Лэнс Армстронг, «Тур де Франс» и самый громкий скандал в истории спорта - Альберготти Рид. Страница 35

Свою деловую хватку и смекалку Визель распространял и на велокоманду. Они с Горски решили, что смогут выгодно использовать успех Армстронга и создать спортивный клуб на века, как, например, Manchester United или New York Yankees. Он надеялся, что партнерские отношения с Марком Диссоном и Алленом Фурстом будут продолжаться и после того, как уйдет Армстронг.

Но даже после победы 1999 года, несмотря на все деньги, появившиеся после продления спонсорства – в общей сложности 30,6 миллиона за время с 2001 по 2004 год, – команда терпела убытки. И через несколько месяцев после второй победы Армстронга в 2000 году терпение Стива Диссона лопнуло. Он был недоволен тем, как Горски и Визель вели бизнес, построенный вокруг одного Лэнса. Ему казалось, что все деньги, с таким трудом заработанные, которые компания Disson Furst отдавала команде, шли на одну зарплату Армстронгу: 9,5 миллиона долларов в период с 2001 по 2004 год, в зависимости от того, сколько гонок «Тур де Франс» он выиграл, не считая премий. Армстронг также потребовал, чтобы команда пригласила восьмерых велогонщиков мирового уровня, которые помогали бы ему на гонках. Последней каплей стало намерение Горски и Визеля сделать Армстронга членом совета директоров. Диссон счел это безумством. «Я тут вообще-то стараюсь поднимать бизнес», – сказал он им.

В октябре 2000 года Диссон вышел из соглашения и расстался с Горски и Визелем, которые вскоре переименовали компанию в Tailwind Sports. Горски стал СЕО.

Согласно финансовым документам команды, переданным инвесторам Tailwind, среди которых были копии контрактов и бухгалтерская отчетность, компания должна была достичь финансовой стабильности к 2003 году. Однако мелким шрифтом было прописано одно обстоятельство, которое предвещало проблемы. Под выплатами персоналу из Европы в отчете были указаны перечисления на сумму 185 054 доллара в медицинский центр Валенсии – спортивную клинику доктора Луиса Гарсиа дель Мораль.

Когда в 2002 году расходы команды приблизились к 10,5 миллиона долларов, Визель понял, что ему не остается ничего другого, как найти новых инвесторов, которые помогли бы покрыть расходы. Он обратился к небольшой группе безжалостных американских финансистов, венчурных инвесторов, инвестиционных банкиров, владельцев предприятий, почти все из которых были заядлыми любителями велоспорта. Эти титаны индустрии, а также дети некоторых из них объединили усилия в нужный момент и помогли поддержать спорт.

Вложение денег в спорт существовало задолго до прихода Армстронга и появления команды US Postal. Но череда побед Армстронга кардинально изменила контингент интересующихся велоспортом. С начала 1990-х до начала 2000-х этот спорт из странного хобби рабочего класса превратился в любимое времяпрепровождение сильных мира сего. Обеспеченные люди со всей Америки забросили свои клюшки для гольфа, надели самую лучшую форму из Европы и сели на дорогие велосипеды. Участие в гонках и групповые велотренировки обрели огромную популярность, особенно в мире американских корпораций.

Компания Tailwind Sports смогла привлечь на свою сторону более двадцати богатых инвесторов, многим из которых было за сорок, пятьдесят и даже шестьдесят лет. Среди них – СЕО компании по инвестициям недвижимости General Growth Джон Баксбаум и бывший СЕО Олимпийского комитета США Харви Шиллер, который не без влияния Горски вложил 100 тысяч долларов в Tailwind. В числе инвесторов 2002 года – олимпийский гребец и член совета директоров Ричард Кашин-младший, игрок НХЛ Дэвид «Тайгер» Уильямс, который основал свою компанию, и другие.

Многие из этих инвесторов сначала переводили суммы от 200 тысяч долларов и больше на поддержку американского велоспорта в целом через Клуб чемпионов – организацию, созданную Визелем в 2000 году в целях помощи сбора средств для Федерации велоспорта. Информация о Клубе чемпионов распространялась в кругах велосипедистов-любителей в Сан-Франциско, Нью-Йорке и других больших городах. Инвесторы команды и члены клуба имели привилегии, в том числе были приближены к команде US Postal на «Тур де Франс». Когда гонка проходила по альпийским трассам, американские болельщики проезжали на велосипедах некоторые участки в сопровождении машин, которые везли для спортсменов еду и воду. У группы были массажисты, превосходное питание и лучший обзор финиша горных этапов. Их приглашали на тренировки, где они могли прокатиться с Армстронгом, Флойдом Лэндисом, Джорджем Хинкепи и другими членами команды.

«Там было много суровых мужчин, – вспоминает Кеннет Барент, директор маркетинговой фирмы, который был среди участников поездки. – Эти состоявшиеся люди вели себя словно мальчишки с большими игрушками».

Рич Силверстон, крупный бизнесмен из Сан-Франциско, который переводил деньги в Федерацию велоспорта через Клуб чемпионов, но не инвестировал в команду, с удовольствием вспоминает те дни. «В бейсболе ты никогда не сможешь выйти на поле к игрокам и покидать мяч, – говорит он. – А на весенних сборах велосипедистов мы запросто катались с парнями. Увидеть спорт изнутри так, как видели его мы, было любопытно».

Большинство инвесторов команды Визеля, обеспеченные любители велоспорта, видели в этом свой вклад в определенный образ жизни. Только Тайгер Уильямс отличался особым подходом к делу. Он был предпринимателем, поэтому инвестирование стало для него не просто красивым жестом (хотя, безусловно, им являлось) и не только работой на имидж приближенного к команде человека, которым он с удовольствием пользовался, но и потенциально выгодным вложением средств и рекламой его компании Williams Trading, которую он открыл в 1997 году.

В студенческие годы он был лучшим хоккеистом университета. Уильямс работал ведущим брокером, прежде чем открыл свое дело. Головной офис его компании располагался в невзрачном здании в Стэнфорде, что, однако, не мешало ему работать с такими клиентами, как Cascade Investment – компанией, управлявшей активами основателя Microsoft Билла Гейтса, Blue Ridge Capital и другими крупными хедж-фондами. Когда Визель предложил Уильямсу инвестировать в Tailwind Sports, тот зарабатывал больше 20 миллионов в год. Каждые выходные он на личном вертолете отправлялся отдыхать на побережье.

Визель с Горски в своей презентации расписали Уильямсу пути получения дохода с Tailwind. Основная идея заключалась в создании фан-клуба, который будет приносить прибыль за счет членских взносов и продаж атрибутики. Дав свое согласие инвестировать в команду, Уильямс доплачивал, чтобы логотип его компании был размещен на форме команды. Кроме того, он выделял 100 тысяч долларов в год на фонд Лэнса Армстронга и помогал ему найти новых жертвователей.

За время сотрудничества с командой он близко сошелся с некоторыми спортсменами, в том числе с Джорджем Хинкепи, Дэйвом Забриски и Флойдом Лэндисом.

Пока инвесторы небескорыстно радовались успехам команды, для Визеля лучше любой прибыли были сами победы команды в «Тур де Франс». Он с гордостью развесил у себя над столом в кабинете желтые майки Армстронга. Несмотря на убыточность, показатели которой в 2003 году колебались от 200 тысяч до 1,2 миллиона долларов, он не бросал команду.

Визель стремился выйти на мировой административный уровень в велоспорте. Он мечтал вытеснить европейских бюрократов из главной управляющей организации – Международного союза велосипедистов, казавшейся ему устаревшей, нудной и медленной. Они держали под контролем сотни частных гонок, которые проводились в основном в Европе, и организаторы каждой гонки должны были самостоятельно договариваться с телеканалами и спонсорами. Велоспорту, в отличие от бейсбола и футбола, не хватало мозгового центра, который мог бы сам предложить сотрудничество с потенциальными рекламодателями, корпоративными партнерами, телекомпаниями. Президент союза Хайн Вербрюгген пытался что-то изменить, но особенно не торопился. Бюрократия укоренилась прочно. Визель начал примеряться к долгосрочным перспективам недалеко от дома и обратился в американское отделение Международного олимпийского комитета.