Тайна Северного креста - Карус Итела. Страница 6

Янек из Збыховца, поднабравшись в дополнение к своей природной могучей силе воинских умений и тонкостей ведения рукопашных сражений, стал известным рыцарем, славным победителем на многих ристалищах и во многих сражениях. Он был задирист и частенько вызывал на бой других рыцарей, особенно тевтонцев. Поскольку он носил меч и золотые шпоры, отказаться от поединка с ним удавалось редко кому из немцев, тем более что он умел наступить на больную мозоль и задеть гордость крестоносцев. Таким образом, он завоевал себе множество трофеев и укрепил свое состояние. А потом вернулся в родной Збыховец, где из всех родичей остался только престарелый дядя, едва справлявшийся с управлением обедневшим поместьем. Янек приложил свою кипучую энергию и привезенные средства к восстановлению хозяйства, а потом удачно женился на дочери довольно богатого соседа, прибавив к своим владениям добрый кусок пахотной земли с работающими на ней селянами и большой лес. Сидеть на месте долго он не мог, однако, покидая родной Збыховец, был уже спокоен – воспрянувший духом дядя Войцех отлично справлялся теперь вместо племянника. Да и жена его, Марыля, была женщиной хозяйственной.

Несколько раз приезжал Янек к побратиму. Он и привез тревожные вести. Король Владислав Ягелло поступил мудро, когда заключил мир со своим кузеном Витовтом, яро сражавшимся за собственные права на корону княжества Литовского и даже в былые времена готового заручиться поддержкой Тевтонского ордена. Те-то всегда рады были вбить клин между Польшей и Литвой – уж очень сильны были эти государства вместе. Однако последние годы Витовт постоянно воюет с крестоносцами, а они считают его своим главным врагом. И теперь мудрый Ягайло сделал Витовта великим князем литовским, хотя верховенство оставил за собой, как за единым монархом обоих государств. Такое решение устраивало всех, кроме тевтонцев, которым это было как кость в горле. И тут обострилось положение дел в Жмуди.

Эти земли, лежащие на севере Литвы, находились под управлением крестоносцев. Однако местное население с самого начала не желало признавать их власть и постоянно бунтовало против немцев.

– А недавно я услышал жуткую историю, – рассказывал Янек. – Случилось это, почитай, лет семьдесят назад. Тогда в начале зимы в замок Растенбург, одну из множества крепостей, что выросли, как грибы после дождя, на просторах вольно раскинувшегося на Балтийском побережье Тевтонского ордена, прибыли гости. Гроссмейстер Дитрих фон Альтенбург был весьма доволен. Среди прибывших он увидел рыцарей из нескольких европейских стран, и был среди них хорошо известный своими подвигами на ристалище Жан де Ксавье. Рыцари уже погостили в замке Мариенбург у великого магистра, приняли участие в знаменитом орденском рыцарском турнире, который высоко ценился в Европе, и пожелали посмотреть жизнь рыцарей в глубинке. Они привели с собой свои отряды, что было на руку герру фон Альтенбургу, поскольку значительно увеличивало его возможности в борьбе с ненавистными жмудинами, упрямыми и воинственными язычниками.

– Жаль, что сейчас зима и мы не можем насладиться сполна охотой, – заявил как-то с улыбкой пожилой рыцарь Гуго фон Лихтенвальд. – Леса здесь знатные, и охота должна быть отменной.

– Не сожалейте об этом, герр рыцарь, – с ответной улыбкой отозвался хозяин замка. – Летом здесь непролазные топи и болота, да и злокозненные жмудины не дают нам покоя, как комары налетают, только успевай отбиваться. Малыми отрядами в лес выходить не решаемся. А вот зимой у нас раздолье – поезжай куда хочешь по замерзшей земле, к тому же жмудины сидят по своим углам, в шкуры закутавшись. Дикари, что с них взять.

Гроссмейстер расхохотался, веселясь в предвкушении того, что он задумал. Потеха будет редкая.

– Но я хочу вам предложить нечто лучше, чем простая охота, – он окинул взглядом своих гостей, сидящих за щедро накрытым столом и попивающих отличное вино, которого немало хранилось в подвалах Растенбурга. – Мы отправимся охотиться на язычников и возьмем их тепленькими прямо в их логове.

Подогретые вином гости оживились и зашумели. Когда? Как? Где?

– А, через пару дней и отправимся, – ответил довольный хозяин. – За это время кнехты все подготовят. Тут неподалеку замок жмудинский стоит, Пиленай называется. Крепкий замок, но и у нас нынче сила немалая собралась. Возьмем его и потешим душу. Язычники все равно что звери лесные, но бабы у них сладкие.

Он снова рассмеялся в предвкушении. Любил он забавы эти. Вон сколько сел пожгли осенью в округе. И скотом разжились неплохо, да и зерна захватили немало. Ну, и душеньку потешили, само собой, за босоногими жмудинами на конях гоняясь.

Как решили, так и сделали. И рано поутру в назначенный день большой отряд крестоносцев, похожий скорее на маленькую армию, выдвинулся из замка и взял курс на восток. И вот цель их похода предстала перед глазами крестоносцев. К удивлению рыцарей из Европы, это была не дикая берлога, как они ожидали, а вполне достойный замок на невысоком холме, окруженный мощной стеной из неотесанных дубовых бревен и обведенный глубоким широким рвом.

К осаде подошли по всем правилам военного искусства. Взяли замок в кольцо, чтобы никто не ускользнул, и приступили к штурму. Осажденные бешено сопротивлялись, кололи мечами тех, кто умудрился взобраться на стену, лили на головы наступающих кипящую смолу, закидывали их камнями. Так продолжалось три дня, но потом сопротивление крепости ослабело.

– Все, – спокойно заметил фон Альтенбург, – они выдохлись. Теперь можно и передохнуть, пока они сами не откроют ворота. Другого выхода у них все равно нет.

И крестоносцы расположились на отдых, ожидая дальнейшего развития событий.

Как стало известно потом, оборону замка держал князь Маргирис, владыка здешнего края. А в замке было слишком много людей, но недостаточно тех, кто способен держать в руках оружие. Со всех сожженных немецкими рыцарями деревень стекались сюда все, кто выжил, – со своим скарбом, семьями, детьми и даже некоторые со своей скотиной. В замке буквально ступить было некуда, и запасы еды кончились очень быстро. Но сдаться врагу князь считал недостойным себя и своих людей. И приняли они решение, которое кому-то может показаться диким. Но именно так поступали их предки, когда не могли совладать с врагом.

Крестоносцы же со своих позиций дивились тому, что ворота замка все никак не открываются. Потом увидели большой костер, запылавший посреди дворища. Но когда факелом вспыхнул княжий терем, поняли, что здесь что-то неладно. Кинулись снова на штурм, однако им никто более не оказывал сопротивления. Ворвавшись, наконец, во двор замка, они замерли, потрясенные открывшимся их глазам зрелищем. На земле аккуратно были уложены трупы – женщины, старики, дети. А вокруг костра, соединившись в последнем объятии, лежали попарно воины и простые мужики, вонзившие ножи в тела друг друга. И среди них был сам князь, обнявший своего верного слугу. А над ними полыхал огромный ритуальный костер, уносящий в лучший мир души недавно умерших, как они верили.

– Да, хорошо вы воюете здесь с язычниками, – зловеще тихо произнес Жан де Ксавье. – Отлично справляетесь с делом исцеления заблудших душ.

– Какая разница, как изводить язычников, – огрызнулся Дитрих фон Альтенбург. – Главное, получить результат. А он как раз и достигнут. Мертвы все.

Как оказалось потом, людей в замке Пиленай было без малого четыре тысячи человек. И все ушли в мир иной.

– Разница в том, – подняв голос, молвил француз, – что настоящему рыцарю не к лицу убивать женщин и детей. Мне противно быть в числе палачей, хоть и невольно. И ни одной минуты я не желаю больше оставаться в вашем обществе, герр гроссмейстер. Я увожу своих людей немедленно.

Он вскочил на коня и быстрее ветра унесся на запад. За ним устремились его люди. А следом двинулись другие рыцари со своими отрядами. На необычном поле боя остались лишь крестоносцы из замка Растенбург, но и им было не по себе. А над местом добровольного побоища догорал огромный ритуальный костер. Упрямый замок предпочел уничтожить себя сам, но врагу не сдался.