Трудно быть замполитом (СИ) - "Бебель". Страница 24

Решив, что настало время старого трюка, подсмотренного в ужастиках, я вытаращился за спину рыцаря, в ужасе округляя глаза. Благо, один вид костяного алтаря заставлял бледнеть безо всяких притворств.

— А? В чем дело? Ты что-то… — Коллин осекся, выкатил глаза, хватился за меч, мгновенно оборачиваясь.

Рванув палку у недоумевающей Пегги, я как следует вдарил по рыцарскому кумполу. Увы, силенок не хватило — рыцарь ойкнул, хватился за голову и обернулся, сыпя молниями из глаз:

— Ах мерзавец!!! Трус! Не мужчина вовсе!

Терять сознание парень наотрез отказался. Напротив, крутанув меч, он ломанулся ко мне, метя острием в грудь, но замер середине, разглядывая вставшую на пути спортсменку.

— Леди? Я не имею к вам никаких…

Загорелый кулак угодил в благородный нос. Ответ не заставил себя ждать и вот уже Пегги огребла по челюсти. Парень явно ударил чисто рефлекторно и от испуга за собственный поступок аж меч выронил:

— Прошу простить, я не намеренно! Это по наитию, реакция!

— Довольно блеять, сражайся!

В голосе брюнетки слышался азарт вперемешку с жаждой крови.

Минута шла минутой, а картина не менялась. Пегги колотила рыцаря, тот рефлекторно отвечал и тут же начинал сыпать извинениями, за что опять огребал. Раз за разом, раз за разом… То в пыли покатаются, то опять на кулачки…

Блин, может им номер снять? Я даже как-то ревную, что ли…

Серина уже предложила сделать ставку, кто победит, когда рыцарь снова приложил Пегги по челюсти, опрокидывая ее на землю:

— Леди, прекратите защищать сего труса! Как вы не поймете, я не имею к вам злых намерений! Отойдите же и дайте свершиться правосудию!

Пегги только сплюнула кровь с губы, с трудом поднимаясь. Ее разбитая физиономия так и сияла от счастья.

— Уже сдаешься⁈ Не будь таким трусом, не то в море утоплю! Ну же, ударь меня!!!

На всю башку контуженная…

Охреневая со спортсменки, Коллин не заметил, как со спины приблизилась Серина. Ее тонкая рука обвила толстую мужскую шею.

— Вот, кретины, артерия! Пользуйтесь! Мало мне одну физиономию каждый день мазать, ныне и у этой все в синяка-а-а-а!!!

Протяжно визжа, Серина отправилась в полет до ближайшего куста, когда рыцарь смахнул ее, будто комара. То ли у Коллина шея толстая, то ли Серая просто дура, третьего не дано.

Однако свое дело она сделала, выиграв мне время. Второй раз бить палкой по голове не вариант, а вот ударить по самой «палке»…

Заслышав меня, рыцарь развернулся, но прежде чем успел что-то предпринять, огреб ботинком между ног. Повторив вопль Серины, бедняга осел на колени, сжимая самое сокровенное.

— Вот, дуры, яйца! Пользуйтесь! Хотя, не, как-то двояко звучит… Ладно, че смотрите⁈ Вяжите его, блин!

Долбанный цирк… Ай, пофиг, главное скрутить его и… И… И хрен знает, что делать дальше.

Глава 10

Сир-терпила

Молчаливый город остался далеко позади и впереди уже различались крестьянские пашни, но как бы не хотелось заночевать под крышей какого-нибудь сельского дома, приходить в деревню с пленным рыцарем была такая себе идея.

С опушки редкого леса, выбранного для ночевки, открывался вид на золотистый пляж, омываемый голубыми волнами. Солнце замерло над самой водой, из-за чего лазурные глади переливались алыми цветами.

Сидя у костерка, связанный по рукам и ногам Коллин напоминал кусок ветчины на витрине. Веревок ни у кого не оказалось, а потому пришлось рвать на тряпки найденный в седельной сумке плащ с гербом вилки и вязать рыцаря чем попало.

— Эй ты, дамский угодник⁈ — Серина нависала над брюнеткой, зашивая рассеченную бровь. — Ты мог поколотить ее чуть нежнее⁈ У меня нити кончаются, довольно с нас и этого «красавца»!

Пока плэйбой отводил глаза, стараясь не глядеть на разбитое лицо Пегги, та вовсю крысилась и шипела:

— Чего возишься, платье шьешь⁈ Сперва в поединок вмешались, теперь кружева на мне выводят…

— Поединок? Между кем? Его кулаком и твоим лицом?

— Я почти его одолела!

— Кого, свое лицо? Или гордость? А ну, не дергайся, не то Самналита позову, чтобы держал. За что захочет.

Брюнетка смутилась, заявила, что не маленькая, и продолжила сидеть смирно.

Черт, неужели я так хреново выгляжу, что мной уже пугать можно?

Перестав мешать закипающее пшено в котелке, я поглядел на Коллина. Тот не предпринимал никаких попыток снять путы, а только стыдливо рассматривал то свои сапоги, то привязанного к дереву коня, хрустящего овсом в отдалении.

Что делать с рыцарем я так и не решил. Убивать точно не вариант. Во-первых, аморально, во-вторых, в Хребте знают, что он за нами пошел. Если рыцарь пропадет без вести, помимо стюарда за мной еще и Филидоры гонятся начнут. Впрочем, они уже гоняются…

Ладно, сначала разведка, потом думать.

Взяв лежащие рядом ножны с мечом, я подошел к рыцарю:

— Странный тут герб на гарде, не «вилка» нифига…

Коллин молчал. Ладно, попробуем обидеть…

— Вроде ящерица какая-то, жаба что ли? Или это змея?

— Дракон, бестолочь!

— О как? А почему на мече герб дракона, а на твоем гамбезе «вилка»? И почему ты этот герб от «молочников» прятал?

Коллин нервно облизал губы и ответил настолько грубо, насколько позволил дрогнувший голос:

— Я не отчитываюсь перед мерзавцами.

Не, на эту тему не расколется. Ладно, попробуем иначе.

Я начал издалека, о том, кто такой был этот Больжедор, кем он приходился Коллину, как познакомились и прочая туфта. Ничего интересного. Только односложные ответы.

На середине нас прервал крик Серины:

— Кретин, у тебя каша убежала! Вот сам сгоревшее жевать станешь!

Словно почуяв мое смущение, Коллин впервые поднял голову и с вызовом заглянул в глаза:

— Довольно красоваться. Я твой пленник, но ты не победил! Ты взял меня подлостью и бесчестьем, в честном бою у тебя нет и шанса!

— И именно поэтому сражаться честно вообще не вариант.

— Оправдания труса…

О-о-о, какие мы гордые… Ладно, попробуем через «рыцарскую честь» зайти.

Игнорируя недовольные взгляды аптекаря, что возилась с котелком, я присел возле рыцаря, принимаясь распутывать его руки. Ноги у него все равно связаны, напасть не решится, а жест доброй воли необходим.

— Ты прав, я трус. Низенький, хиленький, подленький. А знаешь почему? А из-за таких как ты. Сильных и смелых.

Наступила пауза, рыцарь удивленно растирал освобожденные запястья, а я ждал, когда он клюнет. Ну давай уже, начинай оправдываться, тебя же только что обвинили! Ну⁈

— Ты не низкий. Вполне обыденный.

— Ну, это здесь, у вас, карликов. А дома всегда в конце строя стоял.

Тьфу, лишнего сболтнул…

Но рыцарь все воспринял по-своему:

— Так ты северянин? Вот отчего ты столь чудаковато говоришь… Кхм. Слышал, будто вы, грязные варвары, за мостом немощных детей в лесах чудищам оставляете, это верно?

— Верно. — я тут же ухватился за ниточку. — Но мамка сильно любила, не позволила меня в снег бросить. Вот с тех пор за юбку и держусь, никак не отлипну.

Потихоньку разжигая в дуболоме сочувствие, я вывел его на финишную прямую:

— Не важно, это все не имеет значения! Ты убийца и наемник, бесчестный, алчный подонок! Сему нет и не может быть оправданий.

— А кого это я убил? И кто мне заплатил, к слову?

— Как «кого»⁈ Твоей жертвой пал Больжедор «Жемчужный»! Твои гнилые уста заставили благороднейшего из мужей пасть и духом и сверзнуться за стену. А всему виной твоя жадность и толстый кошель с гербом рыбы.

— Ну раз ты не отрицаешь, что подслушивал… Скажи, а отчего лорд пришел в наибольшую тоску?

Рыцарь помялся.

— От осознания, что его предал наследник…

— А от чьего имени ты явился за моей головой?

— Но это был обман! Наследник не предавал!

— Ага, а в чем тогда хитрый план состоял? Насколько понимаю, если наследник не предавал, то Дюфор нихрена не получил, верно?

Пробития не последовало — рыцарь хитро прищурился: