Античный Чароплет. Том 3 (СИ) - "Аллесий". Страница 184

— Около шести тысяч, государь. Если считать с жителями Бахры и окрестных деревень.

— Шесть тысяч. И большинство — мужчины в расцвете сил. Это три-четыре крупных города. Морская торговля ныне закрыта.

— Это проблема. Но я все ещё не понимаю, к чему этот разговор, — я нахмурился.

— Все просто. Похалай на севере разорен и пуст, море нам теперь быстро не освоить, драгоглазых больше нет, страна Рек торгует с нами, да, но тяжко и ставя большие пошлины. Бхопалару нечем ответить. Пока нечем, — Сварнраадж сверкнул глазами. — Остаются ещё наги, но торговля с ними ничтожна. Есть держава Чин, чьи купцы иногда к нам добираются. И общины юго-востока. Кроме Чин — все малочисленны и слабы.

— Шумеру известен великий торговый путь с востока на юг, он идет как раз по твоим землям и заканчивается в Вавилоне, Уре, Уруке, Мемфисе и других городах моей родины народа саг-гиг, Ассирии, Та-Кемет, Куше… Сейчас он запустел, но это лишь дело времени. Лишь Праквантеш может быть столь же значимой торговой державой, но он далеко за великой водой.

— Это так. Но чтобы восстановить этот путь, нужно либо покорить Страну Рек, либо избавиться от наг. Первые мешают развиваться торговле по суше, вторые — угроза для кораблей, идущих вдоль побережья.

— Так вот чего желает твое сердце, повелитель Бхопалара, — я склонил в понимании голову. — Ты не желаешь отпускать меня. Хочешь, чтобы я принял участие в этой войне, с кем бы она ни была.

— Да, хочу. Ты поддержишь меня?

— Твой отец обещал мне, что по истечении семи лет службы Раджа Бхопалара попросит за меня своих гуру.

— И я попрошу. Все знания Храма будут в твоем распоряжении.

— Но речь шла не о Храме.

— Гуру Гальди готов обучать тебя.

— Но не готов сражаться на войне, а значит — обучение придется отложить, — я хмуро качнул головой.

— Ты бросишь меня, Тиглат? — Сварнраадж пытливо устремил свой взор к моему лицу.

— Мне… Нужно подумать, — я опустил глаза. В тишине поднимаюсь, после чего, постояв пару ударов сердца, покидаю залу. Это был… тяжелый разговор.

Той же ночью случилось кое-что из ряда вон. Уже совершив вечернее омовение и проведав Агаста после возвращения, я забрал посох Шак’чи. По неугомонному наглому и слегка жестокому обезьяну я несколько соскучился. Покои, выделенные сыну Энки, находились подле моих, а две рабыни неустанно следили за ребенком. Я уже скинул с себя одежду, когда услышал скрип дверей. Нужно было надеть тунику или хотя бы выхватить жезл, но… Этого не требовалось. В комнаты медленно входила Абхилаша, с которой сползали последние ткани, скрывавшие красоту одной из самых желанных женщин этой части света.

Я уже понял, зачем она здесь. Уже шагнул ей навстречу, но замер. За её плечом стояла Ксарнраадж и сверкала алым взором, смотря на ничего не подозревающую магессу.

— Тиглат… — Она явно не ожидала от меня такой реакции. Зябко поведя плечами, Абхилаша качнула полными упругими грудями. — Здравствуй, — на её лице заиграл румянец. В тусклом свете лучины, догорающей на столе близ оконной прорези, это было плохо видно, но я уловил это и… наверное, мне сорвало крышу. После Виламы другие женщины казались… пресными. Но только не Абхилаша. Мастерица любовных чар, прекрасная сама по себе, полная жизни… Она точно могла потягаться с Виламой. Но все когда-нибудь заканчивается.

«Удовлетворился её телом?»

«Нет.»

«Это плохо, ведь тебе придется отдать её мне. Таков наш уговор», — наверное, что-то на секунду промелькнуло в моем взгляде, отчего Абхилаша, расслаблено лежавшая на кровати, нахмурилась.

— Тиглат, с тобой все хорошо?

— Да. И нет, — мне нужно было срочно перевести тему, так что пришлось брякнуть первую же нелепицу, которая только смогла прийти в голову. — Тебя что ли послал Сварнраадж? — Я усмехнулся. Затем улыбка начала медленно сползать с моего лица. Абхилаша в ответ не улыбалась. — Тебя он послал? — Я уже спросил серьезно. — Ты же его наложница.

— Я оказалась менее ценной, чем ты, — она грустно улыбнулась. — Ты изменился за время, пока отсутствовал. Стал… другим.

— Я встретил много новых и старых лиц.

Мой ответ был уклончив, но дело было не только в нем. В тот момент, когда я заносил копьё над Троном… Я почти не колебался. Сам от себя не ожидал, ведь выгода, которую сулило простое решение — сесть на каменный постамент… Она была огромной. Объективно говоря, невероятной! Даже просто полсотни уровней дали бы мне огромный прогресс, сотня очков даже в банальных очках маны — это больше пятой части моего объема. Что уж там говорить про более серьезные системные возможности? Власть же над восстановленным Некроконмарасом и Онейрена сделали бы меня как никогда близким к могуществу архимага! Но я просто… Не собирался идти по этому пути. И ещё — я обрел силу. И почувствовал силу. Множество демонов, тварей, порождений Лэнга и Царства Снов… Я стал опасен. И раньше был, но сейчас я по-настоящему почувствовал себя сильным. Более… цельным. И женщина, которая знала меня практически семь лет, неоднократно побывав в моей постели, не могла этого не почувствовать. Тем более — такая опытная, как Абхилаша.

— Знаешь, я все чаще думаю… Думаю, что зря я выбрала первое место в гареме Сварнрааджа, предпочла его тебе, — она прошептала мне эти слова на ухо, обдав своим дыханием. После чего гибко потянулась и встала на ноги, стремительно, словно легкий ветерок, покидая мои покои.

Следующий день я провел на рынке Бхопалара, осматривая торговые ряды. Столицы куда реже трогает война, пусть даже и тяжелая. Население города лишь увеличилось во время огромной бойни, в которую превратилось противостояние с эмушитами. На большом рынке Бхопалара можно было найти товары даже из Шумера и Империи Чин. Не было, правда, как на каре Вавилона или Ура, ни горьких кофейных зерен из Праквантеша, ни великолепных ламассу, ни удивительных чудес кудесников. Храмовники мало производили артефактов для простых людей. И стоили те баснословные деньги, будучи доступными не только лишь всем. Мало кто мог купить себе что-то такое.

Зачем я сюда пришел — и сам не знал. Несколько лепешек с медом несильно отличались от шумерских, а мне… Мне нужно было подумать. Обо всем. Слишком много событий минуло.

По обыкновению, я разместился на подстилке в тени какого-то дома. Прошли те времена, когда я так сидел иногда в разъездах Раджи или просто будучи отправленным куда-то на задание. Годы минули, но ностальгия буквально требует, чтобы старая ткань вновь легла на землю, а я сам уместился на ней, облокотившись о стену. Вроде бы последний раз я отправлялся изгонять соль куда-то?.. Или лечить от какой-то расползшейся заразы? Вроде бы было дело всего полгода назад, но все равно — словно бы в другой жизни.

На руке было кольцо призыва двурогого. На секунду показалось, что гвардеец Лэнга сейчас вырвется на свободу и набросится на меня в самый неподходящий момент… Всего лишь наваждение. Глупое, к тому же. В кольце никого нет. Демона я призываю из Лэнга, а не держу при себе. И число призывов ограничено. Почему-то вспомнилось, словно пришло откуда-то свыше, что в будущем меня бы прозвали коллектором. Я продлил договор с двурогим, фактически, согласившись выбивать долги из рода злобных колдунов. Ну, туда им и дорога — в вонючие пасти демонов.

— А ты не Тиграторасу? — детский непосредственный голос раздался над ухом очень неожиданно, вырвав меня из раздумий. Вздрогнув, я глянул в ту сторону. Девочка. Одета небогато, закутана в ткани. Половина лица, нижняя половина, закрыта, а из-под большого платка выглядывают огромные любопытные глаза. — Говорят, ты ходишь с вот таким вот кольцом, — тычет пальцем мне в руки.

— Ты ошиблась, я не Тиграторасу, — прохладно отвечаю. Не хватало ещё опять работать бесплатно на целый город. Людская благодарность — приятная штука, конечно, но она быстро обращается чернейшей ненавистью, если не можешь помочь из-за усталости или просто незнания нужных чар, недостатка сил. Тиграторасу — прозвище, которое мне дали в некоторых местах, когда я работал по приказу Сварнрааджа… Да и его отца, в целом, тоже.