Перелетная птица (СИ) - Ежов Сергей. Страница 55

— Гм… Скорое появление бомбовоза с радиусом действия в тысячу, а то и в полторы тысячи вёрст.

— Открою вам довольно серьёзную тайну: отдельное конструкторское бюро сейчас занимается конструированием торпеды, пригодной для сброса с самолётом. Скажем, «Альбатрос» сможет спокойно взять такую и доставить её к вражескому кораблю. Боевой самолёт, о котором я говорю, сделает это быстрее, легче и безопаснее для себя. А если налёт совершит полк из тридцати самолётов, и они станут заходить на цель с разных направлений? А если дивизия в составе четырёх полков?

Глаза адмирала загорелись.

— Да, современные боевые корабли отнюдь не беззащитны, а вскоре обзаведутся многочисленной артиллерией для противовоздушной обороны, но попробуй, попади в относительно небольшую машину, летящую на скорости триста километров в час. Так что и бомбовоз, и торпедоносец у вас будет. А на основе «Фрегата» и «Альбатроса» будут самолёты по поиску и уничтожению подводных лодок неприятеля. И для оказания помощи своим подлодкам. а также для поиска и спасения терпящих бедствие.

— Кстати, Александр Вениаминович, мы обсуждали возможность организации воздушной аварийно-спасательной службы, и разработали требования к технике для таковой службы. Я пришлю к вам дельных офицеров для согласования, как остроумно выразился один из них «наших обширных пожеланий и ваших скромных возможностей их удовлетворить».

— Довольно точно отмечено, Николай Оттович. Жду ваших офицеров, мы ознакомим их с нашими разработками, а они должны иметь чётко сформулированные требования по перспективной и серийной технике. И у меня имеется вопрос: мы посылали вам предложения по размещению разведывательного гидроплана на тяжёлом крейсере или дредноуте. Вы рассмотрели его?

— О, да! Инженеры Крашенинников и Гаккель получили наш ответ, и система скоро будет воплощена в железе.

— Прекрасно! Теперь о перспективах. Ко мне обратились два молодых инженера, они предлагают создать плавучий аэродром не для гидропланов, а для обычных самолётов. Такой корабль мы авансом назвали авианосцем и считаем, что авианосец будет способен действовать в составе эскадры и более того, должен стать его главной ударной силой.

— Авианосец на замену дредноуту?

Адмирал ушел в себя, просчитывая варианты возникающих и рушащихся реальностей грядущих войн. Наконец он вернулся к разговору:

— А ведь это прекрасный и довольно неожиданный ответ на дредноутную опасность! Александр Вениаминович, за какое время вы сможете построить… Хотя лучше перестроить действующий корабль в авианосец?

— Я не корабел, но на хорошем заводе хорошие мастера сделают такую работу за год. Собственно там и дел-то немного: срезать всё лишнее, а потом поставить нужное и настелить полётную палубу. Это вам не крейсер и не линкор, а практически трамп, оборудованный для специфической задачи.

— Александр Вениаминович, присылайте своих корабелов, я намерен строить ваши авианосцы. Да, чёрт возьми, в предстоящей войне Балтийский флот будет не отстаиваться на базах, а атаковать!

Глава 18. Противоречия как они есть

До Петербургского порта «троицу победителей», то есть, Агату, Александра и Агату Вторую, домчал военный транспорт Балтийского флота, следующий в попутном направлении. Для «Мезени» развели Николаевский мост, и она ошвартовалась рядом с Сенатской площадью. И сама площадь до самого Исаакиевского собора, и набережная, включая Дворцовый и Николаевский мосты, была заполнена народом. А над головами людей, парило множество разноцветных воздушных шаров — такой вот привет Александру на давнишнюю просьбу сделать несколько летающих воздушных шариков на день рождения дочке одного из сотрудников. Идею развили, запустили в массовое производство, а тут ещё появился дешёвый гелий с газоразделительной установки, и готово дело — его самого встречают с новомодным украшением.

— Тебе нравится? — легонько сжал он локоток Агаты.

— Необыкновенно хорошо! Ярко, весело, воздушно!

На причале у трапа их встретили братья-князья Кирилловичи — Иван и Игорь. В первых рядах воодушевлённой толпы маячило несколько великих князей, но всего лишь двое-трое, что для встречи мировой знаменитости маловато будет.

Князь Иван церемонно пожал руку Александру, расшаркался перед Агатой и проводил их на большую сцену, где триумфаторы сказали, вернее, прокричали приветственные слова. После них выступали другие люди, а в перерывах между выступлениями играл духовой оркестр: словом всё было, как положено, но внутри Александра поселился мокрый, скользкий и холодный комок, сигнализирующий о том, что неприятности приближаются, обступают, и вот-вот начнутся. Что было причиной, сразу и не скажешь, но, раз появилось, нужно готовиться к невзгодам.

Перед самой сценой суетились журналисты, пытались задавать свои вопросы, но только мешали выступающим и друг другу, а на сцену их не пускала охрана великих князей, которые, вроде и присутствовали, но сторонились Александра. Агата же без мужа не желала общаться ни с кем, вот супруги общались только с относительно простым народом.

Александр наклонился со сцены, поманил к себе репортёров, и объявил им:

— Господа, как видите, сейчас трудно, почти невозможно дать интервью. У меня есть предложение, надеюсь, оно вас устроит. Когда митинг закончится, прошу вас подойти к моему дому, вы же знаете, где он находится? Вот и отлично. Там мы с удобством расположимся, и я обещаю ответы на три вопроса каждого журналиста. На три, господа! Так что готовьте свои вопросы так, чтобы они были интересны вашим читателям, и, по возможности, не пересекались с вопросами ваших коллег. А пока скажу, что мы с супругой рады возвращению на Родину, очень устали, но готовы к новой работе на благо Российской империи.

Судя по лицам журналистов, они были довольны таким поворотом дел, потому что мгновенно разбежались — их дело сейчас подготовить материал для экстренных выпусков своих газет, и самые продвинутые типографии отправят в продажу первые выпуски уже через два-три часа. Да, таков темп работы нынешних газетчиков, практически не уступающий скорости работы блогеров и тележурналистов будущего.

Встреча закончилась, народ стал понемногу расходиться, и к Александру с Агатой, наконец, смог пробиться верный «Руссо-Балт». Домой они поехали в компании князей Ивана и Игоря.

— Друзья мои, вынужден стать для вас чёрным вестником. — заговорил князь Иван — Сначала «Таймс», потом «Монд», за ними «Вашингтон пост», а далее почти вся европейская пресса стала писать, что чета Павичей являются самыми известными русскими на свете, и даже русскому царю не удастся поспорить с ними в популярности. Как ни странно, Его императорское Величество принял слишком близко к сердцу эту газетную пачкотню и в частном разговоре обронил, что не желает видеть вас. Решение республиканского правительства Португалии о возрождении дворянства и аристократических титулов в качестве особых знаков отличия за заслуги перед республикой и человечеством, вызвало раздражение нашего Государя. А известие о возведение вас в графское достоинство Португалии привело его в ярость.

— Какая то чудовищная нелепость. — немного растерянно проговорила Агата — Мне кажется, что здесь имеет место чья-то интрига. Кто-то нарочно раздувает эфемерное значение этого пожалования…

— Увы, даже если это и злонамеренная интрига, она имела полнейший успех. Беда в том, что вспышка монаршего гнева произошла прилюдно, и теперь он ни за что не отступит.

— Позвольте, Иван Константинович, Игорь Константинович, и, несмотря на всё это вы встретили нас и сейчас едете с нами? — удивился Александр.

— Как говорится, снявши голову, по волосам не плачут. — покачал головой князь Иван — Мы с братом тоже угодили в опалу, и теперь ожидаем указа покинуть столицу. Мы бы и сами уехали, но не знаем, какой город определят нам в качестве места пребывания.

— Странно, что адмирал фон Эссен ничего не сказал нам об этих странных событиях.