Леди и одинокий стрелок - Вербинина Валерия. Страница 7

Мне это имя ничего не сказало. Но не исключено, что он сам только что выдумал его. У человека, который так владеет оружием, могут быть веские на то причины.

– Кажется, я уже видел тебя прежде, – сказал я.

Показалось мне или он и в самом деле досадливо поморщился?

– Ты молился у тела Франсиско, пришел как раз вслед за мной. Скажу честно, для монаха ты здорово стреляешь.

– Я не монах, – ответил он спокойно.

– А кто?

– Гробовщик.

Вот тут, признаться, я малость растерялся. Честно говоря, я не очень жалую гробовщиков, как и всех, для кого мертвое тело – естественное состояние человека. Если бы этот парень сказал, что угоняет лошадей, или грабит поезда, или открывает сейфы дамской шпилькой, я бы поверил ему с ходу. Но гробовщик, да еще с такой фамилией! [5]

– Фью! И часто ты так доставляешь себе клиентов? – спросил я, кивая на окружающий нас натюрморт с трупами. [6]

Он впервые засмеялся, обнажив ровные мелкие зубы.

– Нет, не часто. Но случается. Чем ты им не угодил?

Я мог бы наврать с три короба, но мне было любопытно, как он воспримет правду.

– Они думали, что я знаю, где спрятано сокровище.

– А ты знаешь?

– Нет.

Он пожал плечами и двинулся через кусты чапарраля к тому месту, где была привязана его лошадь. И я понял: если бы ему даже сейчас сказать, где находится Эльдорадо, он бы и то не остановился. Его это не интересовало, вот и все.

Отбросив колебания, я пошел за ним, но по пути задержался и подобрал с земли пару «кольтов». Они мне могли еще понадобиться, а вот их бывшим владельцам – вряд ли. Я сунул оружие под сюртук, Стив взял свою лошадь под уздцы, и мы зашагали по дороге.

– Это были люди Санчеса, – сказал я.

– А… – отозвался он.

– Ты его знаешь?

– Немного.

– А зачем проник в его дом? Просто так ведь никто не станет переодеваться монахом.

Он остановился и глянул мне прямо в глаза.

– Тебе-то что за дело?

– Если ты хочешь разделаться с Санчесом, я готов тебе помочь. Он едва не убил меня сегодня.

– Да, ты и впрямь неважно выглядишь, – согласился он. – На тебе живого места нет.

Я вытер кровь с разбитого лица. Ребра болели, почки ныли, но с каждым шагом мне становилось все легче и легче.

– Я у тебя в долгу, Стив. Может, я смогу для тебя что-то сделать?

– У тебя много дел в Ларедо? – спросил он.

– Никаких, – честно отозвался я.

Он подумал, почесал бровь.

– Может, ты и окажешься мне полезен. Там поглядим.

– Полезен в чем?

– Видишь ли, – серьезно сказал он, – дело в том, что я ищу одну леди.

5

Это прозвучало так неожиданно, что на мгновение я даже опешил.

– Леди?

– Ну да.

– Чтобы ее похоронить? – осведомился я на всякий случай.

– Что ты! – воскликнул он в непритворном ужасе.

Может быть, от него сбежала жена? Однако по зрелом размышлении я отверг эту мысль. В интонации, с которой мой новый друг произнес простое слово «леди», было нечто чрезвычайно уважительное, и, конечно же, такой парень, как этот Стив, не стал бы так отзываться о женщине, которая его бросила. Не говоря уже о том, что я мог с трудом представить себе, чтобы он вообще позволил кому-то себя бросить.

– И кто же она тебе? – спросил я напрямик, устав ломать себе голову над всеми этими загадками.

Стив хмыкнул и почесал щеку.

– Да пожалуй, что никто. Я взялся отвезти ее обратно домой.

Ага, подумал я, значит, все-таки какая-то родственница.

– А ты уверен, что она в Ларедо?

– Она была здесь, – коротко ответил Стив. – Если хочешь знать, это она пристрелила Франсиско Санчеса.

Я повеселел: леди, убившая наследного принца лучшего техасского борделя, и гробовщик, с легкостью находивший клиентов с помощью своих двух стволов, составляли отличную пару.

– Ты чего улыбаешься? – спросил Стив.

Все-то он видит! Я поспешил напустить на себя серьезный вид.

– Значит, это она и есть?

– Угу.

– А имя у нее есть?

– Эмили. Амалия.

Мне встречалось немало девушек с именем Эмили, но об Амалии я слышал впервые и заинтересовался:

– А почему она оказалась у Санчеса?

– Ее украли.

Стив отвечал слишком лаконично. Опять же от себя могу добавить, что мне попадались девушки, ради которых можно было пустить на ветер состояние, не раздумывая пришить лучшего друга, напиться до потери сознания и даже научиться сочинять сонеты по-французски, но лично я не видел таких, которых кто-то пожелал бы умыкнуть. Впрочем, верно и то, что Санчес использовал разные способы для того, чтобы в его заведении всегда был первоклассный товар.

– Я опоздал всего на полдня, – сказал Стив со вздохом. – Когда я приехал в Ларедо, Франсиско уже лежал в гробу, а ее и след простыл. Я навел кое-какие справки и поехал вслед за ней, но похоже, что меня надули. Эта дорога ведет к сеньору Порфирио Диасу [7], а ей надо на север.

– Ты уверен, что ей нечего делать в Мексике? – осторожно спросил я.

– Конечно, уверен, – хмыкнул он. – И, если я что-нибудь соображаю, она пытается сейчас найти путь обратно. Конечно, она храбрая девушка, но боюсь, что ей в одиночку не справиться. Сейчас я найду того мальчишку, который сбил меня с толку, и если он не выложит, куда она поехала, я из него душу вытрясу.

Я нахмурился.

– Хорошо бы нам поспешить, – сказал я. – Ты знаешь, что Санчес объявил награду за ее голову?

Стив так резко остановился, что я даже испугался.

– Рассказывай! – велел он, схватив меня за плечо.

Я открыл ему все без утайки: семьсот долларов за живую, пятьсот за мертвую, по двести – за каждого из тех, кто ее привез.

Стив сжал челюсти, и на скулах его заиграли желваки.

– Вот ублюдок! Но соображает хорошо, надо отдать ему должное. За такие деньги ему достанут и луну с неба.

Мы приближались к городу, и гробовщик натянул капюшон на голову.

– Что будем делать? – спросил я, поглаживая оттопыривающиеся от «кольтов» карманы сюртука.

– Сначала заберем твою лошадь, – сказал Стив. – Ты же не можешь идти пешком.

Я выругался, вспомнив, что Санчес забрал мои вещи, и лошадь наверняка тоже.

– Ничего, – успокоил меня Стив, – мы нанесем ему визит. Но прежде повидаемся с мальчишкой. Он видел, как она уезжала.

– А как мы его найдем?

– Он калека. Наверняка сейчас на улице просит милостыню.

– Диего? – неприятно поразился я.

Диего примостился у стены, взирая на мир все тем же взглядом горделивого волчонка. Стив подошел к нему и встал перед ним, упершись руками в бока. Завидев гробовщика, Диего слегка побледнел, но, естественно, не сдвинулся с места.

– Нехорошо обманывать людей, Диего, – сказал Стив со злостью. После чего пнул деревянную чашку, и две монетки, вылетев из нее, зарылись в землю. Чашка отскочила в сторону и бешено закружилась на месте.

– Я сказал вам правду, – возразил калека упрямо.

– Нет, амиго, ты послал меня на мексиканскую дорогу, где никакая леди со светлыми волосами не появлялась. Я спрашивал у всех встречных, и они это подтвердили.

– Может быть, они вам солгали? – предположил мальчик, дерзко глядя ему в лицо.

Гробовщик сделал такое движение, словно хотел схватить мальчика за ухо. Я удержал его руку.

– Стив, так не годится. Он же калека!

– А я плевать на это хотел! – выразительно объявил гробовщик. – Или он мне скажет, куда она поехала, или я сверну ему шею.

Диего нерешительно прикусил губу.

– Мне кажется, она могла свернуть на дорогу, которая ведет к Сан-Игнасио.

– И на какой лошади она была?

– На вороной.

– А прошлый раз, – угрожающе сказал Стив, – ты утверждал, на белой.

– Может быть, лошадь была серая в яблоках… – невинно заявил Диего. – Я плохо разбираюсь в мастях, падре.