Это всё из-за тебя - Марк Керрин. Страница 17

– Правда что ли? – усмехаюсь ему в лицо. – И по какой же, всезнающий и понимающий людей мистер Холт? Давай, братец, продемонстрируй свои выдающиеся способности, о которых ты заливал мне неделю назад.

– А ты уверена, что готова к этому? Мне бы не хотелось испортить тебе настроение в разгар веселой вечеринки.

– Много пустого текста, – смотрю на него с вызовом. – Это всё, на что ты способен?

Что я делаю? Нарочно провоцирую его на игру, которую вполне вероятно могу проиграть. Нет, с чего бы? Единственное оружие Хантера – его безукоризненная собранность в сочетании с непревзойденной харизмой манящей натуры. Как будто каждое утро он принимает коктейль из спокойствия и серьезности и даже сирена о приближающемся цунами не способна оголить в нем иные чувства. Он из тех, кто будет идти спокойно вперед, когда вокруг хаос и полная разруха. Он слишком уверен в себе, думает, что полностью управляет не только своими чувствами, но и чужими. Ворвался в мою примерочную, заявился ко мне домой и отпустил такси! Всё, чего он желал получить – мои эмоции на блюдечке. Он думал, что выведет меня из себя, раздавит, как букашку, а потом брутальным голосом с хрипотцой скажет, что мне с ним не тягаться. Что я глупая и наивная девочка, очередная на его великом пути, чье существование он бы ни за что не заметил, не окажись мы связаны историей одной свадьбы. Но не тут-то было. Он даже не представляет, насколько сильно я отличаюсь от других.

Взявшись руками за поручень, Хантер медленно и непринужденно скрещивает длинные ноги, будто бы предупреждая меня, что вот-вот и я буду уничтожена. Его взгляд при этом откровенно смеется надо мной.

– Когда тебя последний раз трахали, Ребекка? – спрашивает он, склонив на бок голову. Нижняя челюсть отходит в сторону, на губах властвующая, дьявольская улыбка. – Готов поклясться, что это было ещё в тех отношениях, после которых ты долго приходила в себя. Болезненное расставание, разбитое сердце и вот – ты так разочаровалась в мужчинах, что однажды сказала себе: «Никого и никогда больше не подпущу к себе. И даже к телу не позволю прикоснуться»! Но ты горишь, как пламя в ночи, – говорит низким голосом, – стоит мне немного приблизиться к тебе.

– Так хорошо начал, Хантер! – изображаю разочарование. – Говорил обо мне, а потом снова вернулся к своей «неподражаемой» персоне. Мне вот интересно, а ты способен говорить хоть о чем-то, не приплетая себя любимого?

– На данный момент именно я главный герой твоих мыслей, – заявляет наглец. – И это не моя инициатива.

– Противно слушать!

– Сомневаюсь. Ты смотришь на мою грудь чаще, чем в глаза. Не сложно догадаться, о чем именно ты фантазируешь, учитывая, что мы оба застряли в ограниченном пространстве.

Так бы и врезала по его самодовольной роже. Завязала бы его руки в тугой узел, а он бы этого даже не заметил!

– И часто ты выдаешь желаемое за действительное, Хантер? – спрашиваю с улыбкой. Нарочно провожу языком по верхней губе, изучая люк в потолке. – Видимо, всякий раз, когда тебе встречается девушка, которой ты неприятен?

Держась одной рукой за поручень, расстегиваю тонкие ремешки на босоножках, игнорируя взгляд Хантера.

– Что ты делаешь?

– А что, не видно? Снимаю обувь.

– Зачем?

– Я собираюсь отсюда уйти, – отвечаю со смешком, а потом вручаю ему свои босоножки. – Встань в угол, иначе ненароком твой нос встретится с моей пяткой.

– Ребекка, что ты делаешь?

Давно ли меня трахали!

Горю, как пламя в ночи, стоит ему только приблизиться ко мне!

Нарцисс чертов.

Благо мое маленькое черное платье с расклешенной юбкой позволяет сделать широкий взмах и при этом не пострадать. Мне удается в два счета встать обеими ногами на противоположные друг другу стальные поручни и дотянуться до люка.

– Ты акробатка что ли? – удивляется он. – Что ты делаешь, черт возьми?

Опускаю голову, чтобы взглянуть на него. Стоит всё в той же расслабленной позе, только теперь прижимает к себе мои босоножки. Его глаза с откровенным восхищением скользят по моей правой ноге снизу вверх к центральной точке, что скрывается под свободной юбкой.

– Я собираюсь на вечеринку, на которую уже значительно опоздала. Диспетчер, кажется, не в курсе, что этот лифт застрял, а звонить Джейн и объяснять ситуацию я не хочу, потому что она разозлится и наверняка не поверит мне. Не хочу её расстраивать.

– И ты решила выбраться отсюда через шахту?

– А у тебя есть предложение получше, всезнайка?

Проворачиваю стальное колесико и люк со щелчком отскакивает вверх. Толкаю его и вуаля – полдела сделано.

– Я не смогу подтянуться. Подойди и я встану на твои плечи.

– Тогда я рискую увидеть твои трусики. Предупреждаю сразу. Не хочу, чтобы потом ты налетела на меня с кулаками.

– Не беспокойся, – подмигиваю ему. – На мне их нет. Ну, же, Хантер, живее! Джейн мне голову оторвет за опоздание.

С удивлением взглянув на меня, Хантер становится в центр кабины. Что такое, мистер Холт, мои слова взволновали вас? Я осторожно ставлю ноги на его широкие плечи и оказываюсь в шахте лифта наполовину.

– Ты там как, живой? – спрашиваю издевательским тоном.

– Вилка тяжелее, чем ты, – отвечает он с заметной растерянностью.

– А что с голосом, Хантер? – веселюсь откровенно. – Неужто разнервничался?

Внезапно его рука крепко обхватывает мои голени и тянет меня вниз. Я буквально сползаю по телу Хантера, пока он не подлавливает меня в момент, когда наши лица оказываются на минимальном расстоянии друг от друга. Без своих босоножек я не могу даже носочками дотянуться до пола.

– Ты азартная, – говорит он опасным полушепотом, не сводя с меня глаз. Его приятное мятное дыхание ласково касается моих губ. – Любишь играть. Дерзкая, скромная, смелая, нерешительная и воинственная – всякая. Тебе нравится пудрить мозги, раздражать, возбуждать. Только так ты можешь получить желаемое, а ещё самоутвердиться за счет наивных воздыхателей, которым не светит ничего, кроме лампочки. Потому что на самом деле ты недоступна ни для кого из них. И лишь в редких случаях, когда тебе встречается неподвластное, ты не меняешь тактику, однако с лихвой позволяешь себе мечтать, фантазировать и хотеть.

– Неподвластное – это ты? – уточняю со смешком.

Его глаза опускаются на мои губы, я вижу, как увеличиваются зрачки. Напоминаю себе, что он играет со мной. Играет точно так же, как и я.

– Если бы я хотел, ты бы стонала от наслаждения ещё неделю назад. Запудрить мне мозги и щелкнуть по носу не получится точно так же, как и соблазнить своими выдающимися акробатическими приемами. Меня мало, чем можно удивить.

– Если бы ты хотел? – смеюсь ему в лицо. – Братец, это ведь ты бросился искать меня после того, как несколько минут наблюдал за мной в баре. Признайся честно, тебе просто не понравилось оказаться в роли добычи которую удалось так просто поймать на крючок? А теперь ты из кожи вон лезешь, чтобы я «разгорелась, как пламя в ночи», ведь только так тебе удастся убедить себя в своей непревзойденности! Только поглядите! – продолжаю веселиться. – Да Хантер у нас тот ещё сердцеед! Девушки ему поклоняются, как божеству! Да ты хоть знаешь, сколько вас таких я уже встречала? И каждый из вас вызывает у меня смех, плавно переходящий в тошноту. Если я пожелаю щелкнуть тебя по носу – я это сделаю, – уверенно поднимаю бровь. – Захочу запудрить тебе мозги – на раз-два. Порой мне даже нравится наблюдать за нарциссами, вроде тебя, которые страдают от осознания, что не всякая женщина им доступна. Для вас это настоящая боль. Не всякую можно получить, соблазнить и даже завоевать, хотя об этом уже мало, кто парится. – Понизив голос до шепота, я наклоняюсь к его уху и медленно говорю: – Братец, я всегда делаю только то, что доставляет удовольствие мне. На других мне плевать, потому что есть я и никто больше.

Чувственный запах, источаемый бронзовой кожей, на мгновение дурманит разум. Стараясь сохранить заявленную уверенность, упираюсь руками о твердые мужские плечи и приказываю Хантеру отпустить меня. Но вместо этого он молча делает шаг к поручню, ставит меня на ноги, а потом разворачивает к себе спиной и прижимает к железяке своим телом. Мои босоножки валяются на полу, словно предвестник сексуальных утех. Его ноги расставлены, руки крепко держатся за прохладный металл. Всякая попытка противостоять неизвестности, оказывается безуспешной, ведь, чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее Хантер давит на меня.