Дивизия «Газа» захвачена. 7 октября 2023 года - Кфир Илан. Страница 29

Суббота 7 октября должна была стать последним днем службы майора Роя Чапелла, двадцатипятилетнего командира спецназа «Орев». Назавтра он должен был выйти на гражданку и исполнить свою мечту — отправиться в путешествие в Австралию. В то утро он выехал в патрульный рейд на бронированном джипе с двумя своими сослуживцами — Рони Изиагуевым и Томером Мизрахи. По дороге они увидели проломы в пограничном заборе. Грохот ракетного обстрела стал слышен еще до воя сирены.

Рота «Орев» в тот день была в уменьшенном составе. Большую часть спецназа перебросили в Иудею и Самарию еще за два дня до событий. В армии опасались вспышек насилия на территориях.

Рой стал одним из первых, кто увидел бреши в заборе, и тут же сообщил об этом РАВШАЦам тех кибуцев, что были в зоне его ответственности: Суфа, Нир Ицхак и Холит. Вовремя полученная информация многим спасла жизни.

Майор и его соратники стали первыми, кто начал сражаться с террористами, направлявшимися к заставе Суфа и соседнему с ней кибуцу. Он принял решение ехать на помощь заставе, которую обороняли спецназовцы НАХАЛа. По дороге он получил сообщение от наблюдательниц: «Экраны видеокамер погасли, система «вижу-стреляю» отключилась». Он велел им срочно бежать в укрытия. У входа на заставу уже были десятки боевиков, примчавшихся на пикапах. Спецназовцы вступили в бой, задержав тем самым их прорыв внутрь баз.

Рой выпустил снаряд из РПГ в пикап, полный террористов, машина взлетела на воздух вместе с теми, кто в ней был. Уцелевшие бандиты бежали в панике, но вскоре вернулись с подкреплением и открыли огонь из РПГ по Рою и его бойцам. Рой погиб на месте. Томер Мизрахи, связной, бросился ему на помощь и тоже погиб. Последним остался Рони Изиагуев — раненый в ногу, он остановил хлещущую кровь жгутом. На заставе Суфа, частично захваченной ХАМАСом, уцелевшие солдаты заперлись в бетонированной столовой. Их освободили силы морского десанта. Рони Изиагуев был вывезен через восемь часов вертолетом в больницу Хадаса, где врачи вынуждены были ампутировать ему голень.

Рой считался одним из лучших ротных командиров в бригаде НАХАЛ. Его настойчиво уговаривали остаться в армии и делать военную карьеру, но он мечтал о гражданской жизни.

Подразделение морских десантников вызвали в кибуц Беэри 7 октября. Бойцы под огнем прорывались от дома к дому, укладывая террористов и спасая кибуцников. Офек, единственный парамедик, переходил от одного раненого к другому под огнем боевиков, стрелявших с крыш.

Он подбежал к раненому, чтобы остановить кровотечение. Защитил его своим телом и погиб.

24

Нахаль-Оз: цель папы Ноама — спасти Амира

Около сотни боевиков Нухбы атаковали в субботу в 7.00 утра кибуц Нахаль-Оз и соседнюю заставу, на которой были бойцы Голани и десятки наблюдательниц. В кибуце террористов встретили члены отряда самообороны во главе с РАВШАЦем Иланом Фиорентино.

Илан один из первых пал в бою, но героическим своим сопротивлением выиграл драгоценное время, позволившее жителям спрятаться в убежища.

— Когда мы укрылись, Илан вышел к ним из дома, — рассказал Амир Тибон, член кибуца.

За мгновение перед смертью Илан успел позвонить своему заместителю Нисану де-Кало и велел взять бронированную машину. Нисан вместе с еще одним членом отряда самообороны, Иланом Меировичем, воевали на этой машине и во многом предупредили ужасную резню в Нахаль-Оз. На их счастье, группа пограничников была дислоцирована в кибуце за несколько дней до нападения из опасения беспорядков у пограничного забора. 11 бойцов, задержавшие террористов и спасшие десятки семей до того, как пришла армия.

Одними из первых прибыли на помощь кибуцу спецназовцы «Маглан» во главе с Хеном Бухрисом, замкомандира подразделения. При въезде в кибуц они попали в засаду. Капитан Ифтах Явец, штабной офицер подразделения, погиб на месте. Хен Бухрис был тяжело ранен. Парамедик спецназа, Офек Розенталь, рванулся ему на помощь и был убит автоматной очередью. Не выжил и Бухрис — его рана оказалась смертельной. В бою погиб капитан Амит Гуэта.

Родителям Ифтаха Явеца передали письмо, найденное в его личных вещах. Он написал его перед началом операций в Иудее и Самарии: «Еще немного, и я выйду на последний инструктаж. Я ясно осознаю, что мы идем на операцию, из которой не все вернутся… Я пытаюсь представить себе часы боя. Быть во главе его, быть первым там, где труднее всего. Это именно так, как вы воспитывали меня. Мысли немного разбегаются: почему мы, почему сейчас, но вдруг ответ становится очень ясен. Воевать за страну, вести это подразделение — это не высший героизм. Это — норма. И если бы я должен был лепить свою жизнь заново, то не изменил бы ничего. Люблю вас».

Убийцы ворвались в дом восьмидесятилетнего Шломо Рона, одного из создателей кибуца Нахаль-Оз. Он был соратником Роя Ротенберга, убитого в апреле 1956 г.

Шломо, один, сидел в кресле посреди комнаты, словно ждал гостей. Террористы хладнокровно застрелили его.

Решив, что кроме старика никого в доме нет, они ушли.

Затем в дом вошла другая группа террористов. Увидев труп посреди комнаты, они пошли дальше.

Бандиты не знали, что в «мамаде» прячется жена Шломо, Хана, а две их дочери и внук, которые приехал днем раньше, скрываются в соседнем помещении.

Ирит Шамир, племянница Шломо, рассказала, что дочери приехали в кибуц потому, что в воскресенье отцу должны были делать операцию.

Их внук, сын третьей сестры, которая жила в Англии, призывался в армию. В Нахаль-Оз ему выделили маленькую квартирку рядом с дедушкой и бабушкой.

— Две дочки и внук были в этой квартирке — и это спасло их. Я уверена, что он это знал заранее. Увидели старика, что сидит себе в кресле. Выстрелили в него — а он остался сидеть. Вслед за ними пришла другая группа террористов. Они увидели, что там кто-то мертвый, и прошли мимо. Он спас жизнь своей семьи и сделал это вполне осознанно:

— Ханале, спрячься, я посторожу тебя, — сказал он жене.

Это было его решение.

Члены его семьи прятались до 18.00, когда закончился бой в Нахаль-Оз.

Утро застало Ноама и Гали Тибон на пляже Тель-Барух в северном Тель-Авиве. Тишину разорвал звук воздушной тревоги.

— Ноам, сирена, — закричала Гали. Генерал запаса Ноам Тибон поплыл к берегу.

Он начинал службу десантником в «Сайерет маткаль» и дошел до высших чинов.

Через несколько минут, вернувшись в машину, они видят сообщение от сына Амира, журналиста газеты «Ха-Арец».

Его семья — жена и две дочери — жители кибуца Нахаль-Оз.

«У нас террористы, они стреляют».

Супруги принимают мгновенное решение. Они возвращаются домой, берут пистолеты и запас патронов. Гали садится за руль, чтобы генерал оставался на связи с Амиром. Они мчатся со скоростью 150 км в час, еще не зная пока, что происходит на юге. Знают только одно: террористы в Нахаль-Оз.

Около Сдерота двое испуганных молодых людей рассказывают, как они спаслись с вечеринки в Реим. Ноам и Гали начинают понимать, что величина катастрофы гораздо больше, чем они себе представляли. Гали объезжает полицейский блокпост и едет по полю. По дороге встречают генерал-майора запаса Исраэля Зива. Он спешит в тот же район.

Исраэль — близкий друг. Они познакомились еще когда служили вместе в десанте. Исраэль — комбригом, Ноам — комбатом. Ноам и Исраэль продолжают путь в Нахаль-Оз вместе, а Гали везет в больницу Барзилай трех раненых, которых они подобрали в поле. Исраэль за рулем. Ноам на телефоне с Амиром, который с женой и дочками закрыт в «мамаде». Ближе к кибуцу слышат автоматные очереди. Ноам подбодряет Амира.

— Держись. Я еду.

Недалеко от кибуца они встречают нескольких спецназовцев «Маглана», которые сообщают им, что двое их офицеров — Бухрис и Явец убиты. Впервые они слышат, что террористы не только в Нахаль-Оз. Атакована вся приграничная зона. Исраэль Зив решает ехать в кибуц Беэри, а Ноам, убедившись, что Бухрис в самом деле мертв, берет его оружие и каску и приказывает бойцам Маглана ехать с ним в кибуц. Прорываясь туда, они натыкаются на террористов и укладывают шестерых из них. Ноам спешит к дому Амира. Стучит в окно «мамада». Кричит: