Барышня ищет работу (СИ) - Кальк Салма. Страница 11

В таком виде и пришла в кабинет Зимина. И порадовалась, что взяла одеяло, потому что там сидел тот самый маг-некромант. Он, конечно, даже приподнялся из кресла, как меня увидел, но взглядом одарил — закачаешься. Мол, что это тут такое ходит. Изумительное.

— Располагайтесь, Ольга Дмитриевна, — сказал Зимин. — И подумаем вместе, как вам помочь.

— Что случилось с госпожой… — начал маг и вопросительно глянул на Зимина.

— Филипповой, — подсказал тот. — Попала к нам двое суток назад, нашли в Егорьевском переулке, с травмой головы.

— Там глухие заборы, да, и калиток всего две, и никто не выйдет, хоть до утра кричи, — согласился Соколовский.

— К счастью, мимо проходил патруль. Пролежала она там недолго, переохладиться не успела. Но осталась без денег, документов и верхней одежды. И не понимает, где находится, что совершенно естественно после подобной травмы, но — весьма осложняет её будущее. Говорит — есть родственница, но мы пока таковой не нашли. Правду говорит, значит — в самом деле есть, — добавил доктор в ответ на вопрошающий взгляд Соколовского.

— И что вы хотите от меня? — поинтересовался Соколовский.

Кажется, ему не очень-то понравилось, что его привлекли к обсуждению ситуации какой-то непонятной особы, с перевязанной головой, в войлочных чунях и в одеяле.

— Ольгу Дмитриевну здесь не знают, это точно. Ни местные обыватели, ни девушки из дома госпожи Сивцевой, ни Носов, ни местное дно. Если мы поймём, как она попала сюда, будет проще найти её родных. У меня есть два соображения — вытолкнули в портал или привели тенями.

Что? Какими ещё тенями? Я совершенно не понимала, как мне держаться правильнее — делать вид, что слова знакомые, или показать своё изумление.

— Что-то госпожа Филиппова в растерянности, — усмехнулся Соколовский. — Очевидно, не ходила никогда ни тенями, ни порталом.

— А вдруг я всё позабыла, — пробормотала я.

Потому что и вправду растерялась.

— Что вы видите, Михаил Севостьянович? — спросил Зимин.

— Вижу я, Василий Васильевич, странное. Госпожа Филиппова носит магический амулет, при том не являясь магом.

— Амулет? — не поверил тот. — Откуда бы? Да его бы сняли в первую голову и продали ещё быстрее её ботинок.

— Этот бы не сняли, — покачал головой некромант. — Госпожа Филиппова, вы помните, откуда у вас амулет?

Какой ещё амулет?

— Господин Соколовский, вам придётся пояснить. Какой амулет? Нет у меня никаких амулетов, честное слово.

— Как же, нет, — кажется, он забавлялся. — А на шее у вас что висит?

Я даже, знаете, поверила, что у меня там что-то висит. Посмотрела — ничего там нет.

— Серьги у меня были, да и те сняли. И всё. А на шее — нет ничего.

— А что на шнурочке? — спросил он с таким выражением лица, что захотелось треснуть его по башке, по прилизанным этим волосам.

— Это не амулет, это крестик обычный, — я даже вытащила его наружу и показала, придерживая одеяло второй рукой.

Соколовский прямо впился в него взглядом, потянулся рукой, но трогать не стал, повёл пальцами вокруг него.

— И откуда же берут такие вот обычные крестики, скажите, — он смотрел на меня, будто я скрываю какую-то важную информацию.

— От бабушки, — сказала я непререкаемо. — Думаете, я говорю неправду?

— Нет, не думаю, — он качал головой и не сводил с меня глаз. — Как звали вашу бабушку? Откуда она родом? И почему она дала вам этот амулет?

— Если я скажу, что она не объясняла свои действия, вы поверите?

Я устала, я очень устала. Я поняла, что не могу больше находиться под этим взглядом, который, казалось, хотел докопаться до чего-то, что скрыто у меня внутри, но я ничего об этом не знаю.

— Как это — не объясняла?

— Можно подумать, детям всегда всё объясняют. Просто надела мне на шею, давно, я даже не скажу, сколько лет мне тогда было. И строго-настрого запретила снимать.

— И вы не спрашивали, отчего так?

— Не спрашивала. А потом уже и спрашивать не у кого стало.

— Как звали вашу бабушку? Бабушка по отцу или по матери?

— По отцу, и того отца я не видела никогда, они и расписаны-то с мамой не были.

— Вы хотите сказать — не венчались?

— Я имею в виду государственную регистрацию брака, — и тут до меня дошло, что здесь-то может быть только венчание, и ничего больше!

— Диво дивное. Имя вашей бабушки, Ольга Дмитриевна, немедленно!

Он надавил — я прямо поняла, как надавил. Стало очень страшно, на ровном месте — страшно, без какой-либо причины. Просто сердце заколотилось, и если бы волосы не были придавлены повязкой, то встали бы дыбом непременно.

— Рогнеда Витольдовна Спасская её звали, — прошептала я.

Давление тут же исчезло, лицо Соколовского выражало полнейшее недоумение.

— И почему я с ней не был знаком?

— А должны были?

— Некромантов мало, хоть в империи, хоть за пределами.

— И вы полагаете, что знаете всех? — спросила я.

Он пожал плечами, смотрел на меня, думал что-то.

— Знаете, Зимин, я предполагаю вот что. Ваша пациентка жила где-то за границей, в какой-нибудь русской общине, где дозволены и гражданские браки в том числе, и может быть, что-то ещё. Видимо, её помянутые родичи остались где-то там. И что-то случилось, и если госпожу Филиппову и впрямь перекинуло к нам порталом или тенями, то это может объяснить и её внезапное появление, и некоторые странности в речи и поведении. Она называла вам какие-нибудь приметы тех мест, откуда взялась на наши головы?

— Названия, имя своей старшей родственницы, — подтвердил Зимин.

— Можно попробовать поискать зацепку. Потому что откуда-то она ведь взялась, это несомненно. И весьма любопытно, почему некая госпожа Спасская надела на неё в раннем детстве некромантский амулет.

— Какой некромантский амулет? — не поверила я.

— Достаточно сильный, — сообщил он. — Сейчас проверим одну мою догадку, Зимин, прикройтесь.

Я не успела ничего возразить, когда из его раскрытой ладони вдруг выползло серебристое щупальце и потянулось ко мне. И это было так страшно, что вдруг резко кончился воздух, я поняла, что не могу вздохнуть, а щупальце всё приближалось. И когда оказалось возле моего лица, я канула в темноту.

16. Целое состояние

16. Целое состояние

Я пришла в себя только на следующий день. Мои соседки как увидели, что я зашевелилась, сразу же переполошились, и Анна побежала звать доктора. Мне было велено лежать, пока он не придёт и не разрешит вставать.

Правда, Зимин пришёл сразу же.

— Рад видеть вас в добром здравии, Ольга Дмитриевна, — сказал он. — Лежите, глаза не открывайте, я посмотрю, что у вас и как.

Я только вздохнула. Лежать — так лежать. Уже знакомый прогрев руками, наверное, что-то показал, Зимин стряхнул ладони и разрешил сесть.

— Что со мной было, Василий Васильевич?

— Типичная реакция обычного человека на силу некроманта, — пожал он плечами. — Я знать не знаю, что хотел увидеть Соколовский, но я сказал ему, что так нельзя.

— А… что мой крестик? — я ощупала шнурок на шее, крестик был на месте. — Что с ним не так, почему господин Соколовский обозвал его каким-то там некромантским амулетом? С чего это вдруг?

— Тут он видит больше моего, и значит — у вашего крестика есть такая особенность.

— Какая особенность? И почему он не защитил меня?

— Вы знаете, как работает амулет некроманта?

— Откуда бы? Я до господина Соколовского не встречала ни одного.

— Он препятствует распространению силы некроманта изнутри, а не защищает от той, что пришла снаружи. Защищаться нужно совершенно иначе.

— Можно, я стукну вашего некроманта по голове? — спросила я. — Чтобы не проводил таких экспериментов с живыми людьми.

Я не слишком-то поняла про амулет и защиту. Ну да разберусь, непременно разберусь.

— Я провёл беседу, — Зимин вздохнул. — Он обещал поискать ваши украденные документы. И ещё кого-то из полицейских магов привлечь к этому делу.