Новый Вавилон - Бюсси Мишель. Страница 27

Клео потерла лицо.

— Вы совсем спятили? Хотите устроить цирковой номер над тремя сотнями метров пустоты? Предлагаете перебирать металлический трос руками без перчаток?

— У нас получится! Сделаем страховочный пояс из наших ремней и будем продвигаться не торопясь, сантиметр за сантиметром.

Клео смотрела обреченно. Ее восхищало, что Лилио пытается пробудить в ней надежду, но идея была столь абсурдной, что…

— Это наш единственный шанс, — сказал журналист.

— Его тоже нет, — произнес голос откуда-то сверху.

Лилио и Клео увидели Тане Прао. Он внезапно возник в одной из кабинок и целился в них из винтовки.

— Обожаю телепортироваться в это место и качаться на самых безумных в мире качелях. У нас был договор, господин де Кастро. Я доверился вам, оказал гостеприимство, был совершенно удовлетворен вашими услугами. Это интервью в «Индепендьенте Планет» сделало меня легендой. Самый знаменитый пират Галактики. Зачем вы все испортили?

Клео с ужасом смотрела на него. Сначала он застрелит Лилио. Потом ее. В отчаянии она попыталась телепортироваться.

— Я все понимаю, господин де Кастро… Конечно, понимаю. Любопытство сильнее благоразумия. Ничего не поделаешь, таковы риски моей профессии.

Тане Прао нажал на спусковой крючок. Эхо выстрела прокатилось по гималайским ущельям.

26

Гульмарг, Гималаи, Кашмир

Лейтенант Бабу Диоп склонил свои сто двадцать килограммов веса и метр девяносто роста над телом Мадху Сингха Рао. Вытекшая из раны кровь окрасила снег, и убитый лежал в подобии ледяного мавзолея, усыпанного алыми лепестками индийской гвоздики, что приносят на могилы.

— После того как произведут вскрытие, нужно будет вернуть тело сюда и предать погребальному огню, — сказал он.

Ми-Ча непонимающе посмотрела на него.

— Индуистская традиция, — пояснил сенегалец. — Здесь упокоилась его жена.

Артем кивнул, давая понять, что проследит лично, но сейчас есть более неотложные дела. Через несколько минут появится Валерия Аверьянова со своей командой — ее задержали попытка самоубийства в Рангуне, утопление в акватории Тегусигальпы и несчастный случай с двумя подростками, которые по ошибке телепортировались на сорокаметровую секвойю, где и застряли.

Ми-Ча осторожно перевернула тело, чтобы взглянуть на глубокую рану на горле старого индийца.

— «Подпись» Хана, это точно. — Она передернулась, с трудом сдержав позыв к рвоте. — Хорошо, что я не взяла с собой Шпиона, он узнал бы запах убийцы. Этот монстр травмировал его.

Бабу покачал головой, изумляясь, что кота она жалеет больше, чем человека. Ми-Ча принялась растирать руки.

— Холодно, холодно, холодно! Кстати, где мы?

— В Гульмарге, — ответил Акинис. — На старой границе между Кашмиром и Пакистаном, что объясняет остатки военных укреплений.

— Значит, я пока в своем уме, — сказала Ми-Ча. — И за это спасибо…

Длинная белая тропа была огорожена колючей проволокой, кое-где проглядывавшей из снега.

— Если точнее, — заметил Бабу, — мы у подножия одного из самых высоких подъемников мира, верхняя точка — четыре тысячи метров. Нигде в Гималаях не было лучшего оборудования.

Ми-Ча рассматривала кабины, стальной трос и столбы.

— Эта древность работает?

Бабу сделал несколько шагов, стряхнул снег со стекол одной из кабин, обернулся и расплылся в улыбке.

— Сейчас объясню, детка. Раньше лыжники часами стояли внизу в очереди на подъемник, гондольный, кресельный или кабинный, чтобы очень медленно доползти до верха горы, а потом съехать с нее — в десять раз быстрее, и так снова и снова, до темноты.

Ми-Ча часто каталась на лыжах, она обожала телепортироваться на вершины Альпамайо, Фудзиямы, Денали, [22] хотя резервировать место требовалось месяца за три, зато потом можно было часами заниматься слаломом. Кореянка не понимала, что за удовольствие находили люди в скоростном спуске, если на подъем уходило в десять раз больше времени.

— Они и правда были чокнутые. — Проследив взглядом за кабинками, Ми-Ча добавила: — Кстати, эту штуку можно классно использовать для ЭТП.

Артем обвел взглядом террасу шале Мадху Сингха Рао, проржавевший стальной забор, засыпанные снегом бункеры и подумал: «Как все это не вяжется с божественным равнодушием гималайских вершин!»

— Для чего? — не понял Бабу.

Ми-Ча надела темные очки и постучала по стеклу одной из кабин, проверяя на прочность.

— Нельзя быть таким темным, дедуля! У тебя когда-нибудь появятся внуки, а ЭТП, или Экспериментальная ТелеПортация, любимое занятие молодняка. Телепортируешься в суперопасное место, например на Язык Тролля [23] в Норвегии, или на Дорогу Смерти в Боливии, [24] или на одну из последних непокоренных человеком вершин, или — почему бы нет? — в одну из кабин, если подъемник починят, и стараешься продержаться как можно дольше, борясь со страхом. Выдохнешься — включаешь телепортер. Зайди на сайт и поинтересуйся рекордами.

— Если мои внуки хоть раз займутся подобной фигней, я лично растопчу телепортеры, а их запру и никогда не выпущу.

Кореянка расхохоталась.

— Есть вещи и похуже, старик! Мои друзья устраивают групповую телепортацию на Южный полюс, а там мороз до минус пятидесяти, или к кратеру извергающегося вулкана на Гавайях, или в пустыню Данакиль, [25] где температура достигает шестидесяти. Побеждает тот, кто последним сбежит из ада.

Акинис подошел так тихо, что коллеги его не услышали.

— Подобные действия строго запрещены Всемирной Организацией Перемещений и практикуются исключительно профессионалами или специалистами с лицензией. Из-за подобных глупых игр Валерия и ее коллеги не знают ни дня отдыха, а теперь опаздывают на место преступления.

Ми-Ча потупилась, но вряд ли ее раскаяние было искренним. Как и большинство ровесников, кореянка верила, что с ней ничего не случится, пока она носит на запястье исправный телепортер.

Они помолчали, раздумывая, зачем Хану понадобилось убивать старого отшельника. До сих пор он повсюду опережал их и мог скрыться в любом направлении.

— Беру последние слова назад, Ми-Ча, — сказал Бабу. — Этот подъемник все еще работает. И его включали всего несколько часов назад.

Диоп нажал на кнопку, и турбины медленно ожили.

— Если посмотрите на дальние кабины, то заметите, что сами они покрыты снегом, а на кабелях его нет. Единственное разумное объяснение — кабины передвигались. Причем недавно. Снег выпал утром.

Ми-Ча так удивилась, что разжала пальцы и едва не выронила планшет. Ей трудно было поверить, что кто-то мог сделать такой вывод, просто глядя на снег. Она подняла голову и посмотрела на вершины, где исчезали кабели.

— А что там наверху?

— Частное пространство, — ответил ее босс. — Одно из самых обширных в мире, вокруг ультразащищенного особняка «Курорт Хайбер». Он принадлежит промышленнику-миллиардеру.

— Уверен, что именно Хан использовал этот подъемник, чтобы добраться сюда! — воскликнул Бабу. — Как на Тетаману. Чтобы попасть туда, куда попасть невозможно, он телепортируется на максимально близкое расстояние, а остаток пути проделывает на каком-нибудь старом виде транспорта. На яхте. Или на подъемнике.

— Включай эту хреновину, Бабу! — приказал Артем. — Я поднимусь, а вы телепортируйтесь как можно ближе к зданию.

27

Канатная дорога в Гульмарге, Гималаи, Кашмир

Одно долгое мгновение Тане Прао стоял в открытой гондоле над трехсотметровой пропастью, не понимая, что с ним происходит. Левой рукой он коснулся груди, поднес ладонь к глазам, увидел кровь, приоткрыл рот и последним рефлекторным движением провел окровавленной рукой по лицу.