! И собираюсь еще кое-куда наведаться.

– Куда? – спросил О'Малли.

– В постель, – ответил Уильямс, – опять потащится к миссис Удони.

– Не будь циником, Док, – Крейн потянулся. – Речь идет о телеграфе.

Расплатившись, они отправились в почтовое отделение "Вестерн Юнион", и Крейн составил две телеграммы:

"А.Н.Брауну Митон Хилс. Сан-Диего. Калифорния Подтвердите полет самолетом Нью-Иорк-Чикаго четверг ночью Ответ оплачен.

Томас О'Малли. Чикаго, отель "Шерман". Полковнику Блэку. "Крейгер билдинг" Нью-Йорк Телеграфируйте О'Малли, что делали Стайвессант, Чонси и мать в среду вечером и в четверг утром. Нет ли у молодого Кортленда финансовых сложностей? Успехи удивительные.

Крейн."

Потом они отправились в "Кларк-Эри".