Порочный ангел (ЛП) - Мейси Э. Дж.. Страница 38

— Вы прекрасно выглядите, мисс, — сказала Герти, когда мы закончили застегивать пуговицы на спине.

Я уставилась на себя в трехстворчатое зеркало длиной до пола, стоявшее в углу моей спальни. На нем были видны все стороны свадебного платья, за исключением спины. Я судорожно вздохнула и натянуто улыбнулась ей.

— Спасибо, Герти.

— Из вас получится потрясающая невеста, — выпалила она.

Обычно я бы ничего не подумала о ее комплиментах — я так привыкла слышать их из ее сладких уст, но прямо сейчас я должна признать, что она права. Это платье. Макияж, который она мне нанесла, хорошо подчеркивал тон моей кожи. От этого мои глаза казались больше, круглее. Мои ресницы стали длиннее и темнее. Мои волосы были завиты волнами, которые, казалось, предпочитала Герти, и убраны с моего лица, уложенные так, чтобы вуаль могла поместиться у меня на затылке. Весь образ — макияж, платье, фата и украшения — превратил меня из просто адекватной в экстраординарную. И последнее, но, безусловно, не менее важное: ожерелье, которое изначально подарил мне Гейвен, сидело у основания моей шеи, плотно прилегая к коже. Напоминая мне физически, своими сверкающими драгоценностями и весом, что мое тело вот-вот станет принадлежать ему. Я слегка повернулась, юбки, прилипшие к моим ногам, зашелестели от движения.

— Герти, — сказала я, и чем дольше я смотрела на себя в зеркало, тем сильнее сжималось горло, — ты можешь оставить меня на несколько минут одну?

Пожилая женщина откинула голову назад, ее слишком проницательные серые глаза, вероятно, распознали бунт в моем сознании. Она кивнула и затем тихо вышла из комнаты. Как только за ней закрылась дверь, я сошла с возвышения, которое было установлено перед зеркалом, и отвернулась от него. У меня сдавило грудь.

Какой бы сильной я ни старалась быть, именно в этот момент — платье и гребаные слова Джеки — до меня наконец-то дошло. Мой взгляд упал на стол, который был накрыт для демонстрации всех бесполезных вещей, необходимых невестам в день свадьбы, — что-то старое1, что-то новое2, что-то чужое3 и что-то синее4. Мои губы сжались в тонкую линию, пока я рассматривала каждый предмет, прежде чем, наконец, опустила взгляд на кольцо на своем пальце. Его доставил мужчина, которого я не узнала, вскоре после похода в магазин одежды. Единственное золотое кольцо с россыпью бриллиантов, которые сверкали каждый раз, когда я двигала пальцами. Это было великолепно. Это было показушно. От этого камень, лежащий внизу моего живота, стал казаться намного тяжелее.

— Что, черт возьми, я делаю? — спросила я себя, прижимая тыльную сторону ладони ко лбу. Моя кожа была липкой.

— Мне тоже это интересно.

Знакомый баритон прозвучал так неожиданно и ошеломляюще, что я чуть не споткнулась о собственные юбки, когда слишком быстро обернулась, чтобы встретиться лицом к лицу с мужчиной, который в очередной раз набросился на меня.

Герти, очевидно, не заперла дверь, когда уходила, и я не слышала, как он вошел. Гейвен стоял здесь, прямо за дверью моей спальни, засунув руки в карманы своего черного костюма. Он не выглядел словно оделся на свадьбу. Он выглядел так, словно был одет для похорон. Черная рубашка, черный пиджак, черные брюки, даже черный галстук. С ним всегда было одно и то же. Мне интересно, есть ли в его шкафу хоть одна цветовая гамма. И все же он красив. Завораживающий. Я не могла отвести от него глаз. Мое дыхание участилось. Стальные голубые глаза скользнули вниз по моему телу, изучая, анализируя, согревая.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Ты не должен видеть меня до свадьбы.

— Свадьба через час, — сказал он, пожимая плечами. — И я не из тех, кто любит ждать. Что ты делаешь?

Мои руки нащупали юбки на верхней части бедер, пальцы впились в ткань.

— Готовлюсь.

Мне казалось, что это самая глупая вещь в мире, которую можно сказать, но это то, что я делала, не так ли? Готовилась выйти замуж за самого жестокого мужчину, которого я когда-либо встречала, и самого разочаровывающего.

— Ты восхищалась своим платьем? — спросил он.

Я нахмурилась, глядя на него, прежде чем пожать плечами.

— Наверно.

— Да? — он выгнул бровь. — Обычно, когда кто-то восхищается чем-то, он смотрит на это. Почему ты не смотришь на себя, дорогая? — жар прилил к моему лицу, и у меня не было на это ответа. Он оттолкнулся от двери и приблизился. — Ну? — подсказал он, когда я все еще не ответила.

Чем ближе он подходил, тем быстрее билось мое сердце, пока я не поклялась, что оно вот-вот выпрыгнет у меня из груди. Я отодвинулась, но он подошел ближе. Это было так, как если бы между нами было постоянное притяжение. Всякий раз, когда я отстранялась, он продвигался вперед. Всякий раз, когда я отталкивала его… ну, иногда я задавалась вопросом, действительно ли ему это нравится. Только когда задние части моих ног коснулись стола, я поняла, что он неуклонно направлял меня. Однако к тому времени было уже слишком поздно.

Руки Гейвена опустились по обе стороны от меня, и он наклонился ближе достаточно того, что аромат одеколона, который он выбрал для сегодняшнего особого мероприятия, был всем, что я могла уловить. Это было что-то пикантное, и это меня соблазнило. Я ненавидела это.

— Ты передумала, Ангел? — насмехался он. — Ты снова хочешь сбежать? Ты помнишь, что случилось в прошлый раз, верно?

— Ты больше так со мной не поступишь, — коротко ответила я.

И он, и мой отец слишком ясно дали понять, что независимо от моих желаний эта свадьба состоится. Выхода нет.

Он усмехнулся, звук эхом отозвался в его груди и дошел до моей.

— Ты ведешь себя так, будто тебе это ненавистно, — сказал он, наклоняясь ближе. — Я отчетливо помню, как твое мокрое влагалище очень крепко сжимало меня, не желая отпускать мою руку. Я помню, как твое тело прижималось ко мне, как твои бедра толкались в мои пальцы и кулак, когда ты кончала.

Почему он всегда пытается унизить меня? Словно он получал удовольствие от унизительных слов, слетавших с его губ. Нет. Он возбуждается от них и еще больше от того, что они делают со мной.

Гейвен опустил голову, когда одна из его рук поднялась и взъерошила мои волосы назад. Мой пульс забился в венах, когда он наклонился еще ниже, запечатлевая целомудренный поцелуй на моем горле. Прямо там, где он накинул мне на шею чертову петлю. Я приоткрыла губы, чтобы заговорить, но жесткий укус его зубов заставил меня замолчать, когда они вонзились в мою кожу. Я ахнула, и, не раздумывая, мои руки потянулись к поясу его брюк, сжимая его там, но не совсем отталкивая назад.

Острая боль от его укуса пронзила мои чувства и спустилась вниз, разжигая огонь внутри меня, когда местечко между моих ног смягчилось.

— Гейвен… — прошептала я одновременно с мольбой и отказом.

Я хотела, чтобы он отпустил меня почти так же сильно, как хотела, чтобы он подарил мне больше этих ощущений. Мой мозг осветился болью, когда она трансформировалась и смещалась, превращаясь в отчетливо порочный вид удовольствия.

— Ты понятия не имеешь, что я собираюсь сделать с тобой сегодня ночью, да, Ангел? — сказал он, но даже задавая этот вопрос, продолжал двигаться, прижимаясь ко мне еще крепче, так что даже сквозь плотную ткань моего платья и его брюк я чувствовала, какой он твердый. Его толстая длина, пульсирующая напротив меня. — Я собираюсь вылепить тебя, милая. Я научу тебя, как именно доставить удовольствие такому мужчине, как я, и я обещаю, что тебе это понравится. Тебе понравится все, что я тебе дам, и ты попросишь еще. Ты будешь умолять об этом, и поскольку твой долг — подчиниться мне, я должен буду доставить тебе столько удовольствия и, может быть, совсем немного боли.

Я отдернула голову и пристально посмотрела на него.

— С тобой это всегда больше, чем просто небольшая боль, — напомнила я ему.

Гейвен ухмыльнулся и повернул голову, пока его пристальный взгляд блуждал по мне. Пот выступил у меня на спине.

— Тебе нравится боль, которую я причиняю тебе, милая, — ответил он.