Лэнс Армстронг, «Тур де Франс» и самый громкий скандал в истории спорта - Альберготти Рид. Страница 51

«Козел, – возмутился Стэплтон. – Сколько тебе нужно?»

К тому моменту Лэндис уже твердо решил уходить. Его достало руководство команды, начиная с Армстронга и заканчивая Брюнелем и Стэплтоном, он хотел уйти и поэтому назвал нереальную сумму в 750 тысяч долларов, которую Стэплтон тут же отклонил. После этого звонка Лэндис решил, что их переговоры окончены.

В то же время у Лэндиса наступил тяжелый период с командой Phonak, которая не отвечала на его звонки. Как позже выяснилось, кто-то из близкого окружения Лэнса сказал руководству той команды, что Лэндис уже продлил контракт с US Postal, что, несомненно, было ложью. В итоге Лэндису удалось связаться со своей новой командой и все прояснить. Вскоре он присоединился к своему бывшему товарищу Тайлеру Хэмилтону в команде Phonak.

Впоследствии Лэндис вспоминал, что единственным человеком, который не оказывал на него давления, чтобы он остался в прошлой команде, был Тайгер Уильямс. И после его ухода в команду Phonak они продолжили общаться.

Последний раз за команду US Postal он выступал на многодневной гонке «Вуэльта Испании». На одиннадцатом этапе Лэндис лидировал. Он доверился Педро Селая, который дал ему одну таблетку, но не сказал, что это такое. Лэндис чувствовал себя превосходно. Он без устали взлетал на подъемы. Он ощущал, что пышет энергией. Лэндис рассказал об этом членам команды и сказал, что на следующий день Селая даст ему еще одну, но принимать он ее не станет, а отвезет в Штаты и отдаст на анализ в лабораторию. Так Лэндис рассчитывал «обогатиться». Он сберег таблетку и тут же уступил лидерство испанцу Роберто Эрасу, который перешел из команды US Postal в Liberty Seguros. Лэндис отдал таблетку на исследование, но в лаборатории не смогли выяснить ее состав.

Конечно, Лэндис был не единственным гонщиком, принимавшим допинг на «Вуэльте». Анализ крови на гемотрансфузию, взятый на гонке у Тайлера Хэмилтона, оказался положительным, точно так же как на Олимпиаде в Афинах месяцем ранее. В тот раз Хэмилтону повезло: лаборатория по ошибке заморозила образцы его крови, и окончательное признание его вины стало невозможным. В его крови нашли следы чужой крови, и Хэмилтон был озадачен, ведь он не вливал себе чужую кровь, он пользовался только своей. Результат анализов казался ему немыслимым. Объяснение этому могло быть только одно: при переливании ему ошибочно влили чужую кровь. Эта теория подтверждалась тем фактом, что анализ крови одного из его товарищей по команде был аналогичным.

Хэмилтон не признал результаты анализа, списав все на своего умершего еще в утробе матери брата-близнеца, из-за которого его организм вырабатывает две группы крови. Полный решимости дать отпор, Хэмилтон основал фонд по сбору средств на проведение независимого анализа и судебное разбирательство против Антидопингового агентства США. Однако он затеял войну, из которой не мог выйти победителем.

В августе Армстронг попал на обложку популярного в Америке спортивного журнала, и казалось, что книга Уолша прошла для всех незамеченной. Она была издана только на французском языке, и никому не было дела до приведенных в ней обвинений. Только один человек в США всерьез заинтересовался ею. Это был Боб Хамман, владелец крупной компании SCA Promotions, занимающейся маркетинговым продвижением и страхованием.

Согласно договору с Tailwind Sports Лэнсу полагался гонорар в десять миллионов долларов за победу в шестой подряд гонке «Тур де Франс». Но компания получила полис страхования от SCA Promotions от рисков, связанных с победой Армстронга. Хамман выплатил Армстронгу полтора миллиона долларов за его победу в 2002 году, три миллиона в 2003-м. Когда ему пришлось выплачивать еще пять миллионов через год, он начал что-то подозревать. Никому в мире не удавалось выиграть «Тур де Франс» шесть раз подряд. Как такое возможно?

Хамман, имевший таких друзей по бриджу, как Билл Гейтс и Уоррен Баффет, был далек от допинговых стратегий и отметал все мысли о возможной допинговой программе в команде Лэнса, как вдруг американские газеты начали освещать скандалы, связанные с тайным применением стероидов американскими легкоатлетами и бейсболистами. Если стероиды так широко использовались в американском спорте, то могли быть популярны и в европейском. Исходя из этих соображений, Хамман отказался платить Лэнсу.

Он решил провести свое небольшое расследование. Взяв за основу информацию из книги Уолша, он начал искать факты для разоблачения Лэнса. Адвокаты Хаммана вышли на французских следователей, которые провели расследование, но не нашли никаких доказательств. Тогда Хамман решил разыскать Бетси Эндрю.

Доход Лэнса в то время возрос до небес. От рекламных сделок он получал по 16,5 миллиона долларов в год. Но его возмутил отказ Хаммана выплачивать ему пять миллионов, он считал это блефом.

Лэнс искал адвоката.

Билл Стэплтон пригласил адвоката Тима Хермана, с которым был знаком с 1994 года. Херман мог похвастаться работой на президента Джорджа Буша в последний год его губернаторского срока, когда вел дело против компании в Остине, сдающей напрокат машины, на одной из которых дочь Буша попала в аварию. Как только Армстронг и Стэплтон наняли Хермана и его партнера Шона Брина, они сразу направили иск в суд Техаса с требованием судебного разбирательства против SCA.

Это было не единственным делом в планах Армстронга и его союзников. Они также уговаривали Trek наказать Грега Лемонда за его слова в интервью французской газете Le Monde на «Тур де Франс» в 2004 году: «Лэнс на все пойдет, чтобы сохранить свой секрет… Не понимаю, как ему до сих пор удается всех убеждать в своей невиновности». Этот комментарий разозлил Армстронга, и он насел на Trek, чтобы те прекратили сотрудничать с Грегом. Адвокаты компании отправили Лемонду уведомление, в котором говорилось, что его высказывания против Армстронга нарушают договор. Президент компании Джон Берк принял сторону Армстронга и начал планировать разрыв соглашений с Лемондом и его фирмой по производству велосипедов; он думал о переговорах с Мерксом. И все же победил расчет. Совет директоров компании посчитал, что спешное расторжение соглашений с Лемондом было слишком дорогим и рискованным делом. Один из консультантов его компании Эндрю Моррис отправил 30 июля 2004 года письмо Берку:

Тем временем в одной из лабораторий под Парижем у Армстронга назревали новые проблемы. Французское антидопинговое агентство проводило анализ образцов мочи, взятых у спортсменов на «Тур де Франс» в 1999 году, когда тестов на ЭПО еще не существовало. Сейчас такой тест имелся, и лаборатория решила узнать, сколько спортсменов использовали допинг в прошлом. Около пятидесяти образцов мочи были в достаточно хорошем состоянии для проведения повторного анализа, и около 20 процентов из них оказались положительными. Шесть образцов имели один идентификационный номер, но лаборатория понятия не имела, кому они принадлежат. Кто-то из лаборантов сдал номер французскому спортивному журналисту Дамьену Рессио.

Рессио знал один способ, как выяснить, кому из спортсменов принадлежат образцы.

{Примечания к Главе 10}

Глава 11

Да пошли вы все…

Армстронг заявил, что «Тур де Франс» 2005 года станет для него последним. После гонки вне зависимости от результата он уходит из спорта, чтобы вплотную заняться своим фондом и, конечно же, наслаждаться жизнью с кучей денег.

Нашлись люди, которые считали, что пытаться в седьмой раз победить в «Тур де Франс» – это уже слишком, что столь долгим доминированием Армстронг выказывает неуважение к священной гонке. У него за плечами уже было шесть побед, и этот рекорд наверняка некому будет оспорить. Зачем гнаться за седьмой? Сам Армстронг собирался уходить после шестой победы. С партнерами, среди которых был его друг Джон Кориот, он открыл в Остине бар под названием Six («Шесть»). Это наводило на мысль о подведении некоего итога.