Игры судьбы - Матвеева Любовь. Страница 6

бывает поначалу, прожили неделю. Как ни старалась новая подруга Жунуса принять чужих детей – не получалось. Попадало им и за дело, и без дела! Однажды заплаканная Зоя вышла во двор и обратилась к одной из соседок:

– Тётенька, дайте мне ручку и бумагу, я напишу своей маме, пусть она нас заберёт!

– А разве Александра – не ваша мать? – ахнула соседка. Время было суровое, правоохранительные органы косили правых и виноватых. Можно было за кражу детей – тогда слова «киднепинг» ещё не существовало – схлопотать крупные неприятности! И без того Жунуса Камашева уже

несколько раз приглашали в военную комендатуру для объяснения по поводу причин его нахождения во время войны на оккупированной территории.

– Везите детей к матери! – сурово сказал брат Володя сестре, не желая быть соучастником преступления.

Вернулись в Казахстан, на этот раз оказались в Актюбинске. Кучей, как цыгане, высадились на перроне, куда идти – не знают. Ни денег, ни знакомых, однако нашлась добрая душа. Проходивший мимо железнодорожник расспросил их, посочувствовал и пригласил всю ораву к себе. Сам он жил

более чем скромно, и гостей поселил в сарае. А они и этому были рады – не впервой!

Вскоре Жунус Камашевич получил направление на работу в село Хлебодаровка. С трудом «тянули» от получки до получки, но отец частенько «радовал» детей и новую жену:

– Ничего! Скоро мы и Раю заберём! – скучал без дочери.

Маленький Жакен ничего не понимал, а Зое очень хотелось к маме. Много-много раз, каждый день она представляла, как мама их найдёт, обнимет! Тот майский вечер запомнился ей на всю жизнь. Мачеха послала их купить молока, кислого – так дешевле. Пошли вместе с братиком.

Солнце склонялось к закату, тяжёлый бидон оттягивал детскую руку.

Далеко в степи кто-то бежал навстречу… Да это же сестрёнка Рая! Бидон выпал из рук, молоко разлилось. Зоя зарыдала и побежала навстречу. Сёстры обнялись после долгой разлуки. Рая тоже плакала в голос, захныкал и Жакен. Оказалось – и мама здесь! После года разлуки она снова

обнимала всех своих детей! Всё это время она их разыскивала, куда только не обращалась!

Зою от мамы уже было не оторвать, а вот маленького Жакена подоспевший отец сразу схватил на руки:

– Не отдам, сын – мой!

И в самом деле, не отдал, уехали без Жакена. Но Агафья

не могла с этим смириться! И был суд. Как только ни поливал Жунус Агафью и её семью! Мол – неграмотна она, ума детям не даст, что она – дочь пособника фашистов и предателя Гордея Сядро! Чего только не говорил о семье, спасшей его жизнь – о своих спасителях! Удивительно трудно иногда

понять человеческую психологию! И это – интеллигентный человек!

Только второй суд, московский, присудил ребёнка матери, это случилось через два года.

В 1958 году Агафья Гордеевна побывала, наконец, на родине. Матери уже не было, а отец, узнав, как честил его зять, только вздохнул:

– Бог ему судья!

Любил ли Жунус свою новую подругу? Наверное, да. Доказательство тому – четверо детей в новом браке. Все дети Жунуса Камашевича – и от Агафьи, и от Александры – выросли достойными людьми. С Зоей мы работали на одном заводе в Петропавловске – на ЗИМе. Всего четыре года

разделяют даты нашего рождения, но я – послевоенная. В этом – огромная разница.

Конечно, перенесённое в детстве и жизнь без отца сказались на здоровье Зои Жунусовны, но это не сломило, а закалило её характер. Не получив значительного образования, тем не менее работала она почти сорок лет на ответственной должности, цену себе знала, держалась перед всеми – и перед начальством – с достоинством, была принципиальна, и взгляд её спокойных светлых глаз, словно проникающих в душу, мог выдержать не каждый. Зоя Жунусовна жива, она воспитала двух сыновей, до сих пор живёт в маленькой квартирке, которую когда-то отдел образования города дал её отцу:

– Родилась в концлагере, в бараке, в бараке и всю жизнь прожила, БАРАК стал моей судьбой, – говорит она.

Конечно, будь с ними отец, всё было бы по-другому, жить

было бы легче и лучше. Сын от второго брака, Тимур Жунусович Камашев – человек, известный в Казахстане, в мире большого спорта, продюсер. Раньше

его частенько показывали в передачах из Астаны по телевизору. Внуки Жунуса пошли ещё дальше.

Сломленная предательством мужа и жизненными невзгодами, давно успокоилась Агафья (1917–1965 гг.). Жунус прожил восемьдесят лет (1916–1996 гг). Александра, может быть, жива и сейчас. Живут дети, растут внуки и правнуки Жунуса Камашева, он любил их всех.

О чём же наш рассказ, в чём его сюжетная канва? О том, что не сложилась песня любви Жунуса и Агафьи? Нет! О том, что В ЖИЗНИ ВСЕГДА ЕСТЬ МНОГО СЮЖЕТОВ ДЛЯ НОВЫХ ПЕСЕН!

СУДЬБА ИГРАЕТ ЧЕЛОВЕКОМ!

Узнав, что фамилия моей соседки Жигульская, зашла

узнать, не знает ли она тех Жигульских – из моего детства?..

Оказалось, что не только знает – переписывается, родственница! Показала мне письма, дала адрес – они теперь живут в Белгороде. Разговорились.

У самой Марии Алексеевны оказалась очень интересная биография. Были в её жизни тигры, ракеты, прокажённые, смерч… – вот её рассказ.

– Корни моих предков – на Украине, в Херсоне, это со

стороны отца – Алексея Исаевича Резникова. Первое воспоминание о нём – это то, что он меня наказал – я раскрошила хлеб. Хоть и было мне всего два с половиной года, а запомнила на всю жизнь! Большим грехом это считалось!

А вскоре отца забрали на войну – Первую Мировую. Мама же, Василиса Никифоровна Снежко, со своими родителями приехала восьмилетней девочкой из Екатеринославской губернии, из села Власовка.

После отъезда отца на войну из Херсонской области всем в доме заправляла его мать – Акулина Фёдоровна. Она была молдавских кровей, предприимчивая женщина. Чтобы прокормить семью, стала торговать всякой мелочью – конфетами, гвоздями, мёдом, сахаром. За ними ездили в Троицкое – большое село. Куда бы бабушка ни шла – мы с сестрой следовали за ней, уцепившись за подол. Однажды меня сочли достаточно большой и взяли с собой, когда поехали за товаром. Да, наверное, пожалели – я орала всю дорогу!

Знала бабушка, как принимать роды, как лечить испуг, рожу, бессонницу, умела помочь и больным животным. Как-то у нас самих заболела лошадь, Акулина Фёдоровна прорезала у неё на груди кожу, заложила что-то и зашила – лошадь быстро выздоровела. Известны ей были и молитвы на все

случаи жизни. Я запомнила, что она каждый вечер перед сном клала крест на четыре стороны и читала:

– Пресвятая Богородица! Закрой ворота золотыми ключами, поставь сторожей с мечами! – и тогда все спокойно ложились спать. Был случай, что нас ночью хотели обокрасть и, непонятно почему, ушли… Мы так и решили: молитва помогла! Я тоже всю жизнь читаю эту молитву – меня ни разу не

Обокрали, а пережить всякие времена пришлось…

Удивляюсь – раньше у всех стариков зубы были здоровые. Бывало, идём в какой-нибудь церковный праздник по деревне – в Рождество, Крещение или на Масленицу – все вокруг нарядные, все в церковь сходили, у всех дома столы накрыты – дал бы только бог гостей! Гостям рады, не приведи как! А у кого нет гостей – сидят на лавочках за воротами,

семечки лузгают. Кто-нибудь крикнет, увидев знакомую:

– Заходи, кума! – кума заходит не одна, гости угощаются. По домам поп ходит с молитвой, поздравляет, освящает все углы в хате. Ему дают, кто что может – яйца, зерно, сало. Поп, как и все крестьяне, тоже занимался своим хозяйством… Когда положено было – постничали, причащались, исповедовались. Боялись и Бога, и чёрта, и нечистой совести, старались не грешить.