Пленительное воспоминание - Хэсли Одри. Страница 6

Бывает, что и коровы летают, подумал Дэн, цинично улыбнувшись.

— Доктор Келли готов принять вас, мистер Зарьян, — услышал он голос медсестры.

Дэну очень хотелось предстать перед доктором с самым любезным видом, и он призвал на помощь все свое самообладание. Закрыв журнал и небрежно бросив его обратно на столик, он поднялся, надеясь, что выглядит как подобает истинному джентльмену. Медсестра ожидала его в дверях кабинета, но на этот раз Дэн не удостоил ее даже взглядом. Та, с которой он случайно познакомился восемнадцать месяцев назад, вновь завладела его мыслями.

Дэн безучастно опустился в кресло дантиста и закрыл глаза, погрузившись в воспоминания. Разум тщетно боролся с памятью. Он должен забыть ее, но как это сделать? Особенно теперь, когда она обрела имя — Эмма.

Он так и не сумел узнать ее имя той ночью. А утром она ушла, постаралась исчезнуть, не дожидаясь, пока он проснется и начнет ее расспрашивать. Эмма…

Видимо, я пришелся ей не по вкусу, мрачно подумал Дэн.

С фотографии на него глядела юная блондинка в белоснежной фате — воплощение невинности и кротости, эдакая сказочная принцесса, Белоснежка. Как не похожа она была на ту, ночную, пылкую, чувственную как мартовская кошка…

Здесь Эмма напоминала классические портреты английских леди кисти Гейнсборо. Но в той, что поразила его своей раскрепощенностью и бесстыдством, которая была такой чувственной, так стремилась испытать и подарить ему небывалое наслаждение… Нет, у незнакомки не было ни намека на невинность, ни единой черточки истинной леди…

Доктор что-то говорил ему, но Дэн, вежливо кивая, ничего не слышал. Он вспоминал ее незабываемые нежные слова, ее голос, словно наяву, звучал в его ушах. Таких удивительных слов он не слыхал ни от одной женщины — ни до, ни после нее.

Надо, надо как можно скорее забыть ее! Но он помнил эту ночь во всех подробностях, и сердце его разрывалось от мучительной страсти.

Глава 2

— У меня номер в гостинице неподалеку, — сказала она тогда, взглянув на него. — Если вы такой же смелый, как выглядите, можете меня проводить.

Взгляд неправдоподобных голубых, точно бирюза, глаз и возбуждающая хрипотца ее голоса все сильнее распаляли его. Дэн восхищенно рассматривал ее изящные пальчики с длинными ногтями. Ухоженные элегантные руки, отлично сделанный маникюр — лак бронзового оттенка. Она держала его бокал, неотрывно глядя ему в глаза. Дэн был рад, что отдал ей свой коктейль, иначе он просто разлил бы его под этим воспламеняющим взглядом.

Смотреть же на нее было еще опаснее, чем позволить ей смотреть на себя. Необычное прелестное лицо с тонкими чертами обрамляли пышные золотистые волосы. А ее тело было еще красивее. Высокая, грациозная, стройная, с прекрасной пышной грудью, длинными ногами идеальной формы и пропорций — на нее оборачивались едва ли не все мужчины. Во всяком случае, Дэну казалось именно так. Декольтированное суперкороткое платье леопардовой расцветки облегало это прекрасное тело словно вторая кожа, и Дэн был готов поклясться, что девица не надела под него даже трусиков.

На миг у него откуда-то появилось желание узнать, зачем она появилась здесь, но эта мысль исчезла так же быстро, как и возникла. Возможно, лучше этого было вообще не знать.

Он привык к обществу весьма сдержанных женщин, которым и в голову не пришло бы решиться на такое дерзкое предложение, какое сделала эта прекрасная блондинка.

— Вы что, имеете обыкновение приглашать незнакомых мужчин? — поинтересовался Дэн, стараясь ничем не выдать своего удивления. Или, вернее, возбуждения…

Он убеждал себя, что так сильно реагирует на нее только потому, что вот уже почти два месяца у него не было женщины. В глубине души он знал, что это не так, что он захотел эту девушку в первую секунду, когда ее увидел.

Услышав его вопрос, она слегка нахмурилась и, не отвечая, спросила:

— Вы американец?

Он привык к тому, что ему часто задают такой вопрос. Дэн не знал, в чем тут дело — в его внешности или же в том, что его произношение сохраняло какие-то следы уже порядком подзабытого армянского языка — языка его предков, на котором он произнес свои первые слова и который в свои тридцать лет уже почти забыл.

— А вы сами не американка? — переспросил он и взял бокал из ее пальцев, внезапно ставших безвольными. Он чувствовал, что ей в этот вечер нужно было немного выпить.

— Вообще-то я по рождению австралийка. Но живу здесь. А вы?

— У меня нет постоянного дома, — честно признался он. — Но я могу остаться здесь навсегда, если буду знать, что смогу проводить с вами каждую ночь.

При этих словах он почувствовал, что больше не в силах сдерживать свое возбуждение.

Не надень Дэн в этот вечер длинного пиджака, случился бы конфуз. Но, слава богу, свободный покрой его костюма все прекрасно скрывал, а сам Дэн вовсе не собирался показывать своей обольстительной спутнице, насколько он охвачен страстью.

По мере того как возвращалось самообладание, Дэну стало казаться, что можно бы вести себя понастойчивее.

— Мои шансы у вас, смотрю я, невысоки, — помедлив с минуту, лениво добавил он.

— Совсем нет, — промурлыкала она, и от звука ее голоса у него по спине пробежали мурашки. — Я люблю американцев. Особенно высоких брюнетов с такими темными глазами. Они меня возбуждают. Вы один, не так ли? Ни жены, ни подружки?

— Я более чем одинок, — развязно ответил Дэн. — Можно сказать, до неприличия.

Он изо всех сил старался казаться равнодушным, но чувствовал, что это ему скверно удается.

— Вы считаете, что это неприлично? — продолжала она все тем же чарующим, будоражащим голосом. — Вы одиноки — такой блестящий, галантный… Давайте уйдем отсюда…

По спине Дэна пробежал холодок. Она же отобрала у него пустой бокал и нагнулась, чтобы поставить его на пол. Сердце Дэна запрыгало от волнения еще сильнее: ее безупречной формы грудь полностью предстала перед его взором. Выпрямившись, она кокетливо улыбнулась, взяла его за руку и повела за собой вниз к выходу по белой лестнице.

Дэн, ошеломленный и покорный, шел за своей прекрасной похитительницей. Лишь на лестнице он сумел опомниться и прийти в себя. Он подумал, что девушка, скорее всего, не проститутка. Вряд ли она делает это ради денег. Те девицы обычно смотрят не на внешность мужчины, а на толщину его кошелька. Эта же хотела маленького ночного приключения — простого и мимолетного. Такие развлечения были не совсем в его вкусе, но Дэн знал, что сегодняшнее знакомство — неожиданное исключение. Он растерялся.

Страсть, которую, казалось, источает все ее существо, покорила его. Он не мог ей противиться, а разыгравшееся воображение рисовало самые заманчивые картины. И Дэн торопил время, ему не терпелось назвать эту девушку своей.

Миновав лестницу, они вышли в переполненное фойе. Девушка взглянула на него через плечо, и ее глаза блеснули от радости, когда она увидела, что он покорно идет вслед за ней.

Но Дэну удалось заметить в ее глазах не только радость, но и удивление, смешанное со страхом. И он утвердился во мнении, что его спутница тоже не слишком часто играет в столь опасные игры. Это обрадовало его, так как все поведение незнакомки говорило совсем о другом. Оказавшись на улице, он вдруг обнял ее и крепко прижал к себе. В ее глазах он вновь увидел удивление и страх, и мысль, что она совсем не такая, какой хочет казаться, тронула его.

— Глупышка, — сказал он, — неужели ты не знаешь, что идти неизвестно куда с незнакомым мужчиной, да еще ночью, очень опасно?

Она вскинула голову. Взгляд ее голубых глаз был полон ярости.

— По-моему, я приняла тебя не за того, кем ты мне казался. У меня нет времени уговаривать трусов. — Она попыталась вырваться из его объятий.

— Я — трус? Почему? Ты, ты… — Дэн был оскорблен ее словами, но, прежде чем он окончательно осознал это, его рука ухватила прядь ее волос и потянула вниз так, что ей пришлось запрокинуть голову. Она не успела даже вскрикнуть, потому что губы Дэна впились в ее рот. Так он еще никого не целовал. В этом поцелуе не было страсти — только желание причинить боль. Но страсть все равно проснулась. Его, но не ее. Ее стоны не были стонами наслаждения. Так от его поцелуев не стонала еще ни одна женщина. Дэну больше не хотелось ее мучить. Наоборот, появилось желание успокоить, пожалеть, уберечь от какой-то неведомой опасности.