КОМ: Казачий Особый Механизированный (СИ) - Войлошникова Ольга. Страница 33

Ага-а! «Торговому дому 'Трофимов и сыновья»… — далее огромными буквами: — ТРЕБУЮТСЯ ОХРАННИКИ-СОПРОВОЖДАЮЩИЕ ГРУЗОВ… — и снова мелко: — из Иркутска до Монголии на условиях краткосрочных контрактов. Опыт военной службы обязателен. Оплата оговаривается индивидуально, сообразно вашей личной квалификации и наличию оружия. Отправление караванов еженедельно по средам.

Лица, желающие лично справиться об условиях заключения контрактов обращаться в канцелярию торгового дома в часы приёма: с 10 ч. Утра до 3 ч. дня, Большая ул., дом 6′.

— Если контракт на раз туда-сюда сходить, — Лиза выразительно вытаращила глаза, — так можно между ними выходной себе делать, праильно?

— Так-то правильно. Платить сколько будут?

— Так можно узнать! За спрос в лоб не треснут, поди.

— Поди… Дай-ка, адрес гляну да сразу и схожу, пока время свободное.

— Газетку возьми, да и всё. Да обратно ко мне зайди, как раз к обеду. И новости расскажешь…

17. ЗЕМЛЯ И НЕБО

ТРОФИМОВ И СЫНОВЬЯ

Шёл я к улице Большой, размышляя о насущном. Сколько, интересно, могут предложить служивому казаку за сопровождение торгового каравана? Сколько вообще люди на гражданке получают? Федя вот, сокурсник мой по Харитоновскому обучению, говорил, что он, служа городовым старшего разряда, получает как бывший армейский старший унтер-офицер тридцать шесть рубликов в месяц. Я когда первый раз про этакие капиталы услышал, аж не поверил.

Это ж с глузду можно съехать! Как жить на такие «огромные» деньжищи? А семью как содержать? Хотя… если пересчитать… Старший армейский унтер — это то ж, что в казачьих чинах старший урядник. В старшие урядники меня после трансваальского поезда досрочно произвели. Даже не знаю, как сравнивать. В Трансваале-то на алмазах так жирно платили, как нигде больше. На каждого вдвойне жалованье начислялось — иначе никто в эму мясорубку лезть не хотел. И это уже после обычной тройной надбавки за постоянные боевые действия. Если взять обычную сумму за месяц да обратно поделить… всё равно голый месячный оклад сто восемь рублей получится. Ровно в три раза больше, чем городовой получает.

С другой стороны, ты на контракте по году семьи не видишь, а городовой кажный день домой возвращается, ест-пьёт не казённые харчи и спит в своей постели, и не обязательно один. Тут мысли мои поехали вовсе не в ту сторону. Я припомнил, что, если совсем-то откровенно, обычно при военных частях были… кхм… так скажем, вспомогательные отделения. Чтобы, значицца, служивые люди не слишком отягощались плотским томлением. И можно было туда пойти и за мзду малую уединиться с дамочкой не самой страшной наружности, проверенной на предмет всяких болячек войсковым дохтуром, а главное — политически благонадёжной. Потому как, старослужащие рассказывали, случались в прежние времена в частях порой неприятственные казусы — вплоть до диверсий, когда придёт какая-нибудь мамзелька со стороны, подола́ми пометёт заманчиво, а сама отраву в воду подбросит или ещё какую-нибудь дрянь сотворит.

Батя меня просил особо на счёт сих «вспомогательных частей» дома не распространяться, не вводить маман в ажитацию. Да и сёстрам о таких вещах знать особо незачем. И вообще…

Я остановился напротив крыльца с надписью «ТД Трофимов и сыновья», силясь понять, каким образом с прикидки возможных денежных перспектив съехал к военным отделениям терпимости, плюнул на это дело и поднялся по ступенькам. Дёрнул дверь — не заперто. Колокольчик известил о моём прибытии звонким бряканьем. Обширная комната имела вид обычной конторы с несколькими шкафами для бумаг, сейфом и двумя массивными письменными столами, на которых громоздились стопки документов. Никого.

— Минуту! — крик раздался из двери, почти скрытой за дальним шкафом, и вскоре оттуда появился плотный среднего роста мужчина в деловом купеческом костюме и светлых нарукавниках. В руках он сжимал несколько разграфлённых листов, в которых что-то помечал вечной ручкой. Мужчина окинул меня цепким взглядом и сунул ручку в нагрудный карман: — Слушаю вас, сударь.

— Я по поводу вашего объявления в газете, — я предъявил номер «Иркутских ведомостей», который так и нёс в руках. — Охрана караванов, — внезапно меня вдруг посетило сомнение и я неуверенно уточнил: — Это же торговый дом «Трофимов и сыновья»?

— Верно-верно! Трофимов Семён Трофимович, к вашим услугам. Прошу, присядем, — он показал мне на один из свободных стульев, придвинутых к боку стола, а сам устроился напротив.

— Коршунов Илья Алексеевич, старший вахмистр Иркутского казачьего войска. В данный момент заинтересован в краткосрочных контрактах.

— Так-так, — кивнул Семён Трофимович. — Прежде чем мы перейдём к детальному обсуждению, могу я увидеть вашу воинскую книжку?

Я расстегнул планшетку и предъявил требуемый документ:

— Извольте.

Пару минут представитель торгового дома «Трофимов и сыновья» (судя по отчеству, относящийся как раз-таки к сыновьям) перечитывал мой послужной список. Заглянул на страничку наград, уважительно поднял брови.

— Что ж, более чем достойный боевой опыт. М-хм. Сразу очерчу круг нашей деятельности. Наш торговый дом ведёт плотную торговлю с Монголией. Как вы могли прочесть в объявлении, каждую среду из Иркутска выходит караван. Время в пути в оба конца со всеми стоянками и торговыми задержками составляет десять дней. То есть, выдвигаясь в путь утром среды назад вы вернётесь поздно вечером в пятницу следующей недели.

Я прикинул:

— Если десять дней туда-обратно, а отправка только по средам, то выходит, что меж контрактами всяко-разно четыре дня свободных, так?

— Верно. Вы можете отдохнуть четыре дня и подписать повторный контракт. Или взять перерыв больше. Но тут сразу честно предупреждаю: бывают ситуации, когда желающих больше, чем мест. И в таком случае торговый дом, конечно же, отдаёт предпочтение регулярным сотрудникам.

— Это козе понятно. Хотелось бы ясности в вопросах оплаты и обеспечения.

Семён Трофимович сложил перед собой руки стопочкой:

— Содержание в пути: питание, медицинское обслуживание и боевые расходы торговый дом берёт на себя. Ставка оплаты по контракту зависит от того, имеется ли у вас собственное оружие и какое? Или нам придётся вооружать вас из собственного арсенала торгового дома. Охранники, не имеющие собственного вооружения, получают жалованье из расчёта сорок рублей за десятидневный контракт.

Я тоже степенно сложил руки на столе и максимально скромно ответил:

— У меня боевой шагоход.

Семён Трофимович несколько секунд переваривал эту информацию. К его чести он не стал восклицать что-то вроде: «Неужели шагоход⁈» — или: «Вы имеете в виду эти огромные шагающие машины⁈»

— Могу я уточнить, какого класса и какой модели ваша техника и какое вооружение на себе несёт?

— Конечно! Класс МЛШ — то, что у нас в войсках называют «малыш» — мобильный лёгкий шагоход новейшей английской системы «Локуст», по-нашему «Саранча».

— Купленный или?..

— Трофейный, конечно. С бою взятый. Быстрый, маневренный, достаточно защищённый для охранных целей в том числе.

— Так-так, а по вооружению?

— Оснащён штатным тяжёлым пулемётом, сверх того трёхлинейным пулемётом и дополнительно — штатной же «саблей». Это у шагоходов, если вы в курсе, выдвижное оружие, здоровенный такой заточенный стальной дрын…

— Да-да, я наслышан, — Семён Трофимович откинулся на спинку своего стула и несколько секунд молчал, постукивая друг об друга большими пальцами. — Илья Алексеевич, если вы не против, мне нужно сделать один звонок. Я не могу принять единоличное решение по вашему вопросу. Обождёте?

— Так пришёл уж — обожду.

— Я постараюсь надолго вас не задерживать.

Минут пять я ждал, пока Семён Трофимович из подсобной комнаты обсуждал ещё с кем-то мой вопрос, плотно притворив за собой дверь. Это придало мне некоторой уверенности. Не хотел бы он нанять меня с шагоходом — сразу бы вежливо сказал, мол: такое не интересует. Или — что им вооружение полегче требуется, шашка да винтовка, к примеру. С другой стороны, если им так здорово охраны не хватает, что аж объявления в газету приходится давать, один шагоход — он же несколько вооружённых людей заменить может. И смотрится внушительно, солидно.