Тверской баскак. Том Пятый (СИ) - Емельянов Дмитрий Анатолиевич "D.Dominus". Страница 28
Тогда в душе я даже улыбнулся, но на деле все же пристрожил еще.
— Смотри, не подведи!
В общем договорились, а в день выхода северной армии я увидел, что торговался с Бурундаем не только я. Вместе с Берке выступила тысяча тургаудов из его корпуса, что означало для него совсем другой статус. Из советника Абукана он вмиг вернулся в ранг командующего самостоятельной элитной единицы. Это уже для Берке было не так зазорно!
По итогу в середине марта в поход на Германию выступило почти пятнадцатитысячное войско. В котором мои силы составляли пехотный полк Петра Рябо’ва, отдельная рота громобоев, и три сотни конных разведчиков Ваньки Соболя. Ну и конечно же, боевые фургоны, обоз, восемнадцать тачанок с баллистами, три ракетных лафета и две сто-миллиметровые пушки. Герцог Баварии Людвиг II Суровый сподобился лишь на три сотни всадников. Таким ничтожным количеством он еще больше обесценил в глазах монголов возможное будущее сопротивление германских земель.
Суета слева отвлекла меня от воспоминаний, и я вновь поворачиваюсь к герцогу. Тот решил сменить мокрый плащ, и оруженосец уже сгонял в обоз и притащил ему новый.
Отстегнув фибулу, Людвиг стащил с плеч мокрую шерстяную накидку, демонстрируя мне свою начищенную броню. Длинный хауберк, усиленный стальными пластинами на груди и плечах, кольчужные чулки-шоссы и откинутый сейчас койф. Кованый шлем с прорезью забрала остался у второго оруженосца, как и длинное копье герцога.
Накинув сухой плащ, Людвиг бросил на меня взгляд.
— Вон там хорошее место для привала, — он ткнул рукой в сторону мелкой речушку, — люди отдохнут, и лошадей напоим.
В этом плане да, место хорошее, но с точки зрения возможной обороны — хуже не бывает. Обзор с трех сторон закрыт кустарником, а с четвертой тянется длинный подъем на холм, идеальный для кавалерийской атаки на раскинувшийся внизу лагерь.
Перекидываюсь взглядом с Калидой, и тот лишь пожимает плечами. Мол смотри сам, о противнике ничего не слыхать, так можно и здесь встать.
«Да ладно, чего я на воду то дую! — Мысленно успокаиваю себя и киваю герцогу. — Согласен, давай здесь!»
Едва обоз свернул с дороги и начали распрягать лошадей, как на вершине холма показались всадники. Несколько десятков маленьких фигурок на гребне заставили меня непроизвольно выругаться.
— Вот же дерьмо! — Прищуриваюсь, дабы разглядеть что за гости, а в душе уже корю себя.
«Ведь знаешь же поговорку — подальше положишь, поближе возьмешь! И все равно, норовишь вляпаться!»
К счастью, глазастый Прохор успокаивает мои опасения.
— Это Соболь, его люди! — Уверенно объявляет он, прищурившись на солнце.
Через пару минут уже и я вижу Соболя, скачущего во главе двух десятков всадников. Тем не менее, Калида приказывает выкатить четыре фургона на это направление и выставить там усиленный наряд.
Промчавшись через весь лагерь и всполошив баварских союзников, Соболь одержал коня буквально в пяти шагах от меня и, не озаботившись даже привязать его, бросился ко мне.
«Сомнений нет, новости срочные и скорее всего неприятные!» — Бормочу про себя, а Соболь, поприветствовав меня и Калиду, уже торопливо излагает.
— Крупные силы латной конницы нежданно ударили по тургаудам. — Выдохнув, он переводит дыхание. — Остальных ордынцев там не было и охранения тож, видать. Монголы приняли бой, но врага было много больше и все в тяжелой броне. Они проломили центр, а потом уж совсем погнали степняков.
Я быстро прикидываю про себя.
«Опрокинуть тысячу тургаудов, чтоб не отступили, а побежали — это далеко не каждому по плечу. Тут надо иметь преимущество, как минимум, вдвое, а то и больше!»
Словно подтверждая мои мысли, Ванька выкладывает.
— Врага тыщи три будет, не мене! И выглядят оне крепко! Все в броне и верхами! Лошади тож в попонах и в железе!
«Три тысячи конных рыцарей, по местным меркам, сила немалая! — Оцениваю слова своего главного разведчика. — Это точно не какой-то местный барон, это больше похоже на всю армию маркграфа Бранденбурга»
Размышляя, не пропускаю слова Соболя, а тот расстраивает меня все больше и больше.
— Как цент ордынцев дрогнул, так старший ихний Берке приказал отходить и повел остатки своей тыщи на запад, в сторону Абукана. Тот же ноне где-то аж за германским градом Магдебург.
«Далече забрался, мать его! — Молча кляну непобедимую монгольскую жадность. — Это ж надо так растянуться, верст на сто пятьдесят, не мене!»
То, что монгольскую элитную конницу потрепали, беды большой нет. Получили по заслугам, не будут в следующий раз вести себя так самоуверенно и вальяжно. Беда в том, что по всему выходит, будто маркграф Бранденбурга Иоганн I не только не принял наше предложение, но даже не стал отсиживаться за стенами, а собрал армию и напал первым.
«Ай да Еган, ай да сукин сын! — Мысленно аплодирую германскому барону. — Это с чего же ты так осмелел-то⁈»
Ванька уже закончил рассказ, и я переспрашиваю его.
— Так что это за конница там была⁈ Чья⁈ Может ты флаги их рассмотрел⁈
— Обижаешь, господин консул! — Ванькино лицо озарилось довольной улыбкой. — Я ж не первый день в дозоре! Там два значка полоскались. Один с красным орлом на бело-красном поле, а второй черно-желтый крест на серебряном полотнище тож с орлом посредине, но ток черным.
Для наглядности, он присел и нарисовал на песке форму креста.
— Вот с таким!
Первый штандарт мне знаком — это флаг Бранденбурга, а вот второй…? Задумавшись, напрягаю память, и в этот момент слышу голос Баварского герцога.
— Тевтоны! — Все повернулись к подошедшему Людвигу, и тот уверенно повторил. — Второй штандарт принадлежит Тевтонскому ордену.
Тут я чуть не присвистнул.
«А ведь точно, как я мог упустить такую очевидную вещь, что в это время все Поморье, то бишь будущее польское побережье, принадлежит Тевтонскому ордену. К кому, как не к ним, обратиться за помощью бедному Иоганну, решившему дать отпор безбожным монголам!»
Теперь понятна и решимость маркграфа, и наличие такого количества латной конницы.
«Возможно, это еще не все войско! Орден мог выставить и поболе… — Вспыхивает тревожная мысль, но тут же гаснет. — Нет, вряд ли! У них самих сейчас хвост подгорает с другого края. В Ливонии ведь тоже монголы орудуют, да еще полк Ратиши жжет их замки как высушенный хворост!»
Вместо тревоги голова начинает быстро соображать исходя из текущей реальности.
«В любом случае на нас движется вражеская армия, а тумен Абукана растянут на сто пятьдесят верст и помощи от него не дождешься!»
Реальная опасность вернула меня к обычному хладнокровию, и я поднял взгляд на Соболя.
— Как далеко отсюда это случилось, и где сейчас эта конница?
— Ныне они в верстах тридцати отсель! — Уверенно выдает Ванька, и я прокручиваю про себя.
«День, максимум два, можно выиграть, если начать отступать прямо сейчас! Рассчитывать на помощь Абукана не приходится! Пока дядюшка Берке намылит холку любимому племянничку, пока они соберут в кулак все свои разбросанные отряды, пока вернутся… Неделя, как минимум!»
Тут мне вдруг приходит в голову, что я туплю и не понимаю, какой шанс подбрасывает мне судьба. Я даже мысленно напускаюсь на себя.
«А на кой хрен тебе ордынцы⁈ Совсем у тебя крыша поехала! Это же идеальная возможность заявить о себе, как о самостоятельном игроке. Как ты хотел здесь договариваться, если никто про тебя тут не знает, а если и знают, то считают лишь пятым колесом в монгольской телеге!»
Идея мне понравилась. Встретить и разгромить то самое объединенное германское войско, которое только что заставило бежать лучших монгольских воинов. Пусть их было в три раза меньше и они были застигнуты врасплох, это уже детали, в которые никто и никогда не вдается.
«Осталось совсем ничего, — обвожу взглядом вершину холма и берег реки, — взять да сделать, и не облажаться при этом!»
У меня сейчас под рукой почти четыре с половиной тысячи бойцов. Из них всего лишь три сотни всадников Соболя, да столько же баварских рыцарей, а у противника, как минимум, три тысячи тяжелой конницы, а сколько еще пехоты вообще неизвестно.