В Объятиях Соблазна (СИ) - Троицкая Алеся. Страница 24

Улыбки на лицах куртизанок увяли, сменившись откровенным недовольством. Лаура надменно вздернула подбородок, явно намереваясь возразить. Но тут за моей спиной раздался знакомый бархатный голос:

— Что здесь происходит, дамы? Отчего такой переполох с утра пораньше?

Я обернулась и застыла, пораженная видом Марко. Он стоял на пороге гостиной в одной расстегнутой рубашке и узких брюках, небрежно прислонившись к косяку. Растрепанные со сна волосы живописно обрамляли точеное лицо, на губах змеилась знакомая усмешка.

От него за версту несло порочностью и грехом. Я сглотнула, чувствуя, как по телу прокатывается обжигающая волна. Господи, ну почему, почему он так неотразим даже сейчас — лохматый и помятый со сна⁈ Бесстыдник, мерзавец, провокатор!

Я открыла было рот, чтобы разразиться гневной тирадой, но осеклась на полуслове. Боже милостивый, только не это! В руках Марко небрежно покачивал мой лучший шелковый пеньюар — тончайший, полупрозрачный, цвета слоновой кости. Тот самый, что я берегла для первой брачной ночи.

— Какая прелесть! — промурлыкал он, поднося пеньюар к лицу и с наслаждением втягивая аромат. — Ммм, пахнет лавандой и невинностью. Так и представляю вас в этом одеянии, Элизабет — трепещущую и прекрасную…

Он смерил меня многозначительным взглядом, красноречиво облизнувшись. Девушки одобрительно захихикали. У меня кровь бросилась в лицо. Я рванулась вперед и, выхватив пеньюар из рук опешившего Марко, прижала его к груди.

— Да как вы смеете! — прошипела я, сверкая глазами. — Немедленно отдайте мои вещи, слышите! Всё до последней тряпочки!

Голос мой дрожал от праведного гнева. Ну всё, с меня довольно! Либо Марко сейчас же уймет своих девиц, либо я за себя не ручаюсь. Голыми руками придушу и не поморщусь!

Видимо, что-то такое отразилось в моем взгляде, потому что Марко мигом посерьезнел. Резким движением отобрал мятые панталоны у рыжей и рявкнул:

— Так-так, и что у нас тут? Неужто почтенные синьорины вздумали поиграть в модисток? Или решили обновить гардеробчик за счет нашей гостьи?

Девицы потупились и принялись с преувеличенным усердием складывать мои туалеты. Одна Лаура не сдавалась:

— Синьор Марко, помилуйте! — вскинулась она с оскорбленным видом. — Мы всего лишь приглядывали, чтобы ничего не пропало. Знаете ведь, какая публика шастает в порту. Мало ли, вдруг норовили стянуть что из багажа нашей дорогой синьорины!

Она кивнула на меня с елейной улыбкой, всем своим видом изображая искреннюю заботу. Я фыркнула и скрестила руки на груди, демонстрируя крайнее неодобрение.

Марко насмешливо приподнял бровь и покачал головой:

— Лаура, золотце, избавь меня от этого фарса.

Его голос сочился ядом, а взгляд стал жестким и холодным. Я поежилась, впервые видя Марко таким — властным и непреклонным. Сразу видно — этот человек привык повелевать.

Лаура сникла и склонила голову, признавая поражение.

— Прошу прощения, синьор, — пробормотала она. — Мы лишь хотели услужить синьорине. Больше это не повторится.

— Надеюсь, — процедил Марко. И тут же сменил гнев на милость:

— Ну что ж, инцидент исчерпан. Дамы, потрудитесь проследить, чтобы слуги бережно перенесли багаж синьорины Элизабет в ее покои. Да смотрите мне, чтобы всё до последнего чулка оказалось на месте!

Куртизанки облегченно вздохнули и, подхватив мои вещи, бросились к дверям. Казалось, они только рады убраться подальше от гневного Марко.

— Синьор Альвизе, можно вас на пару слов? — процедила я сквозь зубы.

Марко с готовностью кивнул и, отлепившись от двери, направился в мою сторону. По пути он ловко извлек из кармана брюк серебряный портсигар, достал тонкую сигару и, чиркнув спичкой, затянулся.

Я поморщилась от едкого запаха табака, но промолчала. Сейчас не время читать нотации о вреде курения. У меня есть вопросы поважнее.

— Итак, я вас слушаю, — промурлыкал он, остановившись в шаге от меня и окутывая сладковатым дымом. — Чем обязан такой любезности с утра пораньше?

Глядя на синьора Альвизе снизу вверх, я с трудом подавила желание отшатнуться. Он был слишком близко — я буквально кожей ощущала исходящий от него жар, слышала шорох дыхания. Черт возьми, да он в любой момент мог дотянуться до меня рукой, сгрести в охапку и…

Я тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли. Соберись, Элизабет! Нашла время предаваться девичьим фантазиям. У тебя, между прочим, есть веская претензия к этому смутьяну.

— Синьор, я жду объяснений! — процедила я, упирая руки в боки. — Зачем было везти мой багаж сюда и устраивать этот балаган? Разве нельзя было сразу поднять вещи в мою комнату, без посторонних глаз?

Марко невозмутимо пожал плечами и стряхнул пепел прямо на паркет. Я поморщилась, но воздержалась от замечаний.

— Помилуйте, синьорина, — протянул он, лукаво прищурившись. — Уж не мою ли прислугу вы обвиняете в нерадивости? Можете быть уверены, я лично проследил, чтобы ваши сундуки доставили в лучшем виде. Здесь вам не захудалая портовая таверна.

— Вот именно! — вскинулась я. Так почему же мой багаж оказался разбросан по гостиной, будто бесхозный товар на прилавке? И поясните на милость, с чего вдруг ваши… гм… подопечные вздумали рыться в моих вещах?

— Бросьте, Элизабет, — отмахнулся Марко, снова, небрежно стряхивая пепел. — Девочки всего лишь хотели полюбопытствовать, не привезли ли вы чего-нибудь занятного из туманного Альбиона. Подумаешь, устроили маленький девичник с обсуждением нарядов! Чего вы так всполошились, ей-богу.

— Занятного? — прошипела я, сжимая кулаки. — Да вы в своем уме? Кто дал им право совать нос в мое личное имущество? И примерять мои платья и белье? Что дальше? Устроят аукцион забытых вещей? Черт возьми, Марко, вы за кого меня принимаете⁈

Я осеклась, только сейчас сообразив, что перешла на «ты» и назвала синьора Альвизе по имени. Но возмущение застилало глаза — какая к дьяволу субординация, когда речь идет о вещах из моего гардероба!

Марко на миг опешил от моей гневной тирады. Но тут же подался вперед, нависая надо мной словно коршун. Его рука уверенно уперлась в стену над моей головой, будто отрезая пути к отступлению. В прищуре янтарных глаз заплясали дьявольские искорки.

— Ну-ну, синьорина, — промурлыкал он вкрадчиво. — Полегче на поворотах. Вы, часом, не забыли, где находитесь? Здесь вам не чопорный Лондон, а вольная Венеция. У нас принято делиться… многим. И не только платьями, уж поверьте.

Он красноречиво подвигал бровями, обдавая меня горячим дыханием с примесью табака. Я невольно отпрянула, чувствуя, как щеки заливает румянец.

— Довольно! — отрезала я, вскидывая подбородок. — Можете не утруждаться рассуждениями о венецианских вольностях. И на вашем месте, Марко, я бы приказала прислуге получше следить за сохранностью имущества гостей. Иначе, не ровен час, ваши «девочки» начнут таскать мои наряды, а то и шарить по спальням в поисках безделушек. Надеюсь, вы достаточно цените честь палаццо, чтобы не допускать подобного?

Последние слова я произнесла с нажимом, испепеляя Марко взглядом. Он неопределенно хмыкнул, явно озадаченный моей словесной атакой. Было видно, что такая отповедь застала его врасплох.

На миг в комнате повисла напряженная тишина. Мы буравили друг друга взглядами, словно дуэлянты, примеряющиеся для решающего выстрела. Воздух буквально звенел от сгустившегося напряжения. Казалось, протяни руку — и заискрит от невысказанных эмоций и притяжения, против воли возникшего между нами.

Я судорожно сглотнула, пытаясь совладать с бешено колотящимся сердцем. Близость Марко опьяняла похлеще крепкого вина, а жар его тела будил во мне доселе неизведанные желания. Я отчаянно старалась держать себя в руках, но всё моё существо трепетало, разрываясь между долгом и страстью.

Невзирая на возмущение вольностями Марко и вторжением в моё личное пространство, я не могла не признать его мужское обаяние и магнетизм. Этот пронзительный взгляд янтарных глаз, казалось, проникал сквозь тонкую батистовую сорочку и шелковый пеньюар, заставляя трепетать каждую клеточку моего тела. Жар его дыхания, касающийся моей шеи над воротом халата, будоражил воображение и порождал отнюдь не благопристойные картины.