Дочь моего друга (СИ) - Тоцка Тала. Страница 7

Или она все же к этой человеческой помойке отношения не имеет? Что тогда она делала в отеле? То же что и я?

Но у меня ебучая труба и Вселенная. А у нее что?

Ладно, можно гадать сколько угодно, проще спросить девушку.

Сажусь в кресло, вытягиваю ноги и жду. Ждать приходится долго. Я несколько раз вставал и подходил к двери, чтобы послушать, не решила ли девчонка утопиться в моей ванной. Но услышав то ли всплеск воды, то ли протяжный вздох, возвращался обратно.

Наконец, щелкает задвижка, девчонка выползает из ванной, прижимая к груди сумку. Она снова натянула на себя платье, которое выглядит так, будто им мыли брусчатку на набережной после Дня Города.

Девчонка смотрит насторожено, но уже нет того затравленного выражения. Хороший знак.

— Ты куда собралась? — спрашиваю, придав голосу грозности.

— Д-домой, — а голос дрожит, дрожит еще...

— В таком виде?

— А что? — нервно разглаживает подол.

— Оно у тебя как из... Изжовано, в общем.

— Я на такси.

— Слушай, как там тебя?

— Ри... Рина.

— Рина. Ты не передумала? Насчет полиции.

Нервно вскидывает подбородок, всматривается в мое лицо. Что там увидеть хочешь, детка?

— Я же сказала, нет...

Ловлю за вздернутый подбородок, тяну на себя. Признаю, получилось интуитивно. Вообще не стоило так делать, конечно.

— Послушай, Рина. Ты понимаешь, что множишь безнаказанность? Эти пятеро подонков завтра изнасилуют другую девушку потому что сейчас им никто не дал отпор. Почему ты не хочешь их наказать? Обещаю проследить, что наказание они получат...

— Я не могу, — тихо отвечает девушка, высвобождая подбородок и отводя мою руку. — Я вас очень прошу, не надо звонить в полицию.

— Но почему? — начинаю заводиться.

— Потому что им ничего не будет, — выпаливает Рина, если это, конечно, ее настоящее имя. — Вы знаете, кто они?

— Знаю. Природа тоже порой ошибается.

— Я не об этом. Их родители чиновники высокого ранга, они не допустят, чтобы сыночки пострадали. Во всем обвинят меня, — она яростно дышит, влажные волосы растрепались. Короче, не о том я думаю, не о том...

— А твои родители?

— Мои... — она отворачивается, — далеко. Они не станут за меня заступаться.

Вот же суки. Но не стоит говорить об этом их дочери.

— Давай я поговорю с твоим отцом, — предлагаю, но она почему-то пугается.

— Не надо, пожалуйста, — умоляюще складывает руки, — отпустите меня домой.

— Далеко?

Она моргает непонимающе, перевожу:

— Живешь ты где?

— Я? — она вдруг теряется. — Я... в общежитии живу.

— В каком еще общежитии? — теперь я нихера не понимаю.

— В студенческом. Я же учусь. В университете, — повторяет доходчиво. Как будто я тупой. С первого раза информацию не воспринимаю, поэтому рекомендуется делать по две-три попытки.

— Допустим, — киваю, — допустим ты живешь в общаге. При этом твои туфли стоят как средняя стипендия, собранная за пять лет.

— Мне их подруга одолжила, — отвечает Рина, и я нутром чую — лжет. Складываю руки на груди, смотрю свысока. Поднимаю бровь и даже не скрываю, что стебусь:

— И платье подружка одолжила? С сумкой «Луи Виттон»?

— Да, — не моргнув глазом, врет девчонка, — и в клуб она меня привела.

— Ладно, пусть будет по-твоему, — сдаюсь. В конце концов, не мое дело, почему она так поступает. Кстати, забыл спросить.

— Ты совершеннолетняя? — поднимаю глаза на девчонку.

— Мне девятнадцать.

— Тебе повезло. Была бы несовершеннолетняя, я бы полицию вызвал независимо от того, есть тебе восемнадцать или нет. И как ты собираешься в этом платье проскочить мимо вахтера?

Девчонка мнется, поводит тонкими плечами.

— Что-нибудь придумаю.

— Ну, думай, — достаю телефон, делаю вызов.

— Демид, дорогой, — из трубки доносится мелодичный женский голос, — что-то случилось?

Глава 5

Арина

— Демид, дорогой, что-то случилось? — Демид держит трубку слишком далеко от уха, и мне все слышно.

— Насть, привет, не разбудил? — он отталкивается от стены и обходит номер по периметру. Я молча слежу за ним, прижимая к себе сумку. — Тут такое дело. Можешь прислать что-то из одежды поприличнее? Если есть с биркой, вообще отлично.

Что отвечает невидимая Настя, не слышно, но Демид хмурится, значит ответ ему не нравится.

— Я в отеле. Нет, не надо приезжать, пришлешь с таксистом, я сброшу геолокацию. Да, для девушки, у вас одинаковая комплекция. Нет, не для моей... Слушай, Насть, успокойся... Что за бред ты несешь? Так, все, остынь, потом поговорим, — он сбрасывает звонок и с раздражением бросает телефон на стол.

— Если бы вы были моим парнем и попросили привезти одежду для другой девушки, я бы вас тоже послала, — выпаливаю я, старательно подавляя зависть.

Будь я его девушкой, меня бы никто не тронул. Просто не посмел. Но я не представляю как можно быть с этим мужчиной.

Его энергетика слишком давящая, она буквально пригвождает к полу. Хочется пригнуться, чтобы в последний момент успеть выскользнуть из-под тяжеленного пресса.

Даже когда он просто молчит и смотрит, хочется юркнуть под стол. Или хотя бы прикрыться сумкой. Вот как сейчас, когда он давит своим впечатывающим в стенку взглядом.

— Кто тебе сказал, что она меня послала? — даже если он уязвлен, то не подает виду.

— Я так поняла.

— Совет на будущее: не влезай во взрослые разговоры, — Демид подходит к гардеробу и отодвигает слайд. Перебирает висящую на вешалках одежду. Смеряет меня оценивающим взглядом и снова отворачивается к шкафу. — Во-первых, я не твой парень, малыш. Во-вторых, кто тебе сказал, что она у меня одна?

— Как это? — моргаю непонимающе.

— Настя моя любовница, — отвечает после паузы. — У вас с ней один размер, поэтому я позвонил ей. В размере Алиски ты утонешь.

— Вы бабник? — не могу сдержать восклицательный возглас.

— Я предпочитаю такой формат, — стоя ко мне спиной, отвечает Демид. — Не люблю заморачиваться.

— Боитесь?

— Боюсь? — Демид застывает с вешалкой в руке, затем оборачивается и смотрит неодобрительно. — Чего?

— Серьезных отношений, — не выдерживаю его буравящий взгляд, отворачиваюсь как будто для того, чтобы поправить бретель бюстгальтера. Демид на удивление отвечает вполне серьезно:

— От них одни проблемы. Не люблю, когда закатывают истерики на ровном месте.

— Вы так говорите, будто это я виновата, что она вас послала, — хмыкаю и веду плечами. Безупречные брови Ольшанского взлетают вверх.

— Придержи язычок, малыш. Если мне захочется послушать проповедь, я не поленюсь и схожу в церковь. Примерь лучше вот это, — он бросает мне черную футболку и серые трикотажные штаны.

— Я в них утону, — говорю обреченно, но под требовательным взглядом Ольшанского бреду в ванную и бормочу: — Не такое оно и мятое это платье...

Штаны ожидаемо спадают. А вот футболка оказывается довольно приличной длины — по колено.

Снимаю с платья тонкий кожаный поясок и затягиваю на талии. Получается очень даже стильно. Платье сворачиваю валиком, запихиваю в сумку.

Выхожу из ванной и натыкаюсь на одобрительный взгляд.

— Так намного лучше. По крайней мере, она чистая и выглаженная.

— Вы перфекционист? — смотрю ему в глаза уже смелее.

— Почти. Где там твоя общага? Я вызову такси.

— Не надо, я сама, — достаю из сумки телефон, молясь про себя, чтобы Демиду не пришло в голову просить показать ему экран.

Захожу в приложение, забиваю в окошко пункта назначения «Дом» и подтверждаю вызов.

До приезда таксиста три минуты.

— Я пойду? — сейчас мне очень хочется избавиться от слишком навязчивой опеки. А еще глотнуть свежего воздуха. Слишком спирает в легких, когда Демид стоит так близко...

— Я тебя провожу, — он открывает дверь, пропуская меня вперед, и я молюсь, чтобы ему не пришло в голову обсуждать с водителем пункт назначения.