Античный Чароплет. Том 3 (СИ) - "Аллесий". Страница 106

— А…

— Ты не понял, — он огладил свою бороду. — Мана ЛЮБОГО духа несёт его отпечаток, слепок и волю. Просто благодаря мане моего спутника, я создаю форму огненного змея, а не огненной жабы или кабана. Я не контролирую этот процесс. Ты никогда не получишь ману из обычной молнии такую же, какую тебе даёт твой заточённый дух. Более того, мана духов глубже и… другая. Если пустить её в свои духовные линии и долго медитировать над ней, то можно найти невероятные отличия от обычной. И чем древнее дух, тем больше отличий. Мы в Храме не знаем, с чем это связано: у живых существ из плоти и крови совсем не так. Но, в любом случае, энергию духов от маны мы отделяем. Они похожи много больше, чем мана и жизненная сила, но мы всё равно выделяем их в разные типы человеческих начал.

— Ты имеешь в виду семь аурных оболочек?..

— Да, — он кивнул. — Сила духов явно уже не совсем энергия духовного тела. Но и к другим её отнести нельзя. Родственная, но… Но, во-первых, это уже знания Храма, а во-вторых, мы и сами не знаем, что там и как, — резко отрубил он. — А теперь будь так добр, достань еду из костра.

— Угу…

«Знания Храма» мне теперь были доступны. И там действительно особо не знали, что и как. Но разделяли энергию духов, ману и жизненную энергию. Хотя, казалось бы, разницы особой между первыми двумя нет. Смысл мне особо был не понятен. Но я внимательно вчитывался в записи виртуальной книги, пытаясь понять, что же имеется ввиду. Храмовники не делали по этому поводу никаких внятных заявлений в своих трудах. Но все как один писали, что нужно впустить силу духа в себя и долго-долго медитировать над ней, чтобы почувствовать некое «эхо» от неё. Что имелось ввиду, какие перспективы это давало — не ясно. Точнее, кое-что было ясно. Например, позволяло настроиться на духа лучше. Но с Шак’чи у меня и так всё неплохо. Ещё — познать что-то через такую медитацию. Что и как — не ясно. Были, что забавно, даже ранние труды Абтармахана и Брафкасапа, которые оба писали, что образ своей формы увидели и ощутили впервые именно через такую медитацию. Поговорить об этом с Брафкасапом уже не удалось: эти мысли посетили мою голову после отъезда.

Ничего примечательного по пути не происходило. Мелкие события случались, конечно. Например, вестники Храма заметили в стороне от одного из наших привалов, где-то в восьмидесяти километрах, около полусотни дэвов. Даже больше. Почти шесть десятков. Собираться такими крупными группами эти твари просто так не стали бы, так что логично было предположить, что на северо-восточных границах Бхопалара они оказались не просто так. После очередного привала я провёл к ним порталами Сварнрааджа лично и сотню джунуюдха. Четырёх взяли в плен, сумев не сильно повредить и связать. Теперь они тащили некоторые повозки, а по прибытии Сварнраадж собирался подарить их Радже Рек. Как он выразился: «Мой будущий тесть явно любит всяких забавных зверушек».

Прибытие к границам Речного Царства было фееричным. У нас оставалось ещё пять дней до конца назначенного срока. Приграничные земли с землёй рек почти опустели после нашествия эмушитов. Селились там в основном беглецы и преступники, а ещё — выжившие похалайские беженцы. Местные влиятельные люди, как я слышал начали иногда устраивать там охоту на людей: веселились, сжигали деревни и ловили «добычу». Рабов, то есть. Фактически — настоящие разбойничьи набеги. Похалая больше нет, защитить некому. Полай, который был тесно связан с Похалаем, далеко. Все свои земли, вроде парочки вассальных городов-государств на границе с драгоглазыми, он потерял. И не до другого края света ему сейчас. Так что немногочисленные люди, которые таки уцелели в приграничье Речного Царства, оказались в незавидном положении. И никакие гонцы и вести оттуда двигающуюся через порталы армию, даже будь таковые отправлены, обогнать не могли. Так что мы просто внезапно вышли из-за холма недалеко от первого крупного города, который, увидев нас, начал спустя минут двадцать закрывать ворота. Уверен, и гонца отправили. Хотя с деревянно-земляной стеной в два метра высотой эти меры предосторожности довольно сомнительны для городка с населением около тысячи человек, если так, на глаз.

Мы встали лагерем, спокойно поели, отдохнули, после чего я открыл новый портал на сорок километров. И армия (или, скорее, крупный отряд) прошла его минут за двадцать, оставляя город позади. Так мы и шли вперёд, едва-едва не дыша гонцам, несущимся во весь опор, в спину. Невольно они изобрели принцип эстафеты. Один загнанный несчастный добирался до поселения. Вблизи оказывалась наша армия, после чего оттуда стартовал другой гонец, который был свеж и мог бежать.

К столице мы подошли на расстояние где-то в полсотни километров с запасом времени в четыре дня. И там нас уже встречала армия. Точнее, другой крупный отряд из примерно ста человек. Но фигуру Фаруха в расшитых золотом одеждах я узнаю издалека. Два Раджи встретились посередине поля, укрытого толстым ковром густой зелёной травы.

— Вы⁈ — в удивлении раскрылись глаза у правителя окрестных земель.

— Спешили, как могли, Владыка Рек, — слегка поклонился в седле Роши. — Едва успели. Но, как видишь, наш господин здесь.

— Невежливо встречать так будущего зятя, государь, — улыбнулся правитель Бхопалара одними краешками губ.

— Солнцеликий Сварнраадж, я полагаю, — медленно протянул Раджа Рек, слегка приподнимая руку в останавливающем жесте и не давая сидящему рядом на коне Фаруху что-нибудь сказать. — Свататься приехал.

— Я слышал, твои дочери — редкостные красавицы. Когда ты дал своё отцовское согласие, я не мог не поспешить, — Сварнраадж весело смотрел на соседа-правителя, лучась довольством и как бы говоря, что он всё-таки перехитрил оппонента. Кстати, забавно, что мальчишка двадцати двух лет сватается к дочерям человека, которому всего тридцать пять. Хотя, если я правильно знаю, Раджа Рек стал отцом вообще в двенадцать лет. И с тех пор сексуальную жизнь ведёт не менее активную, чем раньше. Будь дело в Шумере, люди бы сказали, что к нему благосклонна Инанна. Но дело не в Шумере.

— Ну что же… — Раджа Рек задумался. Думал он около минуты. Потом кивнул. — Твоё появление, Солнцеликий, было неожиданностью. Я приму тебя и полсотни твоих людей в своём доме, но я не могу принять остальных твоих людей, ведь ты не предупредил меня заранее. Им придётся стать лагерем за городом. Сегодня и завтра я устрою пир в честь твоего приезда. К тому же, не далее, как позавчера у меня родился пятый внук, так что к празднику мы готовились заранее.

— Поздравляю тебя, государь. После пира же я посватаюсь к твоим дочерям, — улыбнулся Сварнраадж.

— Безусловно, — Раджа Рек хмыкнул. В его словах я отчётливо уловил неясность.

Богатый пир выдался весьма пышным, два правителя сидели вместе, какой-то писец, которого Сварнраадж взял с собой ещё в Бхопаларе, непрерывно строчил в пергаментных свитках, что-то там описывая… Я заглянул как-то в его записи, так там одни небылицы: битва с дэвами превратилась в грандиозное побоище, достойное отдельного места где-то рядом со сражением на мёртвой горе, как назвали наше противостояние армии мертвецов во время войны с эмушитами, или битвой за Похалай, про которую ходили небылицы одна интереснее другой. В том числе — и про грандиозное противостояние с Тай-Кером, где благородные храмовники и пришлые чародеи, мы с Имхотепом, то есть, в тяжёлом сражении, полном потерь, прогнали грозного чужестранного чародея. Во всяком случае, в начавших ходить в народе рассказах именно такая интерпретация считалась каноничной. С учётом объёма записей, боюсь, такие слухи пойдут скоро, что просто держись. Меня и так после лечения больных, призывов дождей и побед над местечковыми монстрами, большинство из которых представляло из себя всевозможную средненькую местную нечисть, называют Тиграторасу. А уж Сварнраадж как свою репутацию укрепил… Теперь вот будет ещё и это.